целях безопасности крыша, затем на такие же подушки над приборной панелью. Включились автоматически все средства безопасности, которыми оборудует свою машину каждый благоразумный паран, чтобы не пострадать при нападении, однако этого оказалось недостаточно. Машину продолжало переворачивать, а находившийся внутри нее Габриель Бейнс в приступе лютой ненависти к маниям дал себе зарок больше никогда и ни в какой форме не поддерживать сотрудничество с ними.
Кто-то, кто в очередной раз столкнулся с ним, прошептал:
— О Господи!
Это была Анетта Голдинг. Бейнс обхватил ее руками, прижал к себе. Все стекла машина рассыпались вдребезги. Будто душем, его обдало мелкими осколками триплекса. Он почувствовал едкую вонь, словно что-то горело, возможно даже одежда, но это нисколько не удивило его. Тотчас же из множества форсунок, установленных повсюду вокруг него и активированных резким повышением температуры внутри кабины, хлынула защитная антитермальная пена. Не прошло и нескольких мгновений, как он уже неуклюже барахтался в огромном количестве серой скользкой жидкости, совершенно лишившей его возможности зацепиться пальцами за что-нибудь… Анетту снова вытряхнуло из его рук. Черт бы их всех побрал, выругался он про себя в адрес этих защитных устройств, которые стоили немало долларов и отняли столько времени на их установку. Да ведь от них вреда оказалось куда больше, чем от самого взрыва! И какой же урок из этого? Что за смысл вот так барахтаться в вязкой и скользкой пене? Вся его кабина превратилась в гигантскую чашу с пеной для бритья, приготовленной для какой-то грандиозной оргии участников всегалактического съезда парикмахеров. Он сжался в комок, втянул голову в плечи, яростно отплевывался, чтобы не задохнуться, отчаянно бился, пытаясь высвободиться из образовавшейся вокруг его тела клейкой оболочки.
— Помогите! — крикнул он.
Никто не отозвался.
Я разнесу на мелкие кусочки этот танк, пообещал, захлебываясь в пене, Габриель Бейнс. Клянусь, что это сделаю во что бы то ни стало! Уж я доберусь до них, до наших врагов, этих гнусных, надменных маниев… Я всегда знал, что они против нас.
«Вы ошибаетесь, мистер Бейнс», вдруг возникла у него в голове чья-то чужая мысль, спокойная и рассудительная. «Солдат, который выпустил ракету, вовсе не намеревался причинить вам вред. Прежде, чем осуществить пуск, он все тщательно рассчитал — так во всяком случае, он сам считает, не испытывая ни малейших сомнений в целесообразности своих действий. Вы должны воздержаться от того, чтобы усматривать злой умысел в его несколько неосмотрительном выстреле. Причиненные вам повреждения являются результатом несчастного случая. В данный момент этот храбрый воин пытается добраться к вам и вытащить из объятой пламенем машины. И вас, и тех, кто вместе с вами».
«Если вы в состоянии читать мои мысли», попытался спроецировать свое желание Бейнс, «помогите мне».
«Я ничего не могу сделать. Я всего лишь слизистый грибок и ни при каких обстоятельствах не подступлю к огню, поскольку очень чувствителен к теплу, что со всей ясностью продемонстрировали недавние события. Двое из моих собратьев уже погибли, пытаясь это сделать. К тому же я еще не готов к спорообразованию». Затем вдруг, ни с того, ни с сего, грибок передал ему еще одну мысль. «В любом случае, если я и попытался бы кого-либо спасти, то это мистера Риттерсдорфа. Он вместе с вами в машине… Человек с Земли».
Чья-то рука схватила Габриеля Бейнса за ворот; кто-то поднял его, выволок из машины и отшвырнул подальше от нее, Затем маний, с типичной для его клана сверхъестественной физической силой, — забрался в горящую машину и оттащил в безопасное место Анетту Голдинг.
«Следующий — мистер Риттерсдорф», достигли того места, где лежал на земле Габриель Бейнс, встревоженные мысли слизистого грибка.
Еще раз, оставаясь совершенно равнодушным к собственной безопасности — что было еще одной характерной чертой гиперактивного темперамента, — маний исчез внутри горящей машины. На этот раз он выбрался оттуда, вытаскивая землянина.
«Спасибо», облегченно и с благодарностью подумал слизистый грибок. «В качестве награды за тот благородный поступок, что вы совершили, позвольте передать вам вот какую информацию: ваша ракета не попала в доктора Риттерсдорф и симулакрума ЦРУ мистера Мэйджбума. Сейчас они затаились в темноте где-то поблизости и выискивают возможность нанести еще один лазерный удар. На этот раз мишенью станете вы. Так что вам лучше как можно быстрее укрыться за броней своего танка».
— Почему это я стану мишенью? — разгневанно спросил маний.
«Потому что именно ваш клан уничтожил корабль землян», мысленно ответил слизистый грибок. «Впоследствие той неприкрытой враждебности, что вы питаете к землянам. Поторопитесь!»
Солдат-маний опрометью бросился к танку.
Но ему так и не удалось достичь его. Пробежав всего две трети расстояния, отделявшего его от танка, он рухнул лицом вниз, сраженный рассекшим на какое-то мгновенье ночную тьму лазерным лучом, лишь чуть-чуть задевшим его.
Теперь очередь за нами, понял, совсем упав духом, сидевший на земле Габриель Бейнс. Он все еще продолжал вытирать с себя углекислую пену. Интересно, узнает ли она меня, вспомнит ли о нашей встрече, состоявшейся сегодня чуть ранее… И если так, то, может быть, хотя бы это побудит ее пощадить меня — или убить как можно быстрее?
Находившийся рядом с ним человек с Земли, по странной прихоти судьбы носящий ту же фамилию Риттерсдорф, пытаясь приподняться в сидячее положение, спросил:
— У вас было оружие, что с ним?
— Осталось в машине, как мне кажется.
— Почему она хочет нас убить? — сквозь всхлипывания произнесла Анетта Голдинг.
— Потому что она знает причину, по которой я сейчас здесь, — сказал Риттерсдорф. — Я прибыл на этот спутник, чтобы убить ее. — Он казался очень спокойным. — К исходу ночи одного из нас не будет в живых. Или ее, или меня. — Судя по всему, решимость его нисколько не поколебалась.
Высоко над головой раздался оглушительный рев тормозных ракет. Как понял Габриель Бейнс, это был еще один корабль, на этот раз огромный, и он ощутил, как в нем шевельнулась надежда. Теперь, возможно, у них появится шанс спастись от безжалостных лазерных ударов доктора Риттерсдорф — которая, как он о том уже давно подозревал, определенно была сумасшедшей. Даже если на корабле земляне. Потому, что теперь уже стало совершенно ясно, что поступки доктора Риттерсдорф определялись собственными ее садистскими побуждениями и не были санкционированы властями. По крайней мере, он очень надеялся на это.
Над головой у них вспыхнула осветительная ракета. Сразу же стало светло, как днем, и все, даже небольшие предметы, вплоть до камешков на земле, стали различимы с изумительной ясностью. Подбитый корабль мистера Риттерсдорфа, покинутый манием танк, труп мания, распростертый на земле неподалеку от танка, машина Габриеля Бейнса, до такой степени обгоревшая, что от нее осталась только груда шлака, а чуть поодаль, в метрах ста отсюда, огромная воронка с оплавленными краями, — там, где взорвалась ракета. И — среди деревьев, далеко справа, две человеческие фигуры. Мэри Риттерсдорф и кто-то еще, о ком упомянул слизистый грибок. Теперь он увидел и самого слизистого грибка. Он нашел себе убежище среди обломков подбитого корабля. В ослепительном свете ракеты зрелище было поистине кошмарным; он с трудом подавил в себе страстное желание громко, по-ослиному расхохотаться.
— Военный корабль с Земли? — спросила Анетта Голдинг.
— Нет, — ответил Риттерсдорф. — Видите изображение кролика на корпусе?
— Кролика? — глаза ее широко раскрылись от изумления. — Это корабль с представителями расы разумных кроликов на борту? Неужели возможно и такое?
«Нет», принял мысли слизистого грибка Габриель Бейнс. С видимым сожалением грибок продолжал. «Это Банни Хентман, который разыскивает вас, мистер Риттерсдорф. Оказалось, как вы и предчувствовали это со свойственным вам пессимизмом, относительно несложно было догадаться, что вы прибудете сюда, на Альфу-III-М2. Хентман покинул Браге-Сити вскоре после того, как вы отбыли с Земли». Тут грибок счел необходимым пояснить. Сейчас я как раз принимаю эти мысли непосредственно из его разума; до самого последнего момента я ничего не знал об этом, поскольку находился в стадии споры*1.
