завладеть Акстриг.

Тилья и Фахиль шли очень медленно, магу часто нужна была передышка. Каждый раз, глядя на него, Тилья с тревогой замечала, что его лицо становится серым, а дыхание сбивчивым.

— Я должен справиться, — с трудом произнес он. — Это последняя возможность.

— А нельзя было попросить птицу принести нас прямо во дворец?

— Она сама волшебная. Когда ты остановишь действие кольца, вокруг меня и без нее будет слишком много магии.

Наконец впереди показалось огромное здание дворца из бело-розового мрамора, испещренного барельефами с изображением военных побед забытых Императоров. Шпили и башни, террасы и балконы — работа нескольких поколений мастеров, обязанных угодить правителям, чьи причуды, пришедшие им в голову за ужином, должны были быть воплощены к завтраку.

Они подошли к богатым палатам с окнами, выходившими на площадь и дворец. Вход заграждал высокий солдат с воинственно торчащими усами.

— Возьми его за руку, — сказал Фахиль.

Очнувшись, солдат посмотрел на них с удивлением и злобой, но, встретив взгляд Фахиля и повинуясь его чарам, отступил.

— Теперь отпусти.

Тилья убрала руку, и солдат окаменел. В передних покоях они увидели еще трех солдат, играющих в кости. Один из них как раз бросил кубики, и они еще не успели упасть. Тилью так и подмывало вмешаться — взять их в руки и положить на стол тремя шестерками вверх. Вот бы игроки удивились!

Когда снова понадобился отдых и они остановились, Тилья спросила:

— А что было бы, измени я положение игральных костей?

— Кто знает. Может быть, ничего. А может, изменился бы весь мир. Допустим, от твоего вмешательства один солдат проиграл бы. Ему нечем заплатить. Он крадет деньги, но его ловят. Он теряет расположение Императора, не становится правителем какого-нибудь края и не разоряет его. Правителем назначают другого, и он справляется очень хорошо. Значит, твое вмешательство облегчило жизнь сотням жителей этого края. А может быть, все было бы совсем по-другому. Я говорил, время — это великая веревка. Нося кольцо, я стоял по ту сторону времени и видел, как причудливо переплетаются его волокна, далеко за пределами того момента, где мы находимся.

Они поднялись по винтовой лестнице в небольшую горницу, где несколько роскошно одетых дам неподвижно наблюдали военный парад через зарешеченное окно. Тилья с любопытством разглядывала солдат — шлемы с пиками поверх головных платков, блистающее оружие, знамена и стяги. Но в них было что-то странное… Молодые безбородые лица, невысокий рост… Мозг Тильи пронзила страшная догадка.

— Это женщины! — воскликнула она. — Целое войско женщин! Они могут пройти через лес и захватить Долину!

— Да, — тихо ответил Фахиль, его мысли были заняты другим.

— Вы можете как-то помешать им?

— Позже. Теперь посмотри вон туда. Справа от ворот.

Тилья устремила взор на большую открытую террасу, откуда почетные гости наблюдали парад. На них были невероятные одеяния. Кто-то поражал невообразимой прической с яркими перьями, кто-то усыпанными драгоценными камнями полумасками, кто-то мехом диковинных зверей.

В центре сидели люди очень странного вида. Люди ли это? У одной женщины было шесть рук. Другое существо не имело лица — только белая гладкая поверхность. Тилья догадалась, кто это, прежде чем Фахиль заговорил.

— Пятнадцать Наблюдателей, — сказал он. — Еще четыре в своих башнях. После парада Император изберет нового Наблюдателя. Ты где-нибудь видишь Веревочника?

— Я… я хотела спросить вас… — запинаясь, сказала Тилья. — Если он был единорогом, то, значит, он чуть не убил маму!

Фахиль кивнул:

— Все мы ошибаемся. Чем больше власть, тем страшнее ошибки. Сейчас нет времени объяснять. Поверь мне, он сделал это по неведению. Но если Веревочник получит власть Наблюдателя, то будет потерян навсегда. Некоторые из тех, кого ты видишь, были когда-то честными, достойными магами. Дорн учился у меня.

Он замолчал. Тилья поняла, что даже сейчас Фахиль дает ей возможность отказаться помогать ему. Эта ответственность выбора и помогла ей решиться. Она кивнула и отвернулась к окну.

— Не разглядывай их. Они могут тебя почувствовать. Ищи Веревочника.

— Вон он. Выходит через дверь на террасу.

— Хорошо, — сказал Фахиль. — Теперь я расскажу тебе, что собираюсь сделать. Мы должны помешать Веревочнику стать Наблюдателем и, если все пойдет хорошо, разрушить всю их власть. Потом, возможно, я смогу помочь твоей Долине.

Эти женщины здесь не по своей воле. Их насильно забрали из семей, чтобы они покорили Долину. И не только для этого. Император питает слабость к женщинам в военной форме и часто проводит подобные парады, чтобы выбрать себе очередную наложницу. Женщины боятся и ненавидят его. Они мечтают вернуться домой, но наказание за их непослушание и бегство неописуемо жестоко. Я хочу использовать их ненависть в своих целях, но не решаюсь тратить слишком много сил. Все, что я сделаю, может разбудить Наблюдателей, и мне придется удерживать их.

Итак, сейчас ты достанешь кольцо и сожмешь в ладони. Время двинется дальше. И тут я применю совсем чуть-чуть магии — маленькое приворотное заклинание. Когда оно возымеет свое действие, я пробужу злость в сердцах женщин. То, что произойдет потом, должно отвлечь внимание Наблюдателей на террасе, а все оставшиеся силы я потрачу на удержание четырех других Наблюдателей в башнях. Затем я сделаю то, что должен, — скажу тебе положить кольцо в шкатулку, время остановится, и мы уйдем. Если не проиграем…

«Проиграть?.. Сейчас, когда решается судьба будущих столетий?» Тилья похолодела. Но ее укрепила другая мысль, будничная, однако не менее важная для нее, чем судьба мира.

«Я обещала папе вернуться в Вудбурн».

Тилья достала кольцо, положила на ладонь, сжала пальцы и сразу же почувствовала гул и вибрацию, пронизывающую весь мир, кроме нее. Солдаты пришли в движение. Грянули трубы и барабаны. Рабы вынесли на плечах трон.

Тилья вгляделась в человека на троне. Он гордо держал на голове маленькую корону с тремя золотыми перьями. Лицо его было мясистым, бледным, как поганка, с вздернутым носом, толстыми голубоватыми губами и жидкой бородкой.

Император. За всю свою жизнь Тилья не видела человека с выражением такой скуки на лице. Он имел все, но ничто не доставляло ему удовольствия.

«И этот человек хочет владеть Долиной, — подумала Тилья. — Ни за что!»

Веревочник вышел на террасу и продвигался за спинами Наблюдателей. Он остановился немного в стороне и смотрел на парад. Маг не изменился — та же угловатость и неловкость движений, тот же нелепый вид.

Фахиль, должно быть, тоже рассматривал Веревочника.

— Нет, он еще не потерян… Еще не поздно… — пробормотал Фахиль.

Тилья увидела, как процессия с троном остановилась, Император подозвал к себе кого-то из челяди, и тот, выслушав приказ, направился к одной из женщин-солдат. Он взял ее за руку и повел к трону. Она шла неохотно.

— Готовься, — сказал Фахиль.

Тилья держала кольцо, зажатое в кулаке, над раскрытой шкатулкой.

Фахиль хлопнул в ладоши. Звук напоминал удар грома. Женщина вздрогнула и остановилась. Потом она повернулась к подругам и что-то им крикнула. В тот же миг их ряды смешались и они бросились на Императора, как рой пчел, защищающих свою королеву. В воздухе блеснули секиры. Стражники Императора отступили под натиском воительниц.