«Представление, как она его называет, происходило во времени базового уровня с получасовой паузой сразу же по его окончании, когда весь верхний крипт погрузился и хаос. Все это дало ей время перенести себя и тебя назад в туннели. Отряд мамонтов либо стоит на страже, либо уводит преследователей в ложном направлении».

«И что она сделала – перетащила меня?»

«Нет, последнюю часть ты прошла сама. На самом деле тебя здесь не было, вот и все. Но это значит, что ты не знаешь, где находишься, а ей только того и надо. Да, я теперь только в твоих имплантах. Мне пришлось покинуть базу данных, иначе служба безопасности могла бы через меня отследить наши перемещения. Но это, конечно же, временно. Я смогу потом перезагрузиться».

«Понятно. Ну что ж, добро пожаловать домой».

«Спасибо».

Асура, устремив взгляд на кольцо на своем пальце, улыбалась. Это было серебряное колечко с маленьким красным камнем.

«А что насчет птицы?» – спросила Гадфий, неуверенно улыбаясь бородачу-ягнятнику.

«Асура его не контролирует. Он своего рода союзник, и, возможно, эти птицы являются олицетворениями того, что находится в крепость-башне. Они откуда-то получают инструкции, и у них, похоже, собственный план действий, но пока никто не знает, в чем он состоит. По крайней мере я не знаю. И Асура тоже говорит, что не знает».

«Зачем она взяла с собой меня?»

«Ты, Гадфий, беспризорная, заблудшая душа. Тебя подобрали ради твоего же блага. Но можешь об этом не беспокоиться».

«А ты? О тебе она знает?»

«Да, конечно же знает. Она знает почти все».

Гадфий посмотрела на девушку. Та время от времени поглядывала на свое колечко и улыбалась.

«И что, лифт уже идет сюда?»

«Думаю, пока что нет».

«Можно у нее спросить, сколько она собирается ждать?»

«Спроси, если хочешь».

– Пока не прибудет лифт, – сказала ей девушка, прежде чем Гадфий успела открыть рот. – Или пока нас не схватят, или пока какое-нибудь иное обстоятельство не определит направление наших действий. – Она улыбнулась. – Мы должны проявлять терпение, Хортис, – сказала она. – Это место не обозначено на картах службы безопасности, и я потратила немало времени, чтобы его найти. И это при том, что мне помогали. Оно должно остаться необнаруженным, а потому какое-то время и безопасным, хотя служба безопасности – и в особенности член Консистории Онкатерий – будет из кожи вон лезть, чтобы нас найти. Я полагаю, нам придется ждать не больше нескольких часов. Может, вы поспите пока?

– Нет, спасибо, – сказала Гадфий, быстро поднимая руку. – Нет, я не хочу спать, спасибо.

– Хорошо, – сказала девушка и села, сомкнув руки на коленях и устремив взгляд на двери на другой стороне помещения.

«Так значит, она слышит, что мы говорим».

«Да».

Асура повернулась к ней и улыбнулась застенчивой улыбкой, а потом снова вперилась в двойные двери.

Гадфий глубоко вздохнула и тоже принялась смотреть на двери.

Очинь странае чуства кагда приходишь ф себя жывым тагда как ажидал умереть. В асобинасти йесли ты думал што ты ф самам дели мертф целиком полнастью и беспаваротна. Ты вроди как медлена думаишь: Йа должны быть мертф но йа думаю значит йа ни магу быть мертф и что жи тагда тут праисходит? Тибе дажи страшнавата прасыпатца ф следующий рас патамушта бох иво янаит какие тибя могут ждать сюрпризы но патом ты думаишь: но вить йа жи никагда ни узнаю што праисходит йесли ни праснусь и патаму ты прасыпаисся.

Йа аткрываю глаза.

Вот так хренатень – тут тинло и свитло. Йа лижу на спине и сматрю вверх на какуюта скульптуру или мобиль или штота такое. И эта штука агромная как хер знаит што. Пряма нада мной падвешана эта здаравеиая штука вроди планеты а фсе астальные висят пат паталком на фсяких там абручях. Йа сажусь. Эта какаята бальшая круглая комната с темными окнами. С адной стараны звезды с другой Втаржение. Эта штука нада мной штота вроди мадели солничнай системы и ана занимает большую часть комнаты. Ф центри комнаты пад бальшим шарам изабражающим сонце стаят диваны стулья сталы и фсякаи такой. На стале стаит какойта мужик и пратягиваит руку к мадели сонца. Он штота гаварит киваит патом слизаит са стала и падходит ка мне. У ниво светлый воласы и залатыи глаза, а кожа как темнае палированае дериво. На нем шорты и малинький жилет. Он машит мне рукой.

Привет, гаварит он мне, как ты сибя чуствуишь?

Ничиво, гаварю йа и так ано и йесть на самам дели. С галавой у миня уже лучши и фсе астальное тожа асоба ни балит но йесли гаварить а самам главнам улучшении то йа бы назвал тот факт што йа больши ни чуствую што сичас вот умру.

Дабро пажалавать в Бальшую башню в эта святой серце крепасти, гаварит он. Эта зал солничнай системы. Тибе иамочь встать?

Спасиба, гаварю йа и фстаю апираясь на иво руку.