дребезжал и щелкал. Распахнув дверь, Денисон оказался в узком коридоре, в конце которого виднелась другая дверь. Когда он бежал по коридору, до него донеслись слова Дианы Хансен:

«Лин, если ты будешь продолжать так себя вести, то всем будет только хуже».

Денисон расслышал слова, но смысл их не дошел до его сознания. Распахнув вторую дверь, он выбежал в ярко освещенный коридор отеля. Вокруг никого не было. Он добежал до поворота к лифтовскому холлу и застыл перед изумленной парочкой в вечерних туалетах. Один из лифтов шел вниз.

Денисон устремился к лестнице, слыша за спиной возмущенные крики, спустился на два лестничных пролета и произвел изрядную суматоху, ворвавшись в холл голым, в наручниках и с пистолетом, во весь голос вызывая полицию.

— Невероятно! — сказал Кэри. Его голос прозвучал глухо и сдавленно, как будто он сам не верил своим словам.

— Однако это случилось, — ответил Денисон.

Маккриди поднял голову.

— Похоже, на раскаленные камни была выплеснута не вода, а что-то другое, — заметил он.

— Да, — сказал Кэри. — Некоторые финны, когда им приходит охота поэкспериментировать, используют для loylya «Конскенкорву».

— Что это такое? — спросил Денисон.

— Что-то вроде финской водки, — Кэри отложил потухшую трубку. — Какой-нибудь шустрый химик может со временем войти в моду, разработав нокаутирующую газообразную смесь вроде той, что свалила вас с ног, — он нахмурился и покачал головой. — Вы можете повторить то, что рассказывали этому парню про свой проклятый декодер?

— Эти слова высечены у меня в памяти, — с горечью отозвался Денисон. — Я сказал: «Это стохастический процесс, дальнейшее развитие метода Монте-Карло. Передачи русских последовательно записываются и пропускаются через серию случайных трансформаций. Результат каждой трансформации сравнивается с образцами в памяти компьютера — если обнаруживается сходство, то включается процесс ветвления, ведущий к новому ряду трансформаций. При этом возникает большое количество тупиков, поэтому требуется очень мощный, быстродействующий компьютер».

— Так оно и есть, — сухо заметил Кэри.

— Я даже не знаю, что означает «стохастический», — безнадежно произнес Денисон.

Кэри извлек из кармана кожаный чехольчик с металлической ложечкой и ершиком, и принялся прочищать трубку.

— Зато я знаю, — сказал он. — Стохастический процесс имеет в себе элемент вероятности. Метод Монте-Карло впервые применялся для расчета скорости диффузии гексафторида урана через пористый барьер; есть и другие приложения.

— Но я об этом ничего не знаю! — вскрикнул Денисон.

— Как видно, знаете, — спокойно возразил Кэри. — Если вы думаете, что несли околесицу, то сильно ошибаетесь. Для математика или человека, имеющего дело с компьютерами, ваша тирада не лишена смысла. Вы правы и в другом: для решения такой задачи вам потребуется чертовски мощный компьютер. Даже в короткой передаче трансформации исчисляются миллионами. Я не думаю, что какой-либо из существующих компьютеров может на деле справиться с этим, если не разработать адекватный метод программирования.

Денисон содрогнулся всем телом.

— Разве я был математиком? — прошептал он. — Я работал с компьютерами?

— Нет, — ответил Кэри. — О чем вы думали, когда произносили эту речь?

— Ни о чем. Я импровизировал на ходу: не мог же я сказать ему правду!

Маккриди подался вперед.

— Что вы чувствовали, когда говорили с ним?

— Я был напуган до смерти, — признался Денисон.

— Вы его боялись?

Денисон яростно затряс головой.

— Я боялся не того человека, а себя. Того, что было во мне, — у него снова задрожали руки.

Перехватив взгляд Маккриди, Кэри едва заметно покачал голвой: вопросы становились слишком опасными для Денисона.

— Отвлечемся от этого и двинемся дальше, — сказал он. — Вы говорите, этот тип принимал вас за Мейрика.

— Он не обсуждал этот вопрос.

— Что заставило вас броситься на него? Отчаянно смелый поступок, учитывая то, что у него был пистолет.

— Пистолет лежал у него в кармане, — ответил Денисон. — Он держал в руке магнитофон. Я внезапно понял, что запись смонтирована. Кусочек в конце, где он угрожал Лин, отличался от предыдущего — звук был глухой, никаких посторонних шумов. Все остальное — обычный разговор, который мог произойти где угодно. Следовательно, они не могли ничего сделать с Лин, и это предоставляло мне свободу действий.

— Логично, — проворчал Кэри. — Вчера вечером, когда Лин сидела на террасе отеля, какой-то парень подсел к ее столику и попытался прощупать ее. Либо под пепельницей, либо у него в петлице был спрятан микрофон, и разговор записывался. Диана Хансен оказалась поблизости. Она сразу же поняла, что происходит, и испортила ему игру. Разумеется, в то время она не знала о микрофоне.

Лицо Денисона просветлело.

— Я слышал на пленке голос Дианы, — сказал он. — Кажется, она тоже угрожала Лин.

Маккриди усмехнулся.

— Когда этот субъект ушел, Лин с Дианой крупно поссорились. Микрофон оставался поблизости, запись продолжалась. Похоже, ваша дочь отчаянно пытается оградить отца от дурного влияния.

— О Боже! — простонал Денисон.

— Вам нужно проявить характер, — посоветовал Маккриди. — Будьте строгим отцом.

— Лин знает о том, что произошло?

Кэри хмыкнул и взглянул на часы.

— Шесть утра, она еще спит. Когда вы пропали, мне пришлось попросить миссис Хансен сказать ей, что вы уехали в город по срочному делу и вернетесь поздно. Я не хотел, чтобы она встревожилась.

— Шила в мешке не утаишь, — заметил Маккриди. — Знаменитый доктор Мейрик в чем мать родила вываливается в холл лучшего отеля в городе и размахивает пистолетом — попробуйте такую историю!

— Какого черта вы это сделали? — требовательным тоном спросил Кэри. — К тому же вы звали полицию.

— Я думал, что смогу поймать того парня, — сказал Денисон. — Когда это не удалось, я поступил так, как Мейрик — настоящий Мейрик — поступил бы на моем месте. Если честному человеку угрожают пистолетом, то он первым делом зовет полицию. Мейрик, по идее, должен был дико разъяриться — вот я и устроил скандал в холле.

— Снова логично, — пробормотал Кэри. — Ну ладно. Человек в сауне — его описание?

— Он был волосатый, как медведь.

— Да хоть как снежный человек — меня это не волнует. Мы не можем раздевать всех подозреваемых и оценивать степень их волосатости. Его лицо, приятель!

— Глаза карие, — устало отозвался Денисон. — Лицо квадратное, рябоватое. Нос свернут на сторону. На подбородке ямочка.

— Это тот, который расспрашивал Лин Мейрик, — вставил Маккриди.

— Теперь другой — тот, у которого был пистолет.

— Я не видел его, — сказал Денисон. — В комнате было темно, но, когда я вцепился ему в лицо, мне