сути — новой и современной, к тому же предназначенной в первую очередь для западных людей. И несёт она желающим соприкоснуться с этим — учение Бхайравы и Бхайрави — не укладывающееся ни в рамки привычных современным людям логики, ни в рамки мэйнстрим-эстетики, этики и морали.

На это учение трудно наклеить однозначный ярлык, трудно принять, о чём оно говорит, но трудно и опровергнуть его истины.

Оно призвано разбивать рамки ограничений ума, будить, активизировать сознание, проявляя перед живыми существами парадоксальную природу мироздания: пустую, бездонную и неколебимую, в то же время — пульсирующую и переливающуюся, каждый миг меняющую свои очертания, не остающуюся неизменной. Постоянно обновляющуюся, однако остающуюся той самой, древней.

Не каждый может понять учение и узреть проявляемую им гармонию. Ещё меньше тех, кто в состоянии стать его адептом. Но в мире есть и те, кто способен почувствовать и ощутить на себе великую, не имеющую имени песнь природы всего, Бездны, и обрести пользу, что разобьёт иллюзии и ускорит процесс духовного созревания.

Кто есть владыки учения, которое я передаю? Махакала Бхайрава Кауласиддхешвара и Махакали Бхайрави Кауласиддхешвари. Они есть лучшие в мире учителя этого пути, так как этот путь — есть речь Йамалы. Являясь очень древними манифестациями неназываемого, они не являются только тотальными разрушителями и покорителями гнева. Практика учения не возможна без элемента созидания, творчества. Мать и Отец в этом аспекте — не только разрушители, но и великие творцы, художники. Бхайрави — это Кали, Лакшми и Сарасвати вместе. В Кауласиддхешвари — силы Пара, Апара и Парапара. Мистическое братство — это семья, и наши дэваты являются Матерью и Отцом, хранителями жизни Калагни кулы, предками пути, уходящего в глубины прошлого.

Поэтому мы основываемся на обучении именно у данной формы Бхайравы и Бхайрави, при этом чтя все проявления Бхайравы и Бхайрави.

Носители учения не скрывают его от окружающих людей, но также далеки и от одержимости жаждой неуместного проповедничества. Они просто живут и практикуют, стремясь к гармонии реальности, и своей жизнью манифестируют внутри и вовне себя царство Бога и Богини, выполняя тем самым то, что желали проявить в этот мир Бхайрава и Бхайрави.

Я всей душою «еретик». Мой путь — кощунство над устоявшимися в умах многих людей представлениями о том, что такое духовность, что такое тантра, как её понимать, как её практиковать и что является её конечной целью.

Мне очень нравится постигать все интересующие меня детали тантрического пути на собственном опыте, а не муссировать постоянно цитаты из писаний и мастурбировать на легенды, повествующие о грандиозных достижениях великих йогинов, забыв о своей садхане. Я уважаю древние тексты и сампрадаи, их дух — живой поток шактипата, проявляющийся в сокровенных манифестациях, но мне при этом совершенно не нравится разделять чужие суеверия. И я не считаю себя обязанным волочь не своём горбу предрассудки, накопавшиеся за века существования тантрических традиций, наоборот, очищаю от них свой ум и умы других как могу. Тантра переживает сейчас не лучшие времена и каждому практику неплохо задать себе не только вопрос, “чем тантра может помочь мне?”, но и “чем я могу помочь тантре?”. Нам, современным мистикам, давно пора достичь Самореализации не пытаясь повторить подвиг Шакьямуни или Абхинавагупты, а свершив собственный подвиг — это и есть живое учение, постоянное обновление, поток, в который мы не входим дважды. Уважая мастеров надо спросить себя, почему в ашрамах и дацанах так много маразма и так мало действительно продвинутых? Почему Лубсан Сандан ушёл оттуда? Может быть тантра понимается неверно — ведь майа сильна и никакая узкая «линия передачи» не может передавать тайны учения всем и вечно.

Если в духовных школах нет самообновления — из живых коралловых полипов Учения за века образуется мёртвый костяной грунт атолла — этакого прибежища духовно больных людей. А если ты сам держишь свой ум под колпаком «святых» предрассудков и “незыблемо верных воззрений” — тебе не помогут ни самые сильные учителя, ни задавившие твою инициативу своим величием амнайи, ни дикши, ни степень доктора богословия. Ложка не в силах ощутить вкус мёда. А если эта ложка с помощью сансарных ярлыков становится авторитетом в глазах таких же профанов, то начинается безобразие, а не тантра. Смотришь — вроде бы есть всё для мистической реализации, а на деле — ничего. Такие «супер-мега-ортодоксальные», бесконечно «легитимные» наросты и образования могут учить нас только одному — показывать на своём примере мощность формы при пустоте содержания, что тоже полезно для внимательного практика. Убери живой дух учения и то, что останется можно смело назвать чёрной магией сансары. То-то она матушка веселится, глядя, как дикши, формальные сампрадаи и святые книги начинают работать под её воздействием с точностью до наоборот — всей тантрической мощью окончательно закабаляя “верного последователя”, вытравливая из него остатки мозга и ясного видения.

Доверять гуру, — и слепо, не вникая в смысл, делать то, что гуру скажет — две разные вещи. Ты должен напоить Бхайраву и Кали учения своей кровью, а не кровью своего учителя или древних авторитетов. Ты (а не твой учитель за тебя) должен стать самой тантрой. Практиковать тантру — малоэффективный и медленный подход, тебе надо бы быть ей, а как этого достичь без осмысления, без творчества, без обретения своего уникального в ней места, без результатов постоянной садханы, наконец? Это невозможно. Не в копировании Сомананды, Матсьендранатхи и Миларепы твой путь, а в раскрытии твоей природы, и постижении твоей формы как конкретного божества, искаженной и ослабленной манифестацией которого являются твои нынешние ум, речь и тело.

Одни считают, что моя марга — индийская тантра Шивы и Шакти. Другие утверждают, что это «синтез индийской тантры, ваджраяны и первобытного шаманизма диких племён». Третьи полагают, что это — самобытный и новый, не имеющий отношения ко всем старым религиям путь. С точки зрения четвёртых, мы — это основа всех древних духовных троп.

Есть такие, кто придерживаются мнения, что эта марга — неорелигия, и в то же время есть и такие, кто считает, что это неожиданное проявление того коренного и древнейшего, что явилось священным путём для прародителей человечества. Есть те, кто думает, что эта марга — эклектика, и также есть те, кто считает наоборот, что она есть целостное и гармоничное явление.

Однако это учение (чего не познали посторонние) не обитает, не живёт в измерениях, в которых оно воспринимается вышеупомянутыми образами.

Обитающие в иностранных нам измерениях могут увидеть лишь искажённый образ драгоценного храма учения. Однако, для того, чтобы узнать его природу и видеть Храм так, как его видят жители измерения, в котором он находится, необходимо оперировать понятиями, среди которых есть такие, которых природно не существует во многих других измерениях.

Из-за этого обитатели этих измерений не способны правильно понять и классифицировать школу. Их система понятий, воззрений, оценок и классификации не приспособлена для такой работы. Двумерные существа, не способные видеть сферы, уверены, что-то, с чем они столкнулись, есть, очевидно, круг и ничто иное. И это самое лучшее понимание, на которое они способны. Ведь для того, чтобы познать феномен более адекватным образом — им надо стать тем, кто обширнее плоскостного мира.

По его блеклым и искажённым отражениям невозможно определить сущность и свойства феномена, находящегося в мире, чья природа, и законы, и проявления существенно отличаются от аналогов измерения, родного для исследователя.