– Да. Вы из милиции, Шевчук, Дарья… отчества никак не могу вспомнить.

– Андреевна.

– Да, действительно… Мы с вами виделись, кажется, раза два. Речь шла о каких-то пустяках… Не могу припомнить.

– И не утруждайтесь, – махнула она рукой. – Не стоят того пустяки. Вот видите, во всем, что касается меня, вроде бы никаких провалов. Загадочная все-таки вещь – медицина. Отец меня на заре туманной юности пытался отправить в медицинский, я наотрез отказалась и, скорее всего, правильно сделала… Павел Иванович, вы разрешите задать вам несколько вопросов? Медицина это допускает?

– Я не знаю, как… – сказал Петр и показал глазами на доктора.

Тот важно склонил голову:

– Только не усердствуйте, голубушка.

– Вы помните все, что произошло?

– Местами, – осторожно сказал Петр. – Полосами, этакая зебра… Вы лучше задавайте конкретные вопросы.

– Можно? Отлично… – рыжая выдержала небольшую паузу. – Это была ваша идея – сесть за руль и куда-то поехать без сопровождения?

– Да, – твердо сказал Петр. – Устал, заработался, вот и хотелось проветриться. За город выбраться…

– Значит, вы сами решили? Никто не подсказывал, не настаивал?

– Никто.

– Твердо помните?

– Твердо.

– И потом…

– Вот тут и начинаются полосы, – сказал Петр, придерживаясь заранее разработанного сценария. – Насколько помню, машин на шоссе не было, дорога хорошая, сухая, и я притоптал газку… Так вроде бы смутно припоминается, что не вписался в поворот, руль не довернул на самую чуточку…

– Насчет того, пили ли вы, не спрашиваю. Смотрела уже данные экспертизы, вы были трезвехоньки, образец дисциплинированного водителя… С вами в машине и правда никого не было?

– Никого.

– А кто же вызвал «скорую» и инспекцию?

– Вот этого уж я не знаю, – сказал Петр. – Кто-то мимо проезжал, надо полагать.

– Но вы сами никого не видели?

– Нет. Я так и валялся, когда они подъехали…

– Почему же ваш благородный спаситель не подождал?

– Откуда мне знать? Мало ли какие у человека бывают в жизни обстоятельства.

– Ну, например? – быстро спросила она.

– Мало ли… – повторил Петр, – с чужой женой, скажем, ехал. Или выпил немножко и боялся, что унюхают или попытаются его самого к аварии пристегнуть…

– Логично. Значит, никого с вами не было… И никакая другая машина вас не подрезала? Не вызвала аварию своими маневрами?

– Не было других машин, – сказал Петр. – Дорога была пустая, как Луна.

– Теперь попытаемся сформулировать новый вопрос… Если бы вы не сели за руль, кто поехал бы на этом джипе?

– Да никто, по-моему, – чуть подумав, выбрал Петр самый надежный вариант ответа, при котором никого не требовалось припутывать. – Стоял бы себе в гараже.

– А кто поехал бы на нем завтра? Дмитрий Елагин?

– Затрудняюсь вам и сказать, – очень натурально пожал он плечами. – Может, Елагин. А может, и я. А может, благополучно простоял бы в гараже неделю. Джип этот у нас, собственно, был разъездной машиной…

– Но ездил-то на нем главным образом Елагин?

– Ну да. И я.

– Елагин и вы, вы и Елагин… – рыжая, казалось, о чем-то сосредоточенно думает. – Как у вас с ним складывались отношения?

– Нормально. Я им доволен. Парень старательный.

– Вы сказали – «разъездная» машина. А куда она обычно разъезжала? Какой-то определенный круг обязанностей или – без руля и без ветрил, куда погонят?

Рыжая красотка и понятия не имела, конечно, что именно этот круг вопросов Пашка обговорил с ним подробнейше…

– Скорее уж – определенный круг обязанностей, – сказал Петр. – Обычно на этом джипе Митя возил супругу на работу, дочку в школу. По магазинам, когда моим дамам понадобится, в аэропорт – когда