– В том-то и дело, что не чокнутый. Чокнутого спец-координатором не сделают. Это минимум полковник… А как умело притворялся!

– Может, и не притворялся вовсе. Психоматрица. До определенного момента он был жирным трусливым Карунгой, а потом хлоп – и в дамках, – предположил я.

Мозес пожал плечами:

– И такое возможно. Тот же запрограммированный бабуин, только поумнее.

– Бабуины как раз ваша выдумка.

– Уверены?

– Нет, – признался я.

– Вот именно. Вам, наверное, интересно, почему я воюю на стороне Нкелеле?

– Да нет. Уже неинтересно. Тут все воюют не по убеждениям, а по национальной принадлежности либо за деньги. За деньги даже чаще.

– Гораздо чаще. Видел я, как под Шикуалакуала бились два ваших батальона наемников. Друг против друга. Дикость! С гранатами под танки бросались. На амбразуры. Словно защищали последнюю пядь родной земли от захватчиков. Вон наши ребята в Форте Бамали в прошлом году сдались превосходящим силам в полном составе. С них потом, правда, шкуры содрали, но с точки зрения тактики все было правильно… А ведь эти как раз на своей земле должны бы сражаться до последнего.

– Русские всегда отличались непредсказуемостью.

– Вижу. – Он засмеялся.

Весельчак, подумал я. В голове сразу всплыло: «Весельчак У». Что-то из очень-очень детских книжек. На обычной бумаге, с цветными необъемными картинками, писатель какой-то… Для маленьких. Булкин… Буланов… Булгаков? Да, кажется, Булгаков. Был там у него Весельчак У, жирный, мерзкий и ехидный. Как Карунга в новой ипостаси, она же последняя. А книжка называлась не то «Мастер и Алиса», не то «Алиса и Мастер»… Я поймал себя на мысли, что считаюсь человеком интеллигентным и образованным, а сам не помню ничегошеньки из нормальной литературы, которую писали не роботы и не хитрые пластиковые ящички, а простые люди, и писали для людей простых же, и редактировали все это люди самые обыкновенные, и печатали тоже…

Благословенные времена простых людей, в которых костей и мяса было значительно больше, чем титановых суставов, микрочипов, анализаторов и идентификационных блоков…

– А скажите, Мозес, что там все-таки случилось? На холме?

– Если бы я сам все это понимал. Это очень далеко от вас, Таманский. Это вам чуждо… Это даже мне чуждо, и я до сих пор не верю до конца…

Вернулись Абе и Ламбразони с гроздьями бананов, и разговор прервался. Это был кормовой сорт, к тому же перезрелый, но мы тут же растерзали крупные оранжевые почки и принялись набивать рты сахаристой мякотью.

– Где-то я читал, – промямлил с полным ртом Мбопа, – что в бананах есть вещество, вызывающее у человека эйфорию. Мы проигнорировали его замечание, особенно Ламбразони – тот раздирал бананы так, словно они были живые и очень сильно ему напакостили. Я еще раз подумал, что этого человека, возможно, мне придется убить. Сегодня, завтра, послезавтра – но придется. Он меня не любит. И я его не люблю. А в своей жизни я убивал людей и за меньшее, и при этом никто не считает меня кровожадным.

Перекусив, мы вновь собрались в дорогу, причем Ламбразони меня толкнул, когда я поднимался с песка.

Я смолчал. Смолчал и Мбопа, который все видел.

Мы снова заковыляли на север. Жалкие зомби, бредущие по глубокому песку, с жалкими трещотками в руках…

Где же все-таки Индуна? Или он бесславно погиб там, на холме, от этого зловонного дыхания смерти? Но я бы не удивился, появись он из во-он тех лохматых кустов. Конечно, всерьез на это надеяться нельзя, мы слишком удалились от страшного места, а он если и жив, то на своих двоих…

Абе и Мбопа о чем-то довольно встревоженно переговаривались, а Ламбразони зорко следил за мной. Я уловил отрывки разговора:

– …не мертвый… некогда… нет нужных вещей и времени…

Потом Мбопа громко сказал:

– Не думаю. Мы все-таки живые. Давайте спросим, в конце концов, у Таманского.

– Давайте спросим у меня. – кивнул я, поймав жуткий взгляд Ламбразони. Мои шутки он явно не ценил.

– Вы долго общались с Карунгой, дольше нас. Заметили что-нибудь необычное?

– Да нет… Трусливый толстяк, не более того. Добродушный, как мне показалось… Простофиля…

– Ничего необычного не заметили?

– Абсолютно. Что-то случилось?

– Может случиться, – сказал Абе.

– Наш толстый герой может преподнести сюрпризы. – Мбопа тяжело вздохнул. – Не исключено, что он сейчас топает за нами по пятам.

– После того как вы его столь качественно придушили?

– Да. Это Африка, Таманский. И человек может ходить после смерти не только потому, что ему в