Он увидел достаточно. Одно движение руки – и экран потемнел, на нем вновь возникли символы приглашения.

Некоторое время он сидел, глубоко задумавшись. Потом пошарил в небольшой пластиковой коробке и достал дискету, которую вставил в верхний дисковод.

– Никогда этого не пробовал, – пробормотал он. – Но должно сработать.

Он нажал несколько клавиш, подождал, нажал еще несколько клавиш, снова подождал, затем откинулся на спинку кресла и добавил:

– Надеюсь.

Через пару минут он начал совершать сложные пассы руками, рисуя пальцами узоры в воздухе. Наконец экран снова засветился, показалось туманное изображение.

Тогда он глубоко вздохнул и устроился в кресле поудобнее.

На экране появилось лицо. Оно принадлежало мужчине средних лет, с темными глазами и волевым подбородком, державшему лезвие ножа у небритой щеки. Человек смотрел прямо в экран, прищурив один глаз и готовясь провести по щеке лезвием. Внезапно его взгляд тревожно забегал по сторонам.

– Кто звал Эрвольда? – проревел он. Не получив ответа, выругался, снова посмотрел вперед и поднес нож к намыленному подбородку. Затем его глаза удивленно выпучились, и лицо заполнило весь экран.

– Кто ты такой, во имя всех богов? – раздраженно воскликнул мужчина. – И какого дьявола ты делаешь внутри моего зеркала для бритья?

– Я говорю с тобой с расстояния в три тысячи лет, – последовал ответ.

– Вот как? Пялишься на меня, пока я подрезаю себе усы? Убирайся, дух, и оставь меня в покое.

– Выслушай меня, Древний. Я – человек, такой же, как и ты, хотя живу во времени, намного отстоящем от твоего. Я твой дальний потомок.

– Что за чертовщину ты несешь…

– Я говорю правду.

Человек за стеклом нахмурился и посмотрел прямо вперед.

– Я вижу тебя. – Он кивнул, и выражение его лица смягчилось. – Черты твои мне знакомы. Три тысячи лет, говоришь? Значит, жив еще наш род. – Он отошел на шаг от зеркала. – И, как я вижу, все еще занимается семейным делом. Что там у тебя? Хрустальный шар? Дальновидящее стекло? Некромантские кольца?

– Модификация второго из упомянутых тобой устройств. Как именно оно усовершенствовано, мне трудно описать.

– Ну да, ведь за такое время многое изменилось. – Эрвольд отбросил бритву. – Очень хорошо. Так чего ты хочешь?

– Совета.

– Давай говори.

Прошло немало времени, прежде чем Эрвольд, мрачно кивнув, сказал:

– Я всегда думал, что однажды тайна Камня будет раскрыта. И, честно говоря, удивлен, что для этого потребовалось три тысячелетия.

– С твоей помощью Камень останется на прежнем месте еще на три тысячи лет. Главная проблема, само собой, – восстановить заклинание как можно скорее, сразу после того, как мои враги его снимут.

Эрвольд нахмурился.

– Это дьявольски сложно. Я не могу оценить твои способности. Но знаю, что заклинание это настолько искусно, что сбило с толку немало опытных магов. Я вовсе не собираюсь хвалиться собственным умением. Я добился успеха лишь потому, что взялся за дело, когда звезды расположились наиболее благоприятным образом, что другие до меня не принимали в расчет.

Его собеседник кивнул и отвел взгляд.

– Я прекрасно разбираюсь в разработанной тобою звездной математике. У меня есть твоя модель солнечной системы, и я не раз ею пользовался.

– В самом деле? Она просуществовала так долго? Я польщен. Но вернемся к нашим делам – я могу лишь пожелать тебе удачи. Тебе потребуется столько же везения, сколько было у меня.

– Есть еще одна проблема, с которой, я уверен, ты никогда не сталкивался.

– А именно?

– Взгляни в зеркало. – Он нажал несколько клавиш. Загудел второй дисковод.

– Что ты делаешь?

– Использую усовершенствования – помнишь, я говорил… Расчеты должны быть тебе видны.

– Что? – Эрвольд прищурился. – А! Вижу. – Он начал внимательно изучать увиденное. – Очень интересно. Да… да. Вижу. А дальше?

Прошло немало времени, прежде чем Эрвольд снова посмотрел на своего потомка.

– Понимаю. Да, должен сказать, у тебя есть преимущество. Если твои расчеты верны, так же как и твои предположения.