«Вынужден отклонить ваше приглашение в связи с необходимостью присутствовать на последующей встрече».

Неужели она догадалась? Денисон вымученно улыбнулся.

— Я всего лишь обещал Киддерам выпить с ними по рюмочке перед обедом.

— О, — весело подхватила она. — Нужно поторопиться. Нельзя заставлять Киллеров ждать нас.

Они пошли к отелю. Денисон заметил, как Армстронг встал со своей скамьи и двинулся следом. «Что пользы от телохранителя? — подумал Денисон. — Враг идет рядом и ранит меня своим острым язычком». Он испытывал все большее сожаление и раздражение от этого непрекращающегося обмана. Нужно сегодня же поговорить с Кэри и найти способ расстаться с Лин Мейрик.

— Ты не возражаешь, если я поднимусь в твой номер? — спросила Лин, когда они вошли в отель. — Нам нужно поговорить.

— О чем?

Она указала на входную дверь.

— Например, о нем.

Обернувшись, Денисон увидел Армстронга, входившего в отель.

— В последние два дня он следовал за нами повсюду, — сказала Лин.

— Так и должно быть. Ты можешь назвать его моим телохранителем. Если мне, Боже меня упаси, снова взбредет в голову отправиться в сауну, он будет рядом со мной.

— Мне кажется, тебе пора объяснить, что происходит, — тихо сказала она. — Ты слишком многое от меня скрываешь. Ну как, поднимемся к тебе?

— Хорошо, — покорно согласился он.

Пока они ехали в лифте, Денисон пытался сообразить, о чем можно будет рассказать — без лжи, но умолчав о самом главном. В конце кондов он решил сослаться на закон о государственной тайне.

— Так о чем ты хотела бы узнать? — спросил он, когда они вошли в номер.

— Это большой секрет, да? — она опустилась на кровать.

— Это не мой секрет, — сказал Денисон. — Это часть моей работы. Кто-то попытался разделаться со мной, и на следующий день посольство послало этого парня, который обеспечит мою безопасность. Кстати, его зовут Армстронг.

— И это все?

— Все, о чем тебе можно рассказать. Извини, Лин, — он развел руками. — Я связан законом о государственной тайне.

Краска отхлынула от ее лица.

— Мне тоже очень жаль, но этого недостаточно.

— Бог ты мой, да я просто не могу рассказать тебе больше! Если я буду болтать о своей работе, то кое-кто сразу же сочтет меня неблагонадежным типом, — Денисон нервно рассмеялся. — В лучшем случае меня отстранят от работы, а в худшем — я отправлюсь прямиком за решетку, — он опустился на кровать рядом с девушкой. — Дело не в том, что я не доверяю тебе, Лин. Если ты узнаешь то, что знаю я, то ты станешь более уязвимой. Я не хочу, чтобы опасность угрожала еще и тебе.

Некоторое время Лин молчала. Ее пальцы комкали покрывало.

— Последние несколько дней я очень беспокоилась, — сказала она, облизнув губы.

— Знаю, но, поверь, — теперь нам нечего бояться. Армстронг проследит, чтобы это не повторилось.

— Я имею в виду другое.

— Что именно?

— Себя, — ответила она. — И тебя — особенно тебя. Здесь что-то не так.

Денисон ощутил пустоту в желудке.

— Со мной все в порядке, — сказал он. — У тебя разыгралось воображение.

Лин, казалось, не слышала его.

— Ничего важного — с главными темами все в порядке. Дело в мелочах. Например, Мишка- Оборванец: как ты мог забыть о нем? А теперь еще Киддеры.

— При чем здесь Киддеры?

— Два года назад ты одной фразой поставил бы людей подобного сорта на место, — она изучающе взглянула на Денисона. — Ты изменился. Ты слишком сильно изменился.

— Надеюсь, к лучшему, — заметил Денисон. Им овладело непреодолимое желание убежать без оглядки.

— Да, действительно, — ее голос немного дрожал. — Теперь с тобой гораздо легче поладить, чем раньше.

— Мне очень жаль, что я доставлял тебе столько неприятностей, — спокойно сказал Денисон. — Как я уже говорил, может быть, с возрастом я стал мудрее.

— Это смущало меня, — продолжала она. — Я не отличаюсь от других — мне не нравится, когда меня сбивают с толку. А потом у меня возникла безумная идея — настолько безумная, что я сочла себя шизофреничкой.

Денисон открыл было рот, но Лин закрыла его своей маленькой ладонью.

— Нет, молчи, дай мне самой во всем разобраться. Я не хочу, чтобы меня снова сбивали с толку.

— Продолжай, Лин, — тихо сказал Денисон, когда она убрала руку.

— Я начала ловить себя на странных мыслях о тебе, — она судорожно сглотнула слюну. — Девушка не должна думать такое о своем отце, и мне было очень стыдно. Ты был совсем другим, понимаешь, совсем непохожим на отца. Перемена была слишком велика. Я пыталась понять, в чем дело, и в конце концов пришла к выводу, что ты вдруг стал человечным.

— Благодарю, — Денисон склонил голову.

— Узнаю своего старого папочку, — с жаром подхватила она. — О да! Твоя ирония режет больнее, чем лезвие ножа.

— Никакой иронии, — заверил ее Денисон.

— Я думала о разных вещах: о Мишке-Оборванце, о Киддерах, о том, что ты бросил курить. Посмотри на свои руки — никаких следов никотина! Вот тогда у меня и появилась эта дикая идея.

Денисон встал.

— Думаю, Лин, нам лучше поговорить в другой раз, — холодно сказал он. — У тебя начинается истерика.

— Нет! — выкрикнула она, тоже поднявшись с кровати. — Ты знал все работы Сибелиуса вдоль и поперек, не так ли? Ведь ты же финн! Но сегодня утром ты лишь думал, что Сибелиус писал все свои вещи для оркестра. И, не знаю насчет тебя, — ведь прошло столько лет, — но я никогда в жизни не была в Ибизо, а ты никогда не попадал в госпиталь с пищевым отравлением.

— Лин! — в ужасе воскликнул Денисон.

— Нет никакой яхты «Гесперия», — безжалостно продолжала она. — Ты всегда говорил, что парусные суда — это самое неэффективное средство передвижения, когда-либо изобретенное людьми. Никакого Билли Брукса не существует — я выдумала его. А потом ты подтвердил, что купил паруса для несуществующей яхты.

Ее лицо побелело, глаза сверкали от слез, и Денисон понял, что она смертельно испугана.

— Ты не можешь быть моим отцом, — прошептала она. — Ты не мой отец. Кто ты такой?

— Куда запропастился Денисон? — раздраженно спросил Кэри.

— Скоро будет здесь, — успокаивающим тоном отозвался Маккриди. — Он еще не слишком опаздывает.

— Наверное, на него опять кто-нибудь прыгнул.

— Это вы прыгаете от нетерпения. Армстронг держит его под наблюдением.