испортившая в приступе раздражения любимую игрушку. Подбирая по одному приглашения, она снова аккуратно расставляла их на камине. Когда порядок был восстановлен, она позвонила Джорджу.

Спустя полчаса роскошный черный «мерседес» затормозил у скромного подъезда дома на углу Парк- авеню и Шестьдесят девятой улицы. У машины были темные пуленепробиваемые стекла, внутри был телевизор и Интернет; в последние годы магнаты стали пользоваться такими монстрами вместо лимузинов. Главное достоинство машины состояло в том, что при необходимости она превращалась в мобильный офис, в котором магнат мог заниматься бизнесом, мчась прочь от гневных толп, требующих еды из-за выхода из строя сканирующих устройств в супермаркетах-так звучало самое расхожее предсказание о событиях, которые одновременно начнутся 1 января 2000 года. Но, как и все апокалиптические прогнозы, этот прогноз не сбылся, 2000 год наступил без происшествий, поток товаров и услуг не прерывался ни на мгновение. Впрочем, сверхшикарные «мерседесы» остались в моде.

Экземпляром на углу Парк-авеню и Шестьдесят девятой улицы владел Джордж Пакстон; его водитель Пайк был сикхом и не снимал тюрбан. Подобно Мухаммеду, другому водителю Джорджа, Пайк владел боевыми искусствами; Джордж всем рассказывал, что в тюрбане у Пайка спрятан кривой меч — это было совершенно невозможно, но многими принималось на веру. Сейчас водитель в традиционной индийской расшитой рубахе, кушаке и широких шароварах вышел из машины и открыл ее заднюю дверцу. Единственная проблема этого дредноута состояла в том, что сесть в него и выбраться наружу нельзя было грациозно. Прежде чем оказаться на улице, Джордж Пакстон долго возился, разбираясь, с какой ноги начать карабкаться.

В костюме с иголочки он блестел, как черный жук. Как он и предполагал, Джейни Уилкокс ждала его у входа, прижимая к груди сумочку с таким видом, словно в ней был плутоний; увидев Джорджа, она тут же опустила сумочку и перебросила через плечо волосы, чтобы выглядеть увереннее. Джордж не мог не признать, что она очень красива.

Протягивая руку, похожую на клешню рака, на которой красовались большие часы фирмы «Булгари» из восемнадцатикаратного золота, он сказал:

— Добро пожаловать. Пойдемте, я буду вашим гидом.

Джордж нажал на золотую кнопочку рядом с тяжелой деревянной дверью без ручки, и через мгновение дверь открыл высокий человек с мертвенно-бледным лицом в сером фраке.

— Добрый вечер, мистер Пакстон, — сказал он с поклоном.

— Добрый вечер, Бушвелл. Мистер Бушвелл, Джейни Уилкокс, подруга моей жены. Я показываю ей квартиру тайно, так что помалкивайте.

— Конечно, мистер Пакстон.

Джейни поспешила за ним в маленький голубой холл с белыми барельефами, но у лифта замешкалась.

— Джордж, я… — начала она.

Он остановил ее жестом, открывая бронзовую дверь.

— Успеется, — сказал он, маня ее в кабину. Кабина была тесная, обоим пришлось подпирать плечами углы. — Единственное, что в таких местах нехорошо, — лифты. Когда эти дома строили, лифты были в новинку, им не доверяли, считая роскошью, а не необходимостью.

Пока лифт со скрежетом полз вверх, Джейни храбро улыбалась, но Джордж видел, что она близка к панике. Видимо, думает, что он потребует от нее секса, хотя он предполагал, что к концу их разговора скорее она сама станет его домогаться.

— Куда вы меня ведете, Джордж? — не выдержала Джейни, постаравшись все же, чтобы вопрос прозвучал весело, а не оскорбительно.

Придав лицу безобидное выражение, чтобы она его не боялась, он доверительно проговорил:

— Сюрприз! Я знаю, вам нравится все красивое, вот и поду мал, что вам понравится это.

— Что «это»? — крикнула она, когда остановился лифт. Джордж открыл дверь и вышел в выложенный мрамором холл, обшитый сияющим ореховым деревом; из-за редкости эту древесину почти не используют для обивки стен.

— Это квартира, — прозвучал ответ.

— Квартира?!

Джейни огляделась с ужасом и тревогой. Помещение было совершенно пустым, прежние хозяева съехали год назад, но даже без мебели зрелище было впечатляющее. На куполообразном потолке высотой в двенадцать футов были изображены облачка и херувимы в золотом обрамлении. Когда Джейни задрала голову, Джордж обратил внимание на юную гладкость ее шеи и на красоту груди.

— Не просто квартира, — пояснил он, приглашая ее в просторный холл, — а самая большая и самая дорогая во всем Нью Йорке. Двадцать тысяч квадратных футов, тридцать комнат, двенадцать ванных комнат — и все за тридцать миллионов.

— Джордж! — ахнула она.

Он устремил на нее оценивающий взгляд. При виде такого богатства она как будто забыла о своей неприятности, из-за которой позвонила ему и попросила о немедленной встрече.

— У вас ведь уже есть квартира, — произнесла Джейни осуждающе, словно одна квартира — это все, что человеку позволено иметь.

— Да, есть, — согласился Джордж. — Но если в продажу по ступает такая квартирка, а у тебя есть на нее деньги, то ты счастливчик. Знаете, кто здесь раньше жил?

— Нет, — сказала Джейни, качая головой.

— Мори Финчберг. Помните такого? В середине восьмидесятых годов он был самым богатым человеком в Нью-Йорке.

— О нем рассказывали всякие ужасы!

— Да, с виду он был черепаха черепахой, — признал Джордж, присаживаясь на отопительную батарею. Сцена доставляла ему массу удовольствия: он наслаждался изумлением Джейни, тем, как она медленно ходит перед ним кругами. Хотя при таком колоссальном богатстве, как у него, человек способен наполнить восторгом каждую минуту своего существования.

— Что вы собираетесь со всем этим делать? — спросила она.

— Подарю Мими на Рождество. Хороший сюрприз? — Он упивался ее потрясением и завистью, хотя то и другое предвидел. Какая женщина не позавидовала бы такому? Закинув ногу на ногу, он спросил:

— Джейни, вы когда-нибудь задумывались, для чего человек становится богатым?

— Это просто, — тут же ответила она с презрением ребенка, считающего, что ему задали глупый вопрос. — Для секса.

— Так полагают все женщины, — улыбнулся Джордж. — Вы недостаточно цените нас, богачей. Истина в том, что некоторые иногда богатеют для того, чтобы творить добро.

— Бросьте, Джордж! — Джейни шутливо изобразила возмущение. — Какое добро сотворили вы?

— Ага! Вместе с большинством вы презираете богатого чело века. Сами замужем за богачом, а презираете.

— Богатство Селдена с вашим не сравнить.

— А вам не кажется, что начиная с какого-то уровня это уже не имеет значения? — спросил он.

— Имеет, еще какое! Например, такую квартиру Селдену ни за что не купить.

— Я подумывал, не преподнести ли ее в дар городу. Пусть бы здесь устроили школу, — сказал Джордж. — Но, как ни печально, такая благотворительность обычно выходит боком: людям не нравятся богачи, они наделяют их всеми мыслимыми пороками, а партнеры по бизнесу могут принять за умалишенных. Прежде чем совсем разориться, Мори Финчберг пожертвовал огромные суммы на ремонт подземки. И что же? На него набросилось Федеральное налоговое управление, его компанию разорвали на части, а его самого обвинили в смертных грехах…

— Понятно, — произнесла Джейни задумчиво и, слегка хмурясь, медленно подошла к окну, позволяя Джорджу любоваться ее профилем и фигурой. У окна она повернулась и игриво стрельнула глазами. — А вы совсем не такой, каким я вас считала, Джордж, — произнесла она томно.

Он ничуть не удивился. Он знал, что на приемах, вообще при большом стечении людей не производит должного впечатления и открывает свое истинное нутро только самым близким людям. Но ее слова подтвердили, что она невольно превращается в пленницу его чар. Еще немного, и он совсем вскружит ей