территорию противника, наносить внезапные массированные удары по выбранным целям. По мнению Дуэ, эффективная оборона против нападения с воздуха невозможна. Зависимость авиации от аэродромов и от погодных условий, по его мнению, с лихвой компенсировалась дальностью полета и «свободой выбора воздушных путей».

Речь шла не просто о превосходстве в воздухе, а о господстве, то есть «положении вещей, при котором мы в состоянии совершать полеты перед лицом противника, неспособного делать то же самое». Это Дуэ считал «необходимым и достаточным условием победы». Нужна независимая от сухопутных и морских сил мощная «воздушная армия», которая завоевывает господство в воздухе, уничтожая «воздушные базы», склады и авиазаводы противника, а затем «посредством непрерывных и чрезвычайно бурных действий против наземных целей стремится сломить материальное и моральное сопротивление противника». Наземные цели — это центры управления, производства и города. Тут главную ставку Дуэ делал на «аэрохимическое оружие», то есть зажигательные и химические (со стойкими боевыми отравляющими веществами) бомбы. Дуэ приводил популярный и в те годы, и позже аргумент: более эффективные средства поражения должны сделать войну быстротечнее и тем самым уменьшить потери и победителя, и побежденного. «Может быстро наступить момент, когда терроризованные народные массы, побуждаемые исключительно инстинктом самосохранения, потребуют на любых условиях прекращения борьбы». Упреки в «негуманности» Дуэ парировал: «Хотим ли мы стать действительно цивилизованными людьми? Тогда упраздним войну».

Главным средством воздушной армии Дуэ называл многомоторные «боевые корабли», играющие, по необходимости, роль либо «самолета воздушного боя», либо тяжелого бомбардировщика. При радиусе действия в 2 000 км и потолке, допускающем перелет горных массивов, «корабли» несли бы по нескольку тонн бомб, автоматическое оружие, способное создавать вокруг самолета сплошную огневую сферу, действовали бы в четких боевых строях. От «боевых кораблей» Дуэ требовал средней скорости. На том этапе развития многомоторных гигантов-тихоходов это было обоснованно. Соревноваться в скорости с истребителями бомбардировщики начнут позже. Каждая бомбардировочная часть должна была нацеливаться на конкретный объект. Разведка целей и охранение боевых порядков поручались дальним разведчикам. ПВО собственной страны обеспечивалась маскировкой и мерами гражданской обороны. Зенитная артиллерия могла как-то прикрыть наиболее важные центры, хотя в целом в ее возможности Дуэ не верил. Истребители же он считал слишком дорогими и быстро устаревающими машинами. Вообще лучше примириться с возможными ударами противника, чем отвлекать силы воздушной армии от «наступательных» задач.

Дуэ утверждал, что война начнется внезапно, без объявления. «В одно прекрасное утро, на рассвете столицы, крупные города, важные авиационные центры могут быть поражены внезапным ударом». Это не озарение провидца, а расчет аналитика, как и предсказание перехода от поединков воздушных асов к групповому воздушному бою. В области «техники» итальянец предвидел переход к цельнометаллическим самолетам, их вооружение автоматическими пушками и крупнокалиберными пулеметами, бронирование основных элементов конструкции, отмечал роль высотных моторов и полевых аэродромов.

Он вовсе не отрицал необходимости сухопутной армии и военно-морского флота. Просто, по его мнению, воздушная армия сможет решить исход войны с меньшими затратами. А в неблагоприятном случае сумеет «в максимальной степени ослабить указанное материальное и моральное сопротивление, потому что ... будут облегчены операции нашей сухопутной армии и нашего морского флота». При этом Дуэ весьма точно указал на то, что с развитием авиации ее воздействие на противника будет становиться все более непрерывным и массированным. Но авиация, разрушая, не способна закрепить успех — это по силам только сухопутным войскам. Они удержат противника на границе, а когда воздушная армия принудит его к сдаче, оккупируют территорию.

Конечно, он был экстремистом, бравшим «предельный» случай и объявлявшим его оптимальным. Внимательно анализируя развитие и перспективы одной отрасли, Дуэ словно не замечал прогресса в других. Тут научный подход ему изменял. В экстремизме он был сродни другому видному теоретику XX века, «пророку механизированной войны» британскому генерал-майору Дж. Фуллеру. Их обоих относили к «фашиствующим теоретикам», что отчасти было верно. Правда, в отличие от Фуллера, успевшего увидеть и подтверждение, и опровержение своих теорий, Дуэ не увидел ни того, ни другого — он умер в 1930 году.

Многие из положений, сформулированных итальянцем, высказывались и другими, иногда даже раньше него. Британский генерал Сматс еще в конце Первой мировой войны писал: «Недалек тот день, когда действия с воздуха, влекущие за собой опустошение территории противника и разрушение промышленных и административных центров в больших масштабах, могут стать основными, а действия армии и флота — вспомогательными и подчиненными». Идея «независимой» авиации начала воплощаться в жизнь — создавались отдельные управления ВВС, министерства авиации. Авиация и без Дуэ выделилась в самостоятельный род войск и начала постепенное превращение в вид вооруженных сил.

Но именно он оказал наиболее заметное влияние на состояние умов. Тут сыграли роль его последовательность построений, бойкое перо, ясность и темпераментность изложения. Не случайно «дуэизм» стал явлением не только военной, но и фантастической литературы. Кроме книг самого Дуэ «Крылатая победа» и «Война 19.. года», можно вспомнить такие произведения, как «Воздушная война 1936 года» германского майора Гельдерса, «Воздушная война 1938 года» британского военного писателя Фоулер-Райта, «Первый удар» советского писателя Шпанова.

Родоначальники авиационных доктрин

Джулио Дуэ не раз подчеркивал, что свою теорию разработал для Италии с учетом ее ресурсов и географических условий. Но его теория быстро утратила «национальные особенности». Хотя ни одно государство прямо ее не реализовало, идея воздушных ударов по промышленным объектам и городам пустила корни. Дальняя бомбардировочная авиация в разных странах создавалась и готовилась согласно положениям «теоретика-фантаста».

Его прилежными последователями оказались американцы и британцы, хотя последние считают именно себя родоначальниками «авиационных доктрин». Однако в начале Второй мировой британская авиация сделала немного. Правда, англичане вместе с французами готовили бомбовый удар по нефтепромыслам Баку, дабы «удержать Россию от оказания, пусть косвенной, помощи Германии». Но отказ Турции