В углах, в кривых теперь столица.Как зеркало, разбита на куски:Трех-глазые, двуносые, повсюду лицаЗдесь уха нет, а там руки…Век футуризма в коммунизмОправдан вдруг и стал скалою.С которой все былое — низЗаплесневшее, гнилое!В Смольном сидит в комнатенке Овсеенко.Он — шахматист с головою охочей до выкладок,Красною гвардией взятье столицы им ловко затеяноИ гитаристом в карте дворцов и мостов он приникает ладамБлистал всю ночь огнями Смольный,Вкруг рев броневиковьих стад,Готовых прыгнуть с колокольниНа саботажный Петроград.Но дальше что? а вся Россия?!.Или ее возьмут три «Ка»[1].А армий серая стихия —Многомильонная река?!!В шестом часу кричит Крыленко:«Свершилось! мы с фронтовиками».Восторги, слезы всех оттенков.Советы — Вспрянули крылами…· · · · · · · · · · · ·Свобода вздыблена орлицей.Широк размах румянокрыл.На утро красный стал столицейПетровых улиц фас и тыл.Вокруг — вооруженный лагерь;Рабочий опознавший штыкДворянство, Керенского на херОн мощно посылать привык.Мошенства хитрого артистовХватают здесь и ловят там…Начальство, бар, князей, министровНа заседаньях по дворцам…Терещенко, Никитин, КоноваловВ подвалы, место под замокВам в казематы Петропавлов —Ской Крепости..Нева китом лежит свинцовым.Угрюм береговой гранит…Но пурпур в блесне облицовокНавеки камень сохранит!Скатилась ночь: туман и мокредь…Запуган Невского просторИ это не ночная очередь…То привидений — в очи ряд!..
Хор мучеников революции над Ленинградом
Смотрю, смотрю в панель прищурясьНеслышный шаг трепещет ног,Идут загробно балагуряЗнакомы стогны и чортог,Где без конца парад и балы.Где звоны шпор и светских львиц…Проходят тени над усталойПетра уснувшего столицей.Все собрались в прозрачных хорахВ сей долгожданвеликий час.Когда в конец вековоспораЦаризм закрыл свой крабий глазНепостижимо, невозможно!Над Смольном мучеников хоры —Из рудников, трущеб таежных,Где дикарей чужое море…В могилах спали до КамчаткиЗатоптанных ногой насилья.Но в час с капитализмом схватки…—
