Взяв за основу предыдущие рассуждения, перейдем к осмыслению некоторых фундаментальных аспектов восприятия, таких как узнавание, центрирование и подготовленность.

Как только установилась стабильная схема (или шаблон) восприятия, любой входящий сигнал, хоть сколько-нибудь похожий на предыдущие, будет немедленно распознан. То, что подлежит распознаванию, необязательно должно быть таким же или занимать то же место, что и ранее. Входящий сигнал поступает в установившийся шаблон. Это делает биологическое распознавание гораздо более эффективным, чем традиционное или компьютерное распознавание (хотя положение теперь меняется по мере того, как появляются попытки создать компьютеры, работающие на основе биологических принципов).

Мы всегда в состоянии распознать «чистый», или «идеальный», образ, лежащий в основе любого конкретного объекта или ситуации. Например, можно смотреть на дачное или офисное кресло, кресло- качалку и т. п., но при этом мы всегда видим за всеми этими конкретными вещами главное — кресло. Центрирование также означает, что в абстрактных вопросах мы всегда приходим к примеру «чистого» мышления, или мышления «классиков». К чему можно прийти теперь, так это к «идеалам» Платона. Он утверждал, что такие идеалы должны существовать сами по себе, для того чтобы мы могли с их помощью узнавать конкретные объекты. Поведение самоорганизующейся системы объясняет, как такие идеалы формируются системой.

Наш разум в состоянии увидеть только то, что он готов увидеть. В наше время это мало кто оспаривает. По этой причине существует необходимость в таких вещах, как гипотезы, рассуждения и провокации. Без подобных новых «рамок» мы смогли бы смотреть на данные лишь так, как привыкли это делать.

Все эти вопросы, которых я коснулся здесь более чем поверхностно, подробно рассматриваются в книге «Я прав — ты нет» («I am Right — You are Wrong»).

На рис. 32 представлена еще одна самоорганизующаяся система. Но она отличается от других.

Разница состоит в том, что система переходит не в одну стабильную повторяющуюся петлю, а сразу в две: A-B-C-D-Е и W-X-Y-Z. Войдя в систему в одной точке, вы попадете в одну петлю, войдя же в другой, можете оказаться в другой. Если бы вошли в нескольких точках сразу, то оказались бы в нескольких петлях. Эта простая система способна «видеть мир» одним из двух способов. Это то же самое, что иметь дело с коробкой, у которой есть одновременно две воронки, — как показано на рис. 33. Эта коробка способна генерировать два восприятия одновременно.

Если одновременно имеют место два восприятия, тогда по целому ряду причин (отдаленное и недавнее прошлое, эмоции и т. д.) одно из них будет немного доминировать над другим, очевидным результатом чего станет «сдвиг внимания». Следует также ожидать вполне определенной связи между обоими.

Может показаться странным, что до сих пор я не часто использовал слово «смысл», хотя его следовало бы признать важнейшим понятием, когда речь идет о потоке, водной логике и восприятии. Причина заключается в том, что прежде я хотел заложить основу для введения понятия смысла, чтобы не пришлось использовать его как чисто описательный термин.

В формации типа «дерево», с которой мы столкнулись в самом начале, имея дело с медузами, каждый «листик» в конце концов питает ствол.

То же происходит и со смыслом. Мы питаем центральную тему, или смысл, с периферических областей.

Ситуация, о которой идет речь, повторно приведена на рис. 34. Очевидно, что можно продолжать в том же духе бесконечно, добавляя к «дереву» листья, по мере того как новый опыт обогащает существующий смысл.

То, что я теперь собираюсь утверждать, является чистым теоретизированием или, если хотите, провокацией, хотя и непосредственно вытекает из тех рассуждений, которые приводились ранее. Многие говорят, что язык имеет большое значение для развития мышления. Я не считаю, что это, строго говоря, так, поскольку можно мыслить образами. Дети также часто мыслят далеко за пределами их словарного запаса.

Однако язык, может статься, помог развитию мышления несколько иным образом, а именно — в деле стабилизации петель восприятия. Мы могли бы ходить от неясных, путаных восприятий к жесткой логике языка и обратно в своего рода повторяющемся цикле, о котором рассказывалось ранее.

Иными словами, язык, возможно, оказал нам помощь в стабилизации восприятий, придав им определенную направленность. И в этом заключается чрезвычайно полезная функция языка. Рассматриваемый процесс проиллюстрирован на рис. 35.

Оборотная сторона, о которой я подробно рассказываю в другой своей книге, состоит в том, что язык, бесспорно, заставляет нас смотреть на мир традиционным образом.

Маленькие дети постоянно спрашивают: «Почему?» Они не ищут причинно-следственных объяснений в научно-познавательном смысле этого слова. Им нужны «связующие нити». Они ищут, чем бы заполнить пробелы в своих знаниях и опыте, чтобы получить более стабильное целое. Данный процесс схематично изображен на рис. 36.

Когда поблизости нет взрослых, которые могут предоставить им необходимые связующие нити, которых они требуют своим вопросом «почему?», дети вынуждены создавать собственные объяснения и мифы. Мифы, создаваемые взрослыми, когда им не у кого узнать правильный ответ, имеют в точности такую же природу. История науки полна мифов, заполняющих пробелы в знаниях: малярия — это вредный воздух с болота, который провоцирует такое заболевание, как малярия. Долгое время существовала теория флогистона, объясняющая природу горения. Мифы о ведьмах, призраках, драконах и прекрасных принцессах имеют под собой во многом похожую основу. Иные мифы несут другую смысловую нагрузку, являясь кристал-лизациями или метафорами, оберегающими определенные ценности или поведенческие