– Да, та пуговица, которую я нашла в комнате Шарлотты, после того как бедняжку похитили, – Эмма встала и прошла в противоположный угол комнаты к туалетному столику, выдвинула верхний ящик, достала оттуда пуговицу и вернулась к тете.

– Но может быть, она не имеет никакого отношения к маркизу Эндоверу, – возразила тетя Марджори, взглянув на пуговицу. Ее лицо было искажено отчаянием. – Может быть, он даже не знаком с владельцем этой пуговицы.

– Эта пуговица принадлежит некоему лицу, являющемуся членом одного закрытого клуба. Из тех сведений, что мне удалось собрать, я узнала, что маркиз Эндовер и несколько его самых близких друзей основали, когда еще учились в Итоне, закрытый клуб «Экскалибур». И с того времени лишь очень немногим удалось стать его членами. Вполне вероятно, маркиз знаком с человеком, который похитил Шарлотту, хотя, конечно, ему не вполне известно, кто это сделал.

– Возможно, знает. Но это вовсе не значит, что он будет помогать нам в поисках.

– Не думаю, что ради нас Эндовер выдаст человека, с которым его связывает многолетняя дружба, – произнесла Эмма.

– Порядочный человек сделает все возможное, чтобы помочь нам найти бедную Шарлотту. Я считаю, что мы должны принять его помощь.

– Порядочный человек? А разве порядочный человек может убить свою невесту?

– Я смотрю, тебе очень нравится роман «Герцог-негодяй», – Марджори глубоко вздохнула, – но мне следует сказать тебе честно: слухам о маркизе Эндовере я никогда не верила.

– Я не верю в его невиновность. Без его помощи будет гораздо лучше.

– Надеюсь, что ты осознаешь то, что делаешь, Эмма. На кон поставлена жизнь Шарлотты.

Эмма прекрасно знала, что поставлено на кон. Она не собиралась полностью доверять человеку с сомнительной репутацией, который мог одурманить ее одним лишь взглядом. Эмма не хотела оказаться перед ним в долгу. Цена могла быть слишком высокой.

– Я все думал, куда же ты пропал. – Трент Монтгомери пододвинул скамеечку для ног кончиком своего начищенного ботинка к себе. В его голосе был тот же задор, что и в голубых глазах. – И она действительно заперла тебя в подвале? Да еще и пыталась в тебя стрелять?

– Да. – Себастьян сидел на краешке письменного стола в своей библиотеке. – Я и не сомневался в том, что она меня застрелит. Она самая решительная женщина на свете.

– Звучит интригующе, – сказал Журдан Бошам. – Эта девушка, должно быть, весьма необычна, раз уж ей удалось выманить тебя с бала.

Себастьян посмотрел на высокого темноволосого человека, стоявшего возле камина. Маркиз был единственным сыном в семье. Его кузен Журдан был ему как брат. Помимо родства их связывала крепкая дружба, возникшая с того дня, когда его мать, бежавшая от французской революции, вошла в их дом. Это случилось двадцать шесть лет назад. Несмотря на годы, проведенные вдали от своей исторической родины, Журдан говорил с легким французским акцентом. И это было одной из причин, почему женщины сходили по нему с ума. Он был из тех, кто мог бы свести с ума и такую воительницу, как мисс Уэйкфилд. Себастьян не понимал, почему слова кузена задевали его, и он не мог не чувствовать уколов раздражения.

– Она безрассудна. Этим созданием командуют чувства. Сомневаюсь, что ей знакомы логика или рассудительность.

– Это еще больше интригует, – Журдан провел пальцами по мраморной облицовке камина. – Трудно найти женщину, в душе которой пылает такой костер страстей.

– Сомневаюсь, что она тебя заинтересует, – Себастьян сжал зубы.

– Не заинтересует меня? – Журдан заинтригованно посмотрел на своего кузена, в его темных глазах вспыхнули насмешливые искорки. – Потому что она уже интересна тебе?

– Интересна мне?! – Себастьяну удалось рассмеяться, но этот смех звучал не так цинично, как бы ему хотелось. – Вряд ли мне могут нравиться такие женщины. С этакой амазонкой у мужчины не будет ни минуты покоя. Она словно порох.

– Смелость, ум и непредсказуемость – вот какие качества я ценю в женщине. Я очень рад, что такая тебя не интересует. С нетерпением ожидаю встречи с ней.

Себастьян воздержался от комментариев по поводу интереса его кузена к мисс Уэйкфилд, так как старался не замечать странного чувства, возникшего в его душе. «Это не ревность», – уверял он сам себя. Он познакомился с этой женщиной и полностью убедился в том, что она ему не подходит. И не может быть серьезным сильное физическое влечение к ней. Оно все равно пройдет. Грубая страсть всегда перегорает.

– Ты говоришь, что кто-то проник в их дом и похитил кузину мисс Уэйкфилд прямо из спальни, пока вся семья спала, – Монтгомери постучал пальцами по ручке кресла, обитой кожей. – Это большая наглость.

Себастьян не успел ответить, как открылась дверь и в библиотеку вошла тетя Дора, похожая в своем платье из темно-зеленого муслина на откормленного попугая. Она прошла мимо Себастьяна, за ней неспешно шла кузина Арабелла. Всякий раз, когда Себастьян видел свою прелестную двоюродную сестру, он непременно удивлялся тому, как в этой высокой, стройной, белокурой и голубоглазой юной леди проявляется сходство с ее матерью.

– Мы велели закладывать экипаж, но я не могу уехать, не пожелав доброго дня своему дорогому племяннику.

Себастьян не сомневался, что тетя так неожиданно вошла в библиотеку лишь из-за того, что здесь был Монтгомери. Нежный аромат фиалок окутал Себастьяна, когда тетушка поцеловала его в щеку. Затем она быстро повернулась к остальным мужчинам, которые были в библиотеке, и представила им Арабеллу. Нельзя было не заметить, что тетя Дора острым взглядом запечатлела то, как Монтгомери взял Арабеллу за руку.

Себастьян очень хотел сказать тетушке о том, что Монтгомери поклялся не жениться. Его друг явно предпочитал общество женщин легкого поведения обществу великосветских дам. Маркиз приписывал его