положении, — его выслеживал один бывший соратник. Вот он-то и предложил нам сделку: его память против шкуры Акопяна.

— То есть?

— Ему известны все явки в Европе, все связи и фальшивые имена, которыми пользуются террористические группы, а также все склады оружия, все действующие под дипломатическим прикрытием ливийцы, сирийцы и иранцы. Просто золотая жила...

Он на мгновение замолчал, а потом заключил:

— Благодаря чему мы поймаем в ловушку Абу Нидала...

Абу Нидал! Террорист, которого разыскивают повсюду. Человек, объявивший беспощадную войну и Израилю, и Соединенным Штатам. На него устраивали охоту десятки раз. Ускользал. Сначала при поддержке Ирака, потом Сирии, Ливии и наконец Ирана. Рядом с ним даже знаменитый Карлос казался дилетантом. Малко понимал, почему ЦРУ готово на все, лишь бы поймать его.

— И как зовут вашего армянина? — спросил Малко.

— Арам Эриванян.

— Это его...

— Подстрелили во Франкфурте в отеле, где он баловался со взрывчаткой, — закончил за него американец. — Да, он террорист. Но если с его помощью удастся выйти на Абу Нидала, игра стоит свеч.

— Как он очутился в Югославии?

— Ему удалось выбраться из Бейрута и через Кипр и Грецию попасть в Югославию. Не без труда.

Дверь широко распахнулась, оборвав их беседу на полуслове. Малко давно привык к эксцентричным выходкам своей невесты, однако все же покраснел.

На Александре не было ничего, кроме роскошного черного кружевного боди, к которому были пристегнуты чулки того же цвета. В лаковых туфлях на каблуках она казалась еще выше, белокурые волосы растрепались. Подойдя к Малко, она грациозно развернулась, подставив ему спину. Боди было застегнуто лишь наполовину...

— Пупсик, помоги мне, — сладко пропела она. — Я никак не могу справиться с проклятой застежкой. Словно никакого Генри Гарвуда не существовало. А тот стал даже не пунцовым, а фиолетовым, и все не сводил глаз с роскошного зада, выглядывавшего из-под пены черных кружев. Малко на мгновение заколебался, но все же решил, что лучше обойтись без скандала.

— Простите, — произнес он.

И быстро принялся застегивать крючки удивительного предмета женского туалета, прекрасно вырисовывавшего формы его невесты. Когда дело было сделано. Александра снова повернулась и словно только теперь обнаружила американца.

— Ты не представил мне своего друга, — упрекнула она Малко не без сарказма.

— Генри Гарвуд, — произнес Малко. — Он советник в американском посольстве в Вене.

Александра улыбнулась во весь рот.

— Ах, так он тоже шпион! Добро пожаловать в Лицен, герр Гарвуд. Надеюсь, Малко уже предупредил вас, что сегодня мы празднуем день моего рождения? Вы приехали меня поздравить?

Генри Гарвуд бросил на Малко отчаянный взгляд. Александра протянула ему руку для поцелуя, так что ее выглядывавшие из корсажа груди оказались в нескольких сантиметрах от носа американца. В штате Индиана, откуда он был родом, ее бы запросто сожгли как колдунью...

— Вот именно! — взял в свои руки инициативу Малко. — Вот уж сюрприз так сюрприз.

Но белокурые пряди уже сделали пируэт.

— Пойду закончу свой туалет, — сказала Александра на ходу. — До чего у вас скучно.

Она подошла к стене, включила музыкальный центр «Акай», поставила лазерный диск и удалилась, тщательно прикрыв за собой дверь. Малко взглянул на часы: было уже половина восьмого. Скоро прибудут гости, а он даже не помылся.

— Я не могу принять ваше приглашение, — сказал американец. — Во-первых, из соображений безопасности, а потом мне не хотелось бы вас так беспокоить.

Его оборвал телефонный звонок. Малко снял трубку и услышал ледяной голос Александры:

— Если ты только позволишь себе пригласить ко мне на ужин эту старую развалину, я сяду в машину и поеду праздновать день рождения в Вену. С друзьями!

Малко повесил трубку, и в тот же момент американец сказал:

— Дорогой мой, у меня нет ни малейшего намерения портить вам праздничный ужин. Об этом не может быть и речи. Но мы с вами должны полчасика потолковать.

Уф! На этот раз пронесло...

— Я понимаю, что веду себя очень невоспитанно, но коли уж я такой, не могли бы вы приехать завтра утром?

Вот тогда мы сможем спокойно поговорить. Сейчас я действительно безумно занят. Приедут гости, а...

— Увы, это невозможно, — спокойно возразил Гарвуд. — Завтра утром, в семь часов, я вылетаю первым рейсом «Эр Франс» в Париж... А оттуда в Белград.

Молчание. Малко не знал, что ему делать. Даже если бы удалось успокоить Александру, он и представить не мог Гарвуда среди своих гостей. Не говоря уж о том, что он и так полдня потратил, чтобы рассадить приглашенных за столом: без компьютера просто невозможно вычислить место, соответствующее положению каждого из гостей. Нет на свете никого щепетильнее аристократов из Центральной Европы. Он услышал, как во двор въехала машина, а через мгновение в дверь библиотеки постучал Кризантем.

— Приехал барон Малсен Поникав.

— Проведите его в большую угловую гостиную. Я иду.

И Малко повернулся к Гарвуду.

— Мне действительно очень жаль, но если вам непременно нужно поговорить со мной сегодня, придется подождать, пока не окончится ужин.

Генри Гарвуд успокаивающе махнул рукой:

— Прекрасно понимаю вас. Я останусь здесь, а вы вернетесь, как только сможете.

— Увы! — сказал Малко. — Эта комната мне понадобится...

Но тут же добавил:

— ...Я отведу вас на второй этаж, там вам будет спокойно. Ильза принесет вам ужин в зал видео. Пойдемте.

Он подхватил на ходу бутылку «Гастон де Лагранжа» и бокал и первым вышел из библиотеки. Его невольный гость последовал за ним. Из гостиной долетали голоса. Гости прибывали. Малко и Гарвуд поднялись по старой лестнице в комнату, одну стену которой целиком закрывал гигантский экран. Половину комнаты занимала огромная кровать от Клода Даля, заваленная множеством разноцветных подушек. Видеосистема «Акай» была вмонтирована в полированную видеотеку, тоже от Ромео. Малко поставил коньяк на низкий столик, американец же аккуратно присел на краешек дивана.

— Я поднимусь к вам, как только смогу, — пообещал Малко. — И мы спокойно поговорим.

Он закрыл дверь и бросился к своей комнате. На душ времени не хватало. Когда он, уже в смокинге, появился снова в библиотеке, Александра с первыми гостями была там: невозможно представить, что под черным бархатным платьем у нее скрывалось так взволновавшее Генри Гарвуда боди. Александра приблизилась к Малко и, обольстительно улыбнувшись, прошептала:

— Молодец, что отделался от этого говнюка. Ты не пожалеешь!

— Не то чтобы совсем отделался, — признался Малко. — Он ждет меня в голубой гостиной. Придется побеседовать с ним после ужина.

— Это в день-то моего рождения! — рассердилась снова она.

Малко хотел было сказать ей, что платья и замки стоят недешево, но промолчал.

Он подумал, что только вопрос жизни и смерти мог заставить столь значительную фигуру, как Генри Гарвуд, проявлять такое терпение. Можно себе представить, в какое грязное и опасное дело он его втянет и какие горы золотые будет обещать.

Догорали голубые свечи, мягко освещавшие большую столовую замка Лицен. В подсобном