— Не знаю. Увидел, как черный Мартина зарубил, и побежал к вам. Вдруг, думаю... Нет, я ни о чем не думал, просто бежал. Страшно стало. Я как будто с ума сошел от страха. В голове все помутилось, перед глазами туман. Слышал только, как сердце бухает.
— Ясно, что ты ни о чем не думал, — хмыкнул Рузгин.
— Погодите, Борис Васильевич! — поднял руку Виктор. — Что нужно было от вас этим рыцарям? Что они хотели? А?
— Они сказали, что мы можем делать с людьми в крепости все что угодно. Только им нужен живым один человек. То есть они это сказали нашему майору.
— И кто был им нужен?
Он ожидал услышать в ответ: «Хозяин» или «Бурлаков».
— Им нужен был герцог.
— Хм... И чем важен этот герцог? — спросил Ланьер, сделав вид, что слышит это прозвище впервые.
— Этого я не знаю. А можно еще чаю? Горяченького.
— Конечно. Сейчас велю принести. Борис Валерьевич, попроси на кухне три стакана горячего чаю.
— Можно, я у вас останусь зимовать? Я честно не знал, что вы не мары, — взмолился Ян Форак.
— Сам единолично я не могу этот вопрос решить. Хозяин вернется, тогда обсудим. Буду просить, чтобы тебя оставили.
Когда Борис вышел, Виктор подался вперед и спросил:
— Они что-то говорили еще об этом герцоге? Что-то особенное. Хоть что-нибудь?
— Нет... то есть сказали, какой он на вид. Внешность подробно описали. Ах, да, еще обещали: кто его схватит — тому награда. — Форак внимательно посмотрел на Виктора и побледнел. — Так это вы? Да? Только бороду сбрили? Да?
— По словесному портрету трудно узнать кого-нибудь.
Вернулся Борис с тремя стаканами чаю.
— Эти всадники. Они кто? «Синие» или «красные»? — спросил Ланьер. Ян Форак задумался.
— По-моему, они никакие.
Виктор отвел парня в госпиталь. Пленному выделили комнатку с небольшим забранным решеткой окном. Дверь также запиралась на ключ. А ключ — только у Терри и у Войцеха.
— Вы думаете, он опасен? — спросила Терри.
— Нет, — покачал головой Виктор. — Но формально он — пленный, так что пусть сидит под замком. Кстати, не пускайте к нему Хьюго ни под каким предлогом. Сразу зовите меня. Ясно?
— Не волнуйтесь. Раненые в госпитале в полной безопасности.
— Как остальные?
— Все стабильны. У большинства состояние удовлетворительное. Троим пришлось сделать операции. Ещё ночью. — Терри указала на палату, где лежали раненые. — Мы хотели везти их в лес, чтобы ускорить выздоровление. Но это сражение спутало все планы. Как ваша рука?
— Нормально. Щепка воткнулась повыше локтя. Войцех уже обработал царапину. Можно посмотреть раненых?
— Конечно. Только накиньте балахон, наденьте бахилы и маску.
Первым делом Виктор навестил Димаша. Тот уже почти поправился. Правда, рука все еще висела на перевязи, но в остальном Димаш выглядел здоровым. Он явно скучал в палате, где все остальные были еще прикованы к койкам. Рвался наружу.
Увидев Виктора, рядовой кинулся к нему, сбив по дороге больничный табурет.
— Виктор Павлович! Что ж тут такое? Ничегошеньки не понять! Гранаты рвутся. Я слышал взрывы. И стрельба? После закрытия врат войнушка продолжается? Да?
— Небольшая стычка, — сдержанно отвечал Виктор. — Какие-то сумасшедшие напали на крепость. Мы отбились.
— Жарко было? Много нападавших? Кто они? Мары?
— Видимо, мары. Новообращенные.
— Что? А, неважно! Послушайте, Виктор Павлович, я вижу, вы человек в крепости теперь непростой. Мне сказали, вас начальником избрали.
— Назначили, — уточнил Ланьер.
— Поговорите с доктором! Пусть меня из госпиталя выпишут. А?! Я ж рукой запросто могу шевелить. Зачем мне здесь сидеть? Там вечером, говорят, пир был горой, а мы тут бульончик жиденький хлебали.
— Что наша ученая дама говорит? — спросил Виктор, напуская на себя важность.
— Да ничего... нет, то есть... сказала, что завтра меня в лес повезут. И я должен, как идиот, в лесу два часа сидеть, а потом она меня выпустит. Вы понимаете? В мортал потащат. Мы что, мортала не видели?! Там запросто сдохнуть можно!
