— Это все ничего не значит. Граф Каспар д'Эспиншаль, правда, влюблен в вашу сестру, но для этой любви он не пожертвует женой. Женщин из рода Шато-Моранов убивать не так удобно. Наконец, граф, очень может быть, намеревается просить развода у святейшего отца.
— Для развода необходимы поводы.
— Они найдутся. У них нет детей.
Телемак де Сент-Беат сжал голову руками.
— Что делать? Как не допустить убийства?
— Послушайте меня, господин Телемак! — начала субретка. — Я дурная женщина, это истина; во многом виновата пред моим бедным мужем, которому наделала бездну зол и который между тем все еще меня любит; у меня бездна пороков и слабостей. Но я боюсь и презираю злодейство. Даю вам слово следить за переговорами между Каспаром д'Эспиншалем и вашей сестрой и уведомить вас, если что случится важное.
— Ты это сделаешь?
— Сделаю.
— Ну, если тебе удастся помешать заговору, обещаю дать тебе богатое вознаграждение.
— Вы, кавалер, всегда были честным человеком, и на ваше обещание я вполне положусь.
— А теперь, — продолжал кавалер, — начнем с самой важной вещи.
И, выскочив в окно, он перебрался через садовую стену, где с улицы, свистком, призвал к себе Бигона и Рауля.
— Вы, Рауль, — обратился он к пажу, — заботитесь о безопасности графини д'Эспиншаль?
— Без сомнения. Разве она не кузина мне!
— В таком случае, не теряя времени, садитесь на лошадь и скачите в Мессиак. Там берегите графиню и следите за всем.
— Но… если ее муж?
— Именно тогда, когда ее муж будет в замке.
Паж задрожал.
— О, мое предчувствие! — воскликнул он. — Очевидно, надо остерегаться этого человека.
— Каждую минуту надо быть настороже. Вы еще продолжаете заниматься ботаникой и токсикологией?
— Более, чем прежде.
— Приготовьте, в таком случае, противоядия.
— Что вы говорите?
— Разве вы меня не понимаете?
— Боюсь понять ужасный смысл вашего предостережения.
— Поймите и запомните. Пока что до свидания.
Оба горячо пожали друг другу руку.
— Ничего не говорить Одилии? — спросил Рауль.
— Лучше пусть бедная женщина не знает, что муж ее любит другую и готов пожертвовать жизнью собственной жены ради своей преступной страсти, — ответил Телемак де Сент-Беат.
У Рауля глаза были полны слез. Он как сумасшедший бросился прочь по улице, и вдруг на углу переулка и площади натолкнулся на высокого человека, закутанного в широкий плащ.
— Будь осторожен, пьяница!
Рауль узнал голос Каспара д'Эспиншаля. Он хотел остановиться.
«Трудно встретить случай более удобный, — подумал он. — А если он меня убьет, кто же будет охранять Одилию?»
И продолжал бежать, не отвечая на грубое предостережение графа.
Тем временем Эрминия, опершись лбом на белую руку, предавалась размышлениям. Каждую минуту она закусывала губы, чем-то обеспокоенная, недовольная своими думами. Вдруг баронесса решилась: взяла перо, широко обрезала конец его, чтобы изменить почерк, и начертила несколько строк на листке бумаги.
— Дурно, не так надо! — сорвалось у нее с уст, и бумага, смятая, полетела в огонь.
«
Этой запиской она осталась вполне довольна.
«Не допускаю, — подумала она, — чтобы он догадался, кто ее автор. Шутка великолепная! Даже де Канеллак не выдумал бы лучшего. Все мужчины от природы ревнивы, тем скорее они будут ревнивы, когда им выгодно ревновать…» Не окончив грязной мысли, Эрминия задалась вопросом: через кого послать записку? И решила, что в подобном случае безопаснее всего рассчитывать на одну себя.
Одевшись потеплее, баронесса Эрминия де Сент-Жермен решилась идти. Она знала дом Каспара д'Эспиншаля, знала от Инезиллы, что со стороны переулка в нем имеется секретная калитка. Бросить записку через эту дверь легко, но тогда Каспар д'Эспиншаль легко может заподозрить Инезиллу в этом деле.
Это не годилось для Эрминии. Послать по почте в Мессиак тоже опасно, Одилия первая могла прочесть письмо. Довольно умная интриганка напрягала свои мозги, выдумывая разные планы, совсем неудобоисполнимые.
— Ах, какая я недогадливая! — воскликнула она наконец.
Затем из шкафа был добыт полный мужской костюм и накладные усы. Эрминия быстро переоделась и превратилась в красивого юношу небольшого роста. Осмотрев с самодовольством себя в зеркало, она на цыпочках, потихоньку, боясь разбудить слуг, вышла из дому.
Случилось это именно в ту минуту, когда Телемак де Сент-Беат, сопровождаемый Бигоном, возвращался домой, отправив Рауля в Мессиак. Эрминия подошла к ним и только с расстояния в несколько шагов узнала, к кому привел ее случай.
«Вот бы попалась!» — подумала она и поскорее свернула в соседний переулок, из которого послышались тяжелые шаги приближающегося патруля, составленного из земской стражи, вооруженной луками.
Она смело подошла к отряду, твердым шагом и спросила: не найдется ли между стражниками такого, который бы согласился, за хорошее вознаграждение, исполнить небольшое поручение?
Вид гордого богатого дворянина произвел впечатление на людей, составлявших патруль.
— Что вы прикажете? — спросил один из стражи.
— Надо немедленно доставить это письмо по адресу.
— Догадываюсь, должно быть, дело чести.
— Может быть.
— Меня это не касается. Поединки запрещены, но письма с вызовом доставлять не запрещено.
— Вы говорите логично, приятель! Знаете вы последний дом на углу площади и малого переулка?
— Отлично знаю.
— Получите два пистоля за труд. Постучитесь в дверь этого дома и отдайте хозяину письмо.
— В десять минут поручение будет выполнено.
Эрминия ушла, очень довольная, что ей так легко все удалось, без помощи субретки, которой она инстинктивно боялась слишком доверяться.
VI
