Мюллер попытался связаться с адмиралом Шпее, направив ему радиограмму следующего содержания: 'Прошу разрешения в случае возникновения ситуации, предусмотренной Боевым планом 'В' (война с Францией и Россией), выйти на юг, чтобы минировать подходы к Сайгону и другим портам Индокитая, чтобы вызвать панику и привести в состояние хаоса всю французскую морскую торговлю в этом районе'.

Ответа не было.

30 июля, не получая никаких приказов, капитан 2 ранга Мюллер своей властью объявил на «Эмдене» мобилизационную готовность. На берег сгрузили все, что в военное время было бы опасным или просто ненужным, уменьшив возможность пожаров и освободив место для лишних запасов угля и провизии. Планируемые Мюллером операции в открытом океане упирались в одну главную проблему — уголь.

Где взять топливо? В Циндао были собраны огромные запасы и угля, и мазута, но Циндао вполне мог стать недостижимым. Единственным решением этой проблемы был захват в море пароходов противника с последующей перегрузкой их угля на крейсер. Если же эти пароходы окажутся угольщиками, то, пересадив на них призовые команды с «Эмдена», их можно было превратить в суда обеспечения крейсера, назначая им рандеву где-нибудь в океане для снабжения «Эмдена» топливом.

Эти операции необходимо было тщательно спланировать — ведь даже такой относительно небольшой корабль, как «Эмден», пожирал в сутки несколько железнодорожных вагонов угля. Мюллер приказал пополнить экипаж крейсера за счет находившихся в Циндао старых германских канонерок «Тайгер», «Илтис» и «Корморан». Вечером офицеры «Эмдена» в последний раз были отпущены на берег. Настроение у офицеров было не особенно веселым, если не сказать — подавленным. Многие из них уже считали дни, когда они могли бы, отслужив положенный срок на Дальнем Востоке, вернуться на родину. Для некоторых этот срок заканчивался в сентябре. Но теперь уже об этом никто даже не заикался.

31 июля 1914 года в 19:00 «Эмден» отошел от угольной стенки Циндао и в вечерних сумерках направился к выходу в море. Вслед за крейсером шел угольщик «Эльсбет». Вскоре оба корабля растворились в темноте.

Из-за напряженных отношений между Австрией и Сербией и возможности вовлечения в назревающий конфликт России, Мюллер решил идти не на юг, как планировал ранее, а на север. Командир «Эмдена» хотел избежать судьбы русских кораблей «Варяг» и «Кореец», которые в канун русско-японской войны не ушли вовремя из Чемульпо, были блокированы японским флотом и уничтожены, не нанеся противнику никакого ущерба. Мюллер же, напротив, хотел нанести противнику максимальный ущерб, прежде чем его корабль будет уничтожен. Защищать же крепость Циндао его маленький крейсер со своими ничтожными 105-мм орудиями был совершенно не в состоянии. Крепость же, имея мощные форты, могла постоять за себя сама.

Крейсер находился в состоянии полной боеготовности. Половина экипажа занимала места по боевому расписанию, вторая половина — спала, не раздеваясь, готовая по первому сигналу присоединиться к боевой вахте. В мирное время вахты на «Эмдене» делились на четыре смены, сейчас же — только на две. В нижних помещениях было нестерпимо жарко и душно. Все иллюминаторы были задраены светомаскировочными крышками. Корабль шел без огней. Некоторые матросы отключали у себя в кубриках электричество и открывали иллюминаторы, чтобы глотнуть немного ночного свежего воздуха.

Глубокой ночью «Эльсбет» отвернул на юг, а «Эмден» лег на восточный курс. Море было пустынным, несмотря на хорошую тихую погоду. Не видно было даже рыболовецких шхун. Но в эфире бушевала настоящая буря. Лейтенант фон Мюке даже опасался за свои барабанные перепонки, слушая переговоры иностранных кораблей и судов. Было ясно, что вокруг много добычи, но война была еще не объявлена, и Мюллер предпочитал пока держаться в стороне от оживленных морских путей, чтобы не быть раньше времени обнаруженным.

Около полудня далеко на горизонте была замечена английская эскадра, идущая куда-то на юг из Вей- Ха-Вея. Оставалось надеяться, что англичане «Эмден» не заметили. В течение всего дня 1 августа радиостанция «Эмдена» не приняла ни одного сообщения из Адмиралтейства или от адмирала Шпее. Лишь поздно вечером лейтенант фон Мюке, поднявшись на мостик, доложил Мюллеру, что получен приказ, объявляющий о мобилизации армии и флота.

Воскресное утро 2 августа началось, как обычно, с молитвы благодарения, закончившейся традиционным пением старинного голландского гимна «Мы собрались все вместе, чтобы возблагодарить Тебя». Матросы были одеты в рабочую форму, что никогда ранее не допускалось во время молебна, а уж тем более в воскресенье. По завершении молитвы пронзительно засвистели боцманские дудки, и была дана команда: «Всему экипажу собраться на юте!»

Стояла прекрасная погода. «Эмден» средним ходом бороздил воды Желтого моря. Собравшиеся на корме моряки ожидали, что им скажет командир корабля. Капитан 2 ранга Мюллер зачитал им сообщение, переданное радиостанцией Циндао: «Его Величество Император объявил 1 августа мобилизацию армии и флота. Этот вынужденный шаг стал следствием вторжения русских войск на территорию Германии, что привело к состоянию войны между нашей страной и Русско-Французским альянсом. То, что ожидалось в течение многих лет, сегодня стало реальностью. Без всякого объявления войны вражеские армии вторглись в Германию». В связи с этим германский монарх заявил: «В течение 44-х лет германский меч находился в ножнах, хотя у нас было много поводов его обнажить. Но Германия никогда не хотела где-либо действовать силой, предпочитая мирное соперничество, демонстрируя усердием и трудом, коммерческими и промышленными возможностями, научно-техническим прогрессом и интеллектуальными способностями своего народа свое право занимать почетное место среди прочих наций мира. И именно поэтому наша страна вызвала злобу и зависть со стороны тех, кто не в силах был сравняться с ней в мирном соперничестве и решил мечом наверстать то, чего не мог достичь мирными, цивилизованными средствами. Это вынуждает нас взяться за оружие во имя самого существования нашей нации... Война не будет легкой. Наши враги вооружались в течение многих лет, чтобы нас уничтожить. И у нас нет выбора. Ради чести нашего Отечества, ради чести наших предков и жизни наших потомков мы обязаны выстоять, даже если весь остальной мир ополчится против нас». Закончив читать сообщение, Мюллер добавил: «Я намерен проследовать в направлении Владивостока. Мы будем вести войну против торгового судоходства. Насколько мне известно, русско-французские военно-морские силы сосредотачиваются в районе Владивостока. Поэтому существует большая вероятность, что нам придется вскоре сражаться. Я знаю, что могу полностью положиться на свой экипаж». Затем над волнами Желтого моря прозвучало троекратное «Ура!» в честь далекого императора и тут же раздалась команда: «Все по местам! Боевая тревога!»

Со скоростью 15 узлов «Эмден» пошел в направлении к Цусимскому проливу. Хотя Мюллер и заявил, что полностью полагается на свой экипаж, в душе у него было сильное беспокойство: ведь добрая половина его матросов не пробыла на борту крейсера и двух месяцев. Это и в мирное время может привести к какому- нибудь чрезвычайному происшествию, а в военное время — просто к катастрофе.

В ночь на 3 августа «Эмден» вышел на морскую дорогу между Владивостоком и Шанхаем, продолжая движение на север к историческому проливу Цусима. Ночью радио сообщило о начале войны между Германией и Францией. Впрочем, это никого не удивило. Гораздо важнее представлялся вопрос: вступит ли в войну Великобритания? Будут ли англичане в числе его противников? Это беспокоило Мюллера гораздо