какой-нибудь трюк, она не сомневалась.

А еще надо было вычислить, кому Марбас поручил следить за ней и, возможно, избавиться.

Время шло на минуты, а крейсера Имперской Службы Безопасности все не было. Лиа Ланш очень надеялась, что не просчиталась, привлекая к делу ИСБ.

Оставалось лишь положиться на интуицию, которой славился ее род.

— Они засекли нас! — выкрикнул связист. — Вызываю их!

— Десантники на выход! — приказал капитан и неприязненно взглянул на Лиа, ожидая дальнейших распоряжений.

— Это патрульный крейсер полиции Ареоса! Сдавайтесь или будете уничтожены!

Лиа несколько раз повторила стандартную формулу ареста. Ответа не последовало.

— Приготовьте основные орудия! — сказала она капитану.

— У нас приказ — взять преступника, не повредив корабль, — возразил тот. — Я не вижу необходимости стрелять.

— Здесь командую я! — отрезала Лиа и кивнула лейтенанту у оружейного пульта.

Капитан раздраженно поджал губы. Тем временем, штурмовики приблизились к беглецу, а тот по- прежнему никак не реагировал.

— Возможно, преступник покинул корабль и сейчас уже на планете, — капитан взглянул на нее с некоторым злорадством.

— Не думаю, что он мог успеть…

Лиа чувствовала, как нарастает напряжение. Внешне все было спокойно, словно Нэйб сдался и покорно ждал полицию. Но Лиа знала — этого не может быть. А значит…

Что-то кольнуло у нее в груди.

— Капитан! — неожиданно крикнула она, чувствуя, как паника заполняет ее целиком. — Немедленно уводите отсюда корабль!

— Ну, все! — сжал кулаки капитан. — С меня довольно истеричных дамочек. Я отстраняю вас от командования операцией. Можете по прибытии на Ареос подать на меня рапорт.

— Вы… вы не понимаете! — она затравленно оглянулась, но нигде не встретила поддержки.

Инстинкты кричали, что надо срочно бежать с этого корабля. Но Лиа знала, что никому не сможет объяснить, почему, пока не станет слишком поздно…

Аркаша и Иван Никифорович со всех ног торопились в рубку. Аркаша больше всего сейчас боялся опоздать. Они не знали, что происходит. Нет ничего страшнее неведения. Аварийные сирены орали, как взбесившиеся коты, хотя никаких повреждений, вроде бы, не было.

Профессор бежал чуть позади. Аркаша слышал его тяжелое дыхание, но не сбавлял темп. Он чувствовал, что счет идет на секунды.

Обернувшись на профессора, но не останавливаясь, Аркаша свернул к рубке. И тут же налетел на что-то упругое. Перед глазами мелькнуло черное. Он упал на спину. От удара зазвенело в ушах.

Над ним стоял Нэйб и протягивал руку.

— Поваляешься потом!

— Бог мой! Капитан, что… что случилось?! — из-за поворота показался запыхавшийся профессор.

— Полиция! Надо быстро выбираться! — Нэйб схватил Аркашу за руку и так дернул, что едва не вывихнул ему плечо.

— Но как же…

— Потом! Быстро к третьему шлюзу! — Нэйб схватил их обоих за плечи и потянул в обратном направлении. — Надо срочно убираться отсюда!

— Там находятся запасные шлюпки? — Аркаша подхватил Ивана Никифоровича под руку.

Старик почти выдохся и еле бежал, а Нэйб несся, не обращая внимания, успевают ли за ним.

— Туда сейчас пристыкуется полицейский штурмовик с десантниками.

— Но зачем же тогда… — Аркаша едва не споткнулся.

Виллирианец резко остановился, земляне опять чуть не налетели на него. Он подхватил профессора под вторую руку, и дальше практически поволок его на себе.

— Затем, что нашим транспортом воспользоваться вряд ли удастся. Они будут караулить нас у выпускного шлюза, да и десантники первым делом направятся именно туда.

Нэйб остановился и вызвал лифт. Профессор, держась за грудь, пытался отдышаться. Говорить он не мог, раздавался лишь надрывный хрип. Аркаша в отчаянии прислонился к стене:

— Но даже если мы вырвемся с корабля, нас все равно будут преследовать!

— Я приготовил им сюрприз. Вы любите фейерверки? Будет большой бум, и потом красивая вспышка! — Нэйб выразительно показал на браслет украшавший его запястье.

Аркаша не очень понял, что собирается устроить Нэйб, но впереди забрезжила надежда. Ведь до этого он уже вытащил их из передряги.

Как всегда бесшумно и внезапно раскрылась дверь лифта. Это о чем-то напомнило Аркаше, но первым всполошился Иван Никифорович.

— А как… как же те двое? — он все еще задыхался. — Они могут погибнуть!

— Ну… — чуть замялся Нэйб, заходя в лифт.

— Если будет взрыв, то они обречены, — подвел итог Аркаша.

У него на душе кошки скребли. Инопланетные жаба с тараканом, конечно, чудовища, но кем станут они сами, если бросят их в клетке на погибель?..

— Я не позволю! — неожиданно выпрямился профессор. — Мы заберем их с собой, или я останусь здесь!

— Что за бред?! — Нэйб разъяренно навис над ним. — Это бойцы из цирка Карзога. Они убийцы и они в любом случае — давно обречены. Мы не можем рисковать ради них!

Лифт остановился. Нэйб выскочил и, не оглядываясь, побежал дальше. Иван Никифорович остался внутри, и вид имел непоколебимый. Аркаша топтался у выхода:

— Профессор! — он в отчаянии взглянул на старика. — Прошу вас…

— Да, черт возьми! — взревел Нэйб, возвращаясь. — Не будьте идиотом!

— Это гуманизм… — чуть слышно прошептал Аркаша, чувствуя, что говорит глупость, но не имея сил переступить через моральные принципы.

— Это идиотизм! — Нэйб ударил Ивана Никифоровича в челюсть.

Аркаша кинулся защитить учителя, но виллирианец мимоходом отпихнул его в сторону, подхватил профессора и забросил на плечо.

— Не отставай! — бросил он, убегая.

— Они могут нам помочь! — в отчаянии закричал ему вслед Аркаша.

— Чем? — обернулся Нэйб.

— Ну…

— Точно! — внезапно хлопнул себя по лбу виллирианец, отпуская на пол профессора. — Чуть не забыл… тьфу ты!

Иван Никифорович чуть покачнулся и потер ударенную челюсть. Аркаша кинулся к нему.

— Так мы спасем их? — не веря в победу, переспросил Аркаша.

— Да, да… — Нэйб уже бежал по направлению к складу. — Но вы должны уговорить их помогать нам!

Внезапно в вой сирен, который они почти перестали замечать, ворвался отдаленный грохот. Нэйб вздрогнул.

— Они пытаются вскрыть шлюз. Он бронированный, это немного их задержит, — он открыл дверь склада.

Душный, пахнущий кислотой воздух напомнил о недавних событиях. Аркаша уже не был так уверен, что они поступают правильно, спасая жуткую парочку. Иван Никифорович бросился к клетке:

— Все изменилось. Мы в опасности и вы тоже. Дайте слово, что не тронете нас, и мы вас освободим!