нибудь. Кто-то из соседей поставил ему и миску у лестницы, куда периодически подкидывали что-то съедобное. Тузик подбежал к доктору и преданно посмотрел ему в глаза.

— Отстань, Тузик, нет у меня сейчас ничего для тебя, — равнодушно сказал Малахов, посмотрев на пустую миску собаки.

Он пошел в подъезд, а пес подбежал к нему и присел возле двери, продолжая просящим взглядом смотреть на доктора снизу вверх.

— Да не жди ты меня, Тузик, — открывая дверь, опять обернулся на него Малахов. — Я занят, у меня заказ срочный. Понимаешь? Работа у меня. Кто-нибудь другой тебе вынесет что-нибудь поесть…

Он стал уже заходить в подъезд, но в последний момент вдруг резко обернулся на собаку и посмотрел на нее задумчивым взглядом человека, которому пришла в голову какая-то идея. Потом он высунул голову на улицу и, украдкой посмотрев по сторонам и убедившись, что никто не видит, убрал с прохода ноги и загадочно сказал собаке, показывая ей рукой:

— Хотя знаешь, что? Пойдем со мной, я тебя дома накормлю кое-чем вкусным. Посмотрим, как у тебя кишечник будет очищаться.

Пес вильнул хвостом и проскользнул за ним в подъезд.

Катя сидела в огромном директорском кресле в офисе, где за ее спиной на стене красовалась большая эмблема с надписью «ПЕТРОГАЗБАНК». На Кате был строгий костюм, и весь ее вид был таким надменным, что сидящий перед ней Роберт совсем сник и даже старался не смотреть ей в глаза.

— Ну, ты же знаешь, как мне сейчас трудно, — просящим голосом говорил Роберт, шаря виноватым взглядом по полу. — Я сейчас не могу пока сразу рассчитаться. Но вот через пару месяцев дела должны наладиться, и я все верну.

— Нет, дорогой, — надменным голосом сказала Катя и, задрав ноги, положила их на стол. — Завтраками меня кормить не надо. Ты понимаешь меня?

Роберт посмотрел на ее ноги и, виновато кивнув головой, поднялся и стал медленно обходить стол. Пока он с опущенной головой приближался к ней, Катя продолжала надменно, даже ехидно и с усмешкой смотреть на него. Роберт потихоньку подошел к ней и опустился на колени. Он опять посмотрел на ее ноги, потом поднял виноватый взгляд на ее лицо и спросил с очень слабой надеждой в голосе:

— Может, все-таки кредит?

— Нет, дорогой, — еще более высокомерно ответила Катя и раздвинула ноги настолько широко, насколько позволила юбка. — Только лизинг.

Роберт обреченно вздохнул и поднырнул под ее одной ногой. Его голова оказалась как раз у нее под юбкой. Катя удобнее устроилась в кресле и, закрыв глаза и продолжая надменно улыбаться, сладострастно потянулась. Но тут Роберт издал под ее юбкой какой-то булькающий звук, и на лицо Кати плюхнулась какая-то слизистая масса странного цвета. Она провела по лицу рукой, на которой почему-то оказалась резиновая перчатка и, сняв с себя эту странную массу, приоткрыла глаза и посмотрела на нее. Улыбка тотчас слезла с ее лица и сменилась гримасой омерзения. Катя посмотрела в бак, который уже наполнился до нужных размеров дерьмом, и нервно закричала в окно.

— Все, выключай!

Насос машины сразу замолчал. Катя еще раз провела по лицу рукой в перчатке, с омерзением вытирая последние коричневые капли, и нервно проговорила, как будто убеждая в этом саму себя:

— Деньги не пахнут, деньги не пахнут, деньги не пахнут.

Она надела на лицо висящий на шее респиратор и, достав гофрированный шланг, стала переносить его в другой бак.

Малахов колдовал на кухне со всякими лечебными травами. На плите в небольшой металлической емкости, наподобие той, в которой в больницах кипятят инвентарь, варилось какое-то варево. Пес, видимо думая, что это готовят ему еду, крутился под ногами и с явным нетерпением смотрел то на доктора, то на эту кипящую емкость.

— Потерпи, Тузик, потерпи, скоро уже, — успокаивал его доктор, взвешивая на микровесах какой-то порошок. Пес задел его и Малахов просыпал немного порошка мимо. Он оттолкнул пса ногой и более строгим голосом сказал: — Потерпи, говорю, не мешай!

Пес чуть отскочил, но как только доктор отвернулся, опять приблизился и стал смотреть на него, виляя от нетерпения хвостом. Малахов высыпал взвешенный порошок в кипящую кастрюлю и, взяв телефонную трубку, набрал номер соседа.

— Привет, Палыч. Ну что там, не нашлась твоя собака? — спросил он, не отрывая взгляда от своего варева и принюхиваясь к нему. — Нет? А ты можешь тогда мне поводок ее дать на пару дней? Если найдется, сразу отдам. Ага, давай, сейчас я поднимусь к тебе.

Юля стояла возле туалетов и разговаривала по телефону с кем-то. Она не видела, как неподалеку остановилась машина и из нее вышла ее подруга Света со своим официантом. Очереди в туалет не было, и лишь иногда кто-то подходил, чтобы протянуть ей деньги и зайти в кабинку по нужде. А она все продолжала разговаривать по телефону.

— Не мо-жет быть, — медленно и удивленно произнесла Света и даже осторожно подошла поближе, чтобы получше разглядеть подругу.

— Да она это, Светлана Алексеевна, — засеменил за ней официант. — Что я вам, врать буду, что ли? В очках не узнать просто. Но если хотите, подойдите и сами увидите.

Света остановилась все же немного поодаль и стала присматриваться внимательнее. Фонари хорошо освещали Юлю и, хоть по бульвару все время проезжали машины, издалека все же донесся ее голос, когда она горячо убеждала кого-то по телефону в том, что пора уже сливать с ее туалетов воду, а то она начинает замерзать.

— Точно она, — ошарашенно произнесла Света, широко раскрыв глаза.

— Ну а я что вам говорил? — заискивающе пропищал официант и опять посеменил за Светой, которая быстрым шагом направилась к машине и набирала по телефону чей-то номер.

— Наталья, ты сейчас упадешь! — возбужденно проговорила Света, садясь в машину и оглядываясь на Юлю.

Малахов бежал по двору с собакой на поводке, которая все время норовила остановиться и присесть. Он сразу дергал ее и бежал дальше, говоря запыхивающимся голосом:

— Пошли-пошли, Тузик, надо подальше отбежать.

Пес неохотно бежал за ним дальше, пока доктор, наконец, не остановился в темном углу под соседним домом и сказал, ослабив поводок:

— Все, давай.

Пес сразу же полуприсел и выгнул спину. Малахов с опаской озирался по сторонам и провожал взглядом случайного прохожего, чтобы он не посмотрел в их сторону. Но пес быстро расслабился и спокойно отбежал от того места, где сидел. Доктор с удивлением посмотрел на него и присел к тому месту, где испражнялся пес. Увидев собачий помет, он от досады скривил лицо и с удивлением спросил, дернув поводок:

— Это что, все, что ли, Тузик?

Пес непонимающе посмотрел на него и спокойно побежал в сторону, но Малахов натянул поводок и, притянув собаку ближе, спросил с надеждой:

— Может, еще хочешь, Тузик? Нет?

Но собака уже рвалась гулять дальше. Доктор нехотя поднялся и произнес с сожалением, все еще тяжело дыша после пробежки.

— Стоило тогда нам со своего двора убегать? Соседский питбуль там больше какал.

Он потихоньку пошел обратно в сторону своего двора и дернул собаку на поводке за собой, задумчиво бормоча себе под нос:

— Видимо, чечевицы-то я не доложил… Или лучше ландыша побольше добавить? Ладно, время еще есть, разберемся. Да, Тузик?