самой уважаемой в городе, но семья Алекса Макдауэлла была самой богатой. Мы знаем, что что-то плохое… ужасное случилось в тысяча девятьсот сорок первом году, и мисс Эди помог мой дед Алекс, но мы не знаем деталей. Большую часть своей жизни мисс Эди работала…

— С людьми, пострадавшими во время пожаров, — сказала Джос.

— Верно, она поддерживала своего брата и оплачивала содержание Эдилин-Мэнор. После ухода на пенсию она переехала в Бока-Рейтон.

— В дом по соседству с нами. — Джос подтянула к себе колени, обхватила их руками и приготовилась внимательно слушать, — принадлежавший вашему деду.

— Да. Кроме поддержки своего брата и содержания поместья, мисс Эди еще помогала всем нуждающимся, которых встречала на своем пути. Но больше она не работала. Мой дед купил этот дом, и она жила в нем без всякой оплаты.

— Почему она не вернулась обратно в Эдилин? — спросила Джос.

— Это часть большой тайны, — ответил Рамзи. — Дед говорил, что Бертран хотел переехать во Флориду и жить с сестрой, но мисс Эди настояла, чтобы он оставался в Эдилине и присматривал за домом. Бертран должен был сохранить дом. Но ни он, ни она не имели ни семьи, ни наследников.

— Значит, он не проиграл семейное достояние в азартные игры? — спросила Джос.

— Нет, — ответил Рамзи. — Мой дед сказал, что Бертрану нравилось, чтоб люди считали его заядлым игроком, который проигрался на скачках. Бертран говорил, что это намного лучше, чем быть просто разорившимся неудачником. А теперь хорошая новость, — улыбнувшись, сообщил Рамзи. — Ваш дом свободен от всяких обязательств, и вы можете продать его, если захотите. Это могло бы принести около миллиона.

— Миллион или около? — Она все еще сидела, поджав ноги к подбородку и глядя на воду. — А что с Люком? Вы сказали, что вы оплачиваете его счета. И я должна буду оплатить этот долг, когда получу наследство?

Рамзи пожал плечами:

— Он зарабатывает не так много, поэтому я оплачивал это из…

— Из собственных денег, — мягко продолжила Джос.

— Не надо беспокоиться о Люке. Он не бедный. И… имеет другой доход.

— Что вы имеете в виду?

— Понимаете, его жизнь не была легкой, но деньги — это не его проблема.

Она поняла, что Рамзи больше не скажет ничего.

— Чего я не могу понять, так это как мисс Эди могла жить так широко, не имея собственных денег? Мы ездили в оперу. Она устраивала благотворительные обеды. Как могла она делать все это, если не имела денег?

— Это была ее работа. Мой дед основал благотворительный фонд, и мисс Эди управляла им. Дед знал, что его сыну, то есть моему отцу, это занятие будет поперек горла, поэтому остановил свой выбор на ней.

— Управлять фондом, живя в Бока-Рейтон? — удивилась Джос. — Это не кажется вам странным?

— Я думаю, мой дед доверял мисс Эди больше, чем кому-то другому. И еще она не хотела возвращаться в Эдилин, потому что не очень комфортно жить в городе, где люди судачат о том, что она так и осталась старой девой. А мой папа сказал, что она просто не хотела жить со своим братом.

— И кроме того, холодный климат был губителен для ее ног.

— Я уверен, что были и другие причины. Ясно одно: мой дед и мисс Эди устроили все так, что оба были довольны. Мой дед говорил, что она выполняет большую работу по управлению фондом.

— Она потратила много денег на меня, — мягко добавила Джос.

— Вчера вечером папа сказал мне, что мой дед и ваши дедушка и бабушка были друзьями. Я думаю, именно поэтому он купил дом в Бока-Рейтон, чтобы мисс Эди могла быть рядом с ними.

Джос вздохнула.

— Еще одно заблуждение… или новая тайна… Мисс Эди никогда не говорила мне, что мои дед и бабушка были друзьями ее друга. — Она вздохнула. — Слишком много секретов. Знают ли в городе о том, что семья Харкорт не имела средств?

— Нет. — Рамзи поморщился. — Все это держалось в секрете, до вчерашнего вечера даже я не знал. Дед обычно пару раз в год навещал Бертрана, и они вместе распивали пятидесятилетний бренди и посмеивались над бедностью семьи Харкорт. Джос, я понимаю, трудно поверить, что я ничего не знал об этом. Я верил документам, которые видел, и считал, что вы унаследовали около трех миллионов долларов в придачу к дому. Перед своим приездом сюда вы спрашивали меня по телефону о деньгах, и я сказал вам все, что знал на то время. Я бы никогда не стал…

Джос слышала мольбу в его голосе, слышала, что он не хочет, чтобы она плохо думала о нем. Она и не думала так, но полагала, что спасет его от унижения, не отвечая ничего.

— Что такого сделала мисс Эди, чтобы ваш дед столько лет заботился о ней и ее брате?

— Я не знаю. И мой папа не знает. Вчера вечером он сказал мне, что когда его отец показал ему счета Харкортов, у него было много вопросов, но дед не ответил на них. Папа сказал, что в течение многих лет он задавал эти вопросы сотни раз, но дед отказывался обсуждать их. Единственное, что он говорил, так это то, что Эди верила в него, когда никто не верил, и если бы не это, его жизнь превратилась бы в ад. Он говорил, что всему, что он имеет, он обязан мисс Эди.

— Что это значит? — спросила Джос. — Может быть, она посоветовала ему купить акции Американской стальной компании по десять центов за штуку? Он купил, акции взлетели — и вот он богач! Может быть, что-то вроде этого?

— Нет. Если бы это было так, дед смог бы в открытую учредить для нее фонд. Это стало бы легендой города, и все согласились бы, что он в долгу перед ней. Но здесь было что— то, что делалось в секрете. Что бы ни сделала мисс Эди для моего деда, это было сделано так, что город ничего не знал.

— Этот город? Здесь двое мужчин навещают Тесс в субботу вечером, и на следующее утро об этом знают все.

— Верно. Но что-то случилось, что-то очень важное… И именно поэтому после того, как мисс Эди прекратила свою работу с доктором Бреннером, мой дед принял на себя заботу о ней и ее брате.

— Я начинаю думать, что все, что она говорила мне, было ложью.

— Она не лгала, когда говорила, что любит вас. Она писала деду, что вы были для нее подарком от Бога, скрасившим дни ее старости, — сказал Рамзи, приблизившись к ней и положив ладонь на ее руку. — Я помогу вам, Джос. Действительно помогу.

— То есть окажете мне финансовую помощь, подобно тому как делал ваш дед? Действительным владельцем Эдилин-Мэнор является ваша семья.

— Значит, Люк работает на меня? — сказал Рамзи, и в его голосе было столько веселья, что Джос не выдержала и рассмеялась.

— Что бы он сказал, если бы узнал, что вы платили ему из своего кармана?

— Вероятно, врезал бы мне. У него самый сильный левый хук, который я когда- либо видел. Думаю, в детстве это можно было понять по моему лицу.

— И что бы он получил в ответ?

— Ничего, — ответил Рамзи. — Я подставил бы вторую щеку.

Она снова рассмеялась. Потом затихла, задумчиво глядя на воду ручья.

— Что ж, значит, я должна найти работу. О! Я знаю. Почему бы вам не пристрелить Тесс и не взять меня на освободившееся место?

Рамзи ничего не сказал. Только в притворном ужасе вытаращил глаза. Она ухмыльнулась, продолжая игру:

— А почему нет? Я ношу платья, правда, юбки едва достигают колен, но зато никаких ковбойских сапог.

— Если вы не прекратите, я донесу на вас Тесс.

Джос подняла руки, словно защищаясь от удара.

— Вы знаете, что она мне сказала, когда мы впервые встретились?

— Нет, — ответил он. — Но я слышал, что вы, в свою очередь, сказали ей. Что-то про мед, который манит сильнее, чем смазливое личико.

— Не совсем так, но придумано хорошо. — Она начала распаковывать корзинку, но Рамзи сидел неподвижно.

— Я хочу сказать вам кое-что еще.

Джос снова села на плед.

— Интересно, что же еще вы можете мне сказать? Что я в долгах? Пожалуйста, не говорите мне, что есть какие-то долги, которые я унаследовала и обязана выплатить, а иначе мне грозит тюрьма, куда бессердечные кредиторы…

Он посмотрел на нее с удивлением:

— Вы читаете те же книги, что и Сара?

— Нет, другие. Так что же еще вы должны сказать мне?

— Честно говоря, я хотел сохранить этот секрет. — Он перевел дыхание. — На самом деле, планируя этот пикник, я не собирался говорить вам об этом. Но вчера вечером узнал всю ложь, которая вдалбливалась вам в голову… Я не могу заставить себя сказать вам даже малейшую неправду в добавление ко всей этой лжи.

— Это похвально, — без улыбки ответила она.

— Знаете, — сказал Рамзи, — тут возникала еще одна идея, и сегодня днем…

— Да, я знаю.

— Вы знаете?

— Люк сказал мне. Он заберет меня в два, по крайней мере он собирался это сделать. Правда, он сказал, что когда вы договариваетесь с девушками о втором свидании, то всегда приглашаете их в ресторан «Треллис», поэтому предложил заехать за мной туда.

Рамзи фыркнул:

— Ах вот оно что? Понимаю… Он хотел, чтобы вы поверили, будто я отстал от века и всегда повторяюсь? На самом деле я никогда не повторяюсь и, кроме того, вовсе не так часто назначаю свидания. И вообще я собирался говорить вовсе не о Люке. Задуман маленький спектакль с пирожными, где для вас отводится главная роль.

— С пирожными?! Это какой-то южный сленг, о котором я ничего не знаю?

— Нет, это все мой длинный язык. После того как я ушел от вас в субботу вечером, я зашел к Тесс.

— Чтобы поговорить обо мне, — напомнила Джос. — Я уже знаю.

Рамзи бросил на нее быстрый взгляд, как бы пытаясь понять, что скрывается за ее тоном.

— Я сказал ей, что… — Он в изнеможении покачал головой. — Не имеет значения, как и почему, но я сказал ей, что вы упомянули, что любите печь разные