– Нет! – заорал я. – Глядите! Это платиновая карточка «Амекс»! Я могу расплатиться!

Вышибалы неуверенно притормозили, управляющий оглянулся, а затем шагнул ко мне.

– Чево? – спросил он и тут же поправился: – Что?

Я судорожно сглотнул и замахал перед его носом твердыми пластиковыми прямоугольниками.

– Платиновая! Честное слово! И еще «Дайнерс клаб», они подтвердят, вы только им позвоните! Спросите, и они скажут! Пожалуйста! Мы ни в чем не виноваты, честно, но я все равно заплачу! За все заплачу! Вам только позвонить надо! Две минуты, и если они не скажут, что я могу заплатить, тогда ладно, спускайте на нас своих ребят, но только сперва проверьте, позвоните!

Управляющий слушал меня крайне скептически.

– Да вы хоть соображаете, сколько все это стоит? – поморщился он, обводя рукой свой разгромленный клуб.

– Да могу я заплатить, могу! Богом клянусь!

Теперь, когда обстановка чуть разрядилась, я старался орать не слишком уж отчаянно. Макканн вроде и не замечал моей беседы с управляющим, он пытался переглядеть троих вышибал зараз и для убедительности время от времени взрыкивал.

– А ты видел это окно, ну, стенку бассейна? – Управляющий указал подбородком на расшибленное Макканном стекло; я не стал оборачиваться, но согласно мотнул головой. – Это окошко, оно одно тянет на двадцать косых.

– Да пусть хоть на тридцать! – проорал я и глупо, истерически хохотнул. – А за все вместе пусть пятьдесят, хватит вам пятидесяти?

Управляющий явно выбирал – то ли плюнуть мне в рожу, то ли просто покачать головой и уйти, оставив нас этим гориллам на растерзание, но я шагнул вперед, осторожно, чтобы вышибалы не поняли меня превратно, вытянул руку и продемонстрировал ему свои сокровища. Управляющий присмотрелся, скептически покачал головой, выхватил карточки из моих пальцев и направился куда-то за стойку, в служебные помещения. «Чтоб они стояли и не шевелились», – бросил он на ходу. Вышибалы чуть расслабились, теперь они не делали никаких угрожающих движений, а просто стояли, внимательно на нас поглядывая. Я неожиданно понял, что чувствует умирающий зверь, окруженный ждущими своего часа стервятниками.

– Да чего там тянуть, – прошептал Макканн уголком рта, – давай уж сразу со всем и покончим.

Краем глаза заметив, что пролетарский герой чуть качнулся вперед, я судорожно взвизгнул и схватил его за плечо; вышибалы снова насторожились.

– Господи, Макканн, – взмолился я, – да не делай ты пока ничего! Подожди минутку, пожалуйста!

Макканн покачал головой и хищно взрыкнул, но и только. Из двери за стойкой бара доносился голос управляющего.

Время ползло с черепашьей медлительностью. Все так же шипела вода, четырехдольный ритм искалеченного вентилятора вытягивал секунды, как кишки из вспоротого брюха. Ковер под нашими ногами все более походил на болото. Вышибалы беспокойно переминались с ноги на ногу.

И наконец из двери за стойкой показалась плюгавая фигурка с сигарой.

Мое сердце колотилось в такт павшему вентилятору, сотрясая меня с головы до ног; думаю, его грохот можно было услышать даже на улице. За эти немногие минуты управляющий весь побледнел и как-то сник; в одной его руке были мои карточки, в другой – амексовский ваучер.

По мне прокатилась волна облегчения, острого, как оргазм.

– Мистер Уэйр? – сказал управляющий и откашлялся; я кивнул. – Не могли бы вы и ваш… друг пройти со мной?

У меня едва не подкосились ноги. Мне хотелось разрыдаться. Макканн недоуменно переводил глаза с управляющего на меня и обратно. Один из вышибал повернулся к управляющему. Коротышка с сигарой пожал плечами и кивнул в мою сторону.

– Вот этот, который здесь, парень, он может купить весь этот долбаный клуб. – Его голос звучал устало, почти скорбно. – По любой из своих карточек.

Макканн уронил розочку и уставился на меня. У него отпала челюсть.