главнокомандующему всей армией министру Чабариану. Теоретически армия делилась на части, кратные десяти: в отделении десять солдат, в секции – десять отделений, в отряде – десять секций и так далее. Практически же, однако, этого никогда не удавалось достигнуть. Например, отряд Джуру, на бумаге состоявший из тысячи бойцов, на самом деле насчитывал чуть больше двухсот человек и по численности был среди других средним. Довольно просто был организован подвоз боеприпасов, продовольствия и медицинская служба.

До сих пор отделение Феллона снабжалось неплохо, хотя и одноообразно. Феллон не видел карты местности, на которой они теперь разместились. Но карта мало что дала бы ему, так как во всех направлениях была видна ровная прерия, покрытая ковром растительности, похожей на земную траву, но биологически представлявшей собой гигантский мох.

На горизонте в бирюзовое небо вздымалась струйка дыма: там всадники Чхуура подожгли деревню. Такие кавалерийские набеги глубоко проникали на территорию Балхиба. Но кваасцы не могли захватить окруженные стенами города только одной кавалерией, не могли они и построить и стенобойные машины, так как в этой местности редкие деревья выращивались из привозных семян и требовали заботливого ухода и частого полива.

Все это Феллон знал по опыту своих прежних военных экспедиций или услышал из разговоров кришнанцев. До его ушей доносился скрип повозок, подвозящих продукты, ржание эйасов, стук молотков о переносные наковальни, крики гавехонцев, племени, что сопровождало армию, щелканье мушкетов – Кордак изредка разрешал гвардейцам тренироваться в стрельбе. За шесть дней, прошедших с ухода из Занида, отряд Джуру несколько привык к новому оружию. Большинство гвардейцев могло попасть в человеческую фигуру на расстоянии двадцати шагов.

За это время при стрельбе из мушкетов было убито двое и ранено пятеро, и четверо из них явно тяжело. Однажды разорвало ствол, очевидно, изготовленный с браком. В других случаях пострадавшие послужили целью мушкетерам, забывшим, в какую сторону нужно стрелять. Все семь несчастных случаев произошли с кришнанцами: обитатели других планет были осторожнее или же привыкли иметь дело с огнестрельным оружием.

В прерии, в том направлении, где проходила дорога, появилось облако пыли. Оно росло, и из него выскочил всадник на эйасе, весь пропыленный. К несчастью для него, его скорость оказалась равной скорости ветра, несшего пыль. Феллон видел, как этот всадник проскакал в лагерь и исчез среди палаток. Это случалось довольно часто, но Феллон знал, что рано или поздно такой всадник привезет зловещие новости.

Похоже, что на этот раз так и случилось – прозвучала труба, взад и вперед понеслись всадники; и Феллон увидел, что мушкетеры собираются в одно место. Он тоже пошел туда, где возвышался флаг отряда Джуру. Гвардейцы точили мечи, полировали шлемы, смазывали мушкеты.

Как раз в тот момент, когда подошел Феллон, маленький барабанщик – обитатель из лесов Джаеги с коротким хвостом – пробарабанил команду «Становись!» С лязганьем, звоном и поисками доспехов и оружия гвардейцы медленно строились. Феллон первым из третьей секции занял свое место.

Наконец, за исключеньем нескольких опаздывающих, все собрались. Ругаясь, Кордак послал Кисасу к палаткам гавехонцев.

Тем временем на западе проскакал кавалерийский отряд, тащивший крепкую веревку. К ее концу был привязан реактивный планер. Чабариан нанял в Сотаспе несколько таких примитивных кораблей и их пилотов для ведения разведки. Планер поднимался, как воздушный змей. Когда пилот поймал восходящий поток, он отцепил веревку и выпустил первую из своих ракет. Ракета, заряженная спорами растения ясувер, толкнула планер вперед.

Отряд Джуру стоял и стоял. Вернулся Кисаса с опоздавшими гвардейцами. Кришнанцы на эйасах скакали туда и сюда, развозя по отрядам приказы. Офицеры в доспехах, сверкавших в ярких лучах солнца, совещались на расстоянии вне пределов слышимости. Два отряда гвардии Занида выступили со своих мест и двинулись налево, чтобы укрепить левый фланг.

Феллон, со скучающим видом опираясь на мушкет, размышляя, что все шло бы по-другому, если бы он командовал армией. Он, если можно так выразиться, начал свой путь с самого верха и постепенно спускался по ступеням военной лестницы. Если когда-нибудь в его распоряжении вновь будет армия, он постарается, чтобы его солдаты были лучше информированы.

Рядом с ним переговаривались:

– Говорят, у Камурана есть механические биштары, одетые в броню...

– У джунгавов есть целый воздушный флот. Корабли движутся при помощи похожих на крылья весел. Они повиснут над головами и забросают нас камнями...

– Я слышал, что министра Чабариана обезглавили за измену...

Наконец, через час после того, как они построились, раздались звуки труб, звон гонгов, гром барабанов, армия двинулась вперед. Феллон, прибираясь вместе с остальными через высокий мох, заметил, что командиры выстраивают войско в форме огромного полумесяца: в середине – более обычные войска, лучники и копейщики, а кавалерию Чабариан разместил за полумесяцем. У него был эскадрон биштаров, но они держались позади, так как эти слоноподобные животные легко возбуждались. Обратившись в паническое бегство, они могли растоптать свои войска.

Пройдя такое расстояние, что палатки лагеря превратились в крошечные точки на восточной стороне горизонта, они остановились и стояли, пока офицеры наводили порядок и строили войска. Феллону ничего не было видно, кроме постоянного волнения травянистого мха под ветром и планера, парящего в зеленовато-голубом небе на фоне ярко-желтого диска Рокира.

Отряд Джуру занял позицию на вершине небольшого холма. Отсюда было видно дальше, но по- прежнему ничего нельзя было различить, кроме оливково-зеленой поверхности степи, покрытой рябью, как море в ветренную погоду. Феллон решил, что численность балхибской армии превышает тридцать тысяч.

Теперь ему видна была дорога, на которой время от времени появлялись облака пыли. Проносились группы всадников. Другие показывались на горизонте, как маленькие черные пятнышки. По их поведению Феллон заключил, что это балхибские разведчики, следящие за передвижением джунгавов.

Еще долгое ожидание; еще группы всадников. Внезапно в нескольких сотнях шагов от Феллона два всадника схватились друг с другом, их шпаги, как иглы, мелькали в воздухе. Один из них повернул эйаса и ускакал, второй последовал за ним.

И вот горизонт покрылся темными точками, которые постепенно росли и превращались в эскадроны степных всадников, покрывших всю равнину впереди.

Кордак крикнул:

– Отряд Джуру! Зарядить мушкеты! Зажечь сигары!

Но противник остановился и перемещался в стороны, казалось, без определенной цели. Вот от армии Квааса отделилась группа всадников и поскакала к тому месту, где стоял отряд Джуру. На ходу всадники пустили тучу стрел, однако, с такого расстояния, что стрелы не причинили никакого вреда. Одна из них с металлическим звоном отскочила от шлема гвардейца, не причинив ему никакого вреда.

Слева донесся звук одиночного выстрела и облако дыма.

– Дурак! – крикнул Кордак. – Не стрелять! Не стрелять!

И вот с оглушительным шумом армия Квааса вновь двинулась вперед. Феллон мельком рассмотрел фаланги копьеносцев, движущихся к центру балхибского лагеря, где размещалась гвардия короля Кира. Фаланги были пешими и, несомненно, состояли из сурианцев и даукианцев, так как все воины Квааса были всадниками. Другие отряды, пешие и верховые, двигались и слева, и справа. Тучи стрел наполнили воздух, звон тетив и свист летящих копий составляли оркестровый аккомпанемент шуму битвы.

Но сцена вскоре закрылась густыми тучами пыли, и Феллон больше ничего не мог разглядеть. К тому же, отряду Джуру приходилось самому принимать участие в битве.

Большой отряд всадников на эйасах двигался к правому крылу полумесяца. Кордак крикнул:

– Приготовиться! Первый ряд, на колено!

Первые два ряда подняли свои мушкеты; и гвардейцы, стоявшие во втором ряду, направили свое оружие поверх голов опустившихся на колено гвардейцев первого ряда. Кордак на своем эйасе поднял вверх шпагу.