К вечеру Алиса устала до смерти. Попробуй выскрести котел из-под ячменной каши и перемыть сто тарелок!

Она свалилась на мешки и сразу заснула. Повар растолкал ее на следующее утро. Корабль шел по широкой реке. Гребцы пели бодрую песню. День опять прошел в трудах, а на третий день «Пинос» вышел в море.

Пока ветер не надул парус, работали гребцы, сидевшие на поперечных скамейках. Потом они подняли весла, и корабль, набирая скорость, понесся по гладкому морю на юг, к проливу между Африкой и Азией, тому самому, на месте которого сегодня пришлось прорыть Суэцкий канал. В эпоху легенд проливы и моря были расположены не совсем так, как сегодня.

Когда стемнело и гребцы улеглись на скамьях, дремали или играли в кости, капитан велел Алисе подняться к нему в каюту.

Он сидел за столом без скатерти, перед ним стояла медная лампа Аладдина.

– Ну что, мальчик, будем разговаривать или в игрушки играть? – спросил грек.

– Я вас не понимаю, – ответила Алиса.

– Еще бы! – Капитан покрутил черные усы и сверкнул черным глазом. – Фитиля в лампе нет, масло не булькает.

Капитан даже поднял лампу, чтобы посмотреть, булькает или не булькает. И оказался прав – не булькает.

– Золота в лампе нет – слишком легкая.

Капитан снова потряс лампой, чтобы показать, какая она легкая.

– К тому же лампа не открывается – я тут все ножи поломал.

Капитан показал на поломанные ножи, что лежали на столе.

– Теперь ты сам, как хороший мальчик, расскажешь мне, зачем тебе такая лампа.

– У меня масло кончилось, – быстро ответила Алиса.

– Ну что ж, – сказал грек. – Жалко мне было это делать, но придется лампу пилить. Вон мне и пилу уже принесли.

Пила и в самом деле стояла, прислоненная к ножке стола. Зубья у нее были сделаны из зубов акулы.

– Жалко, – сказала Алиса. – Хорошая медная лампа, а вы хотите ее распилить. Лучше верните ее.

– Ты думаешь, что я глупый? – спросил грек. – Ты думаешь, если перед тобой неграмотный греческий капитан, то он не знает, что таскают мальчишки в медных лампах?

– А что?

– Конечно, джиннов!

– Я думаю, что вы преувеличиваете, – сказала Алиса.

– И вот что я решил, – сказал капитан. – Лампу мы, конечно, распилим, а тебя за вранье выбросим за борт.

Он смотрел на Алису склонив голову и крутил кончики усов. А Алиса его не боялась. И не потому, что была отважной девочкой. Она поняла, что грек, хоть и правильно разгадал секрет лампы, убивать Аладдина не собирается. Боится он, что джинн разозлится. Кому понравится, если твой дом пилят без разрешения…

Нет, не будет капитан рисковать, он будет хитрить.

И Алиса стала ждать, как будет хитрить греческий капитан.

Капитан вздохнул, посмотрел в потолок и спросил:

– Чай пить будешь?

– Нет, спасибо, – сказала Алиса. – Я напился.

– А может, договоримся полюбовно? – спросил капитан. – Ты мне лампу, а я тебе скажу, куда поплыл с Крита Синдбад Мореход.

– А зачем вам лампа? – спросила Алиса.

– Мне надо жениться на дочке властителя острова Пафос. Никак он мне ее не отдает. А я весь высох от любви. Видишь?

Грек не выглядел высохшим.

– Не знаю, – сказала Алиса, – мне надо посоветоваться с джинном, сможет он помочь или нет.

– Ага! Признался, гадкий мальчишка, что джинна с собой таскаешь! – закричал капитан.

– Потише, капитан, – сказала Алиса. – Зачем будить всех гребцов? Сейчас они сбегутся сюда, а у каждого свое желание…

В этот момент низкая дверь без стука отворилась, и в ней появился худой помощник капитана – кормчий.

Его черный птичий взгляд упал на лампу и тут же перелетел на Алису.

– Ты что пришел? – спросил капитан.

– Шумели у тебя очень, Спиро, – сказал помощник. – Как бы не зашибли тебя.