— О Боже!

— Это называется опохмелиться. — Она поморщилась, а потом добавила: — Или что-то в этом роде.

— Что ты здесь, черт возьми, делаешь в такую рань? — спросила Гизелла и плюхнулась на диван.

— Как я уже сказала, у нас есть кое-какая работа. Ты ведь знаешь, как рано разносят почту по субботам.

Анита подошла к занавескам и раздвинула их. Гизелла жалобно вздохнула и закрыла рукой глаза от ослепительного утреннего солнца.

— О чем ты говоришь?

Анита встала подбоченившись.

— О резюме для мужчины твоей «гормональной» мечты, глупышка!

Воспоминания о прошедшей ночи нахлынули на Гизеллу.

— О нет. Я думала, ты забудешь об этом.

Анита снова засмеялась:

— Ты шутишь? Чтобы я забыла о таких деньгах? Ни один, ни два и даже ни три бокала «Маргариты» не смогли бы заставить меня забыть об этом. Мне, может быть, напомнить тебе, кто поднял ставку?

— Ну ладно тебе, Нита. Ты ведь не относишься к этому пари серьезно, так?

Пройдя в кухню, Анита открыла шкафы, как будто была здесь хозяйкой. Она пожала плечами и ложками начала накладывать кофе.

— Я полагаю, мы могли бы выпить все это и отправиться прямиком в банк. Ты мне должна пять тысяч.

— Но у меня нет такой суммы наличными на руках.

Анита подошла к кофеварке.

— Может быть, и нет, но у тебя есть трастовый фонд. Пусть вся сумма будет в крупных банкнотах. Так будет внушительней.

Теперь Гизелла полностью проснулась, и ее раскалывающаяся голова прояснилась. Она потерла свои красные глаза, облизала губы, которые были очень сухими.

— Нита, — взмолилась она, — я не могу взять деньги из трастового фонда так, чтобы отец об этом не узнал. Ты ведь знаешь, у него каждый цент на счету. И я не смогу объяснить ему, для чего они мне нужны. Проблем потом не оберешься.

Анита прыснула:

— Либо пиши, либо плати. Выбирай.

Проведя рукой по спутанным волосам, спадающим на лоб, Гизелла вздохнула:

— Ладно, ты победила.

— Обалдеть! Жду не дождусь, когда смогу потратить эти деньги.

Анита протянула Гизелле чашку горячего кофе. Посмотрев на ее ехидную улыбку, Гизелла сказала:

— Забудь об этом. Пари продолжается. Я докажу тебе, что смогу.

«Отец ни при каких обстоятельствах не должен узнать о пари», — подумала Гизелла. Она стояла и пила кофе.

— Да, Анита. Это варево такое крепкое, что от него скоро начнут расти волосы на груди.

Анита тут же забрала у нее чашку.

— В таком случае тебе нельзя его пить. Волосатая грудь не очень впишется в резюме. Определенно, это просто отвратительно.

Гизелла закатила глаза:

— Я иду в душ.

— Тебе обязательно нужно упомянуть свои, длинные ноги. Все мужики от них без ума.

— Нита… — произнесла предостерегающе Гизелла.

— И большую грудь. Ни разу не встречала парня, который смог бы противостоять ей!

— Хватит!

Анита, невинно улыбнувшись, сказала:

— Я просто пытаюсь помочь.

Не взглянув на нее, Гизелла отправилась в ванную и захлопнула за собой дверь.

— Да уж, без такой помощи я как-нибудь обойдусь. Проклятое пари, проклятый спор!..

Она раздраженно вздохнула, посмотрела на свое отражение в зеркале и покачала головой.

Неделю спустя вопреки здравому смыслу Гизелла поднималась на верхний этаж модной многоэтажки в старинном решетчатом лифте, чтобы встретиться с парнем с рекламного щита.

«Если бы не это дурацкое пари, меня бы сейчас здесь не было», — думала она. Но вышло так, что он ответил на ее резюме, оставив сообщение на ее автоответчике, назначил время и место встречи…

Надменность переполняла его. Он даже не удосужился перезвонить и подтвердить место свидания, не спросил, подходит ли ей это время. Привлекательная внешность рыцаря на белом коне сочеталась с манерами доисторического Фреда Флинстоуна.

— Никакого воспитания. Не удивлюсь, если он начнет ворчать, открывая дверь, — пробормотала она.

Лифт медленно продолжал двигаться вверх, несмотря на недовольный скрип и скрежет. Гизелла засомневалась, сможет ли он подняться на самый верх. Она подумала: «Может, просто спуститься вниз и уйти?» Но почему-то медлила… С каждым этажом ее нервозность росла. К тому же она начала икать.

— Этого еще не хватало. Только не сейчас, — застонала она и принялась глубоко дышать, пытаясь избавиться от этой неприятности, которая появлялась у нее всякий раз, как она начинала нервничать.

Внезапно лифт со скрежетом остановился. Сердце у Гизеллы застучало сильнее. Она осторожно вышла из лифта и стала искать квартиру 7007. Прямо перед ней показались золотые цифры номера Джеймса Бонда. Икота не прекращалась. Гизелла не знала, что делать. Единственное средство, которое могло бы ей помочь, осталось на работе. Сейчас она многое бы отдала за чайную ложку масла «Скиппи». Она потрогала волосы, поправила лямку бюстгальтера и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться перед тем, как постучать в дверь.

Секунды превратились в минуты. Никто не отвечал. Номер 007. Она опять постучала. Тишина. Расстроившись, она забарабанила по толстой дубовой двери.

— Отлично. Он практически приказывает мне прийти сюда, а его самого нет, — пробормотала она. — Как это похоже на типичного доисторического мужлана.

Она принялась искать в сумочке обрывок бумаги. Как он посмел с ней так поступить? Тем более что ее гормоны были уже готовы, а после стольких ложных тревог эти бедные вещества сморщатся и погибнут. Ей-богу, она скажет ему все, что она о нем думает.

Нацарапав пару метких слов, она присела, чтобы просунуть бумажку под дверь. В этот момент дверь неожиданно распахнулась и… Гизелла увидела пару босых ног. Она заметила, что ноги были загорелые и накачанные, покрытые светлыми волосами и каплями воды. Взгляд ее остановился на маленьком полотенце, едва прикрывавшем его мускулистые бедра. Гизелла быстро смяла бумагу, а гормоны запели «Аллилуйя». Икота застыла где-то в горле. Она поняла, что нашла еще одно лекарство. И оно было гораздо лучше, чем арахисовое масло «Скиппи».

— Я могу вам чем-нибудь помочь? — несколько раздраженно произнес низкий мужской голос.

От смущения Гизелла вспыхнула. Она заставила себя посмотреть ему в глаза, сардонически поблескивающие.

— Я, м-м…

— Вы? — прозвучало в ответ, словно обвинение. Она выпрямилась.