Тогда Кора легонько натянула поводья, и ее кобылка выехала на открытое место между двумя отрядами.

Ее сразу заметили.

Тесей как раз поставил ногу на подножку колесницы. Он замер. Он покраснел от стыда и гнева.

– Это что такое? – закричал он. – Как ты смеешь?! Что ты здесь делаешь, женщина?

Лишь хорошее трезенское воспитание не позволило ему употребить более грубое слово.

– Я пришла, – сказала Кора, словно не чувствуя, как клокочет в царе гнев, – чтобы остановить твою безумную затею.

– Уйди с дороги! – Тесей вступил на свою колесницу и рывком вырвал поводья у возничего. – Прочь!

– Не будь мальчиком, Тесей. Ты – царь, – сказала Кора.

Сзади она почувствовала движение воздуха. И, не оборачиваясь, поняла, что старый кормчий не испугался стегнуть своего коня и встать рядом с Корой.

– Выслушай нас, – сказал Феак. – Мы никогда не учили тебя дурному.

Краем глаза Кора увидела, что сзади подошел кентавр Фол, уважаемый учитель и мудрец в Афинах. Тесей заколебался. Это были его люди, его друзья…

Но не друзья Пирифоя.

И тут, конечно же, не Пирифой – не известный никому вождь мелкого племени, а плейбой Кларенс из знатного клана королевства Рагоза сделал ошибку.

Он закричал полным презрения голосом:

– Да что ты их слушаешь, Тесей! Ты не мальчишка! Гони прочь этих жалких рабов, или я их сейчас сам изрублю на куски.

И, подняв меч, Пирифой двинул своего коня на Кору.

Тесей мог выгнать оппонентов, он мог и приказать убить их – в гневе он терял выдержку. Он мог и выслушать их.

В тот момент он сам еще не знал, как поступит.

Наглость Пирифоя решила этот вопрос за него.

– Остановись! – сказал Тесей, повернув открытую ладонь в сторону своего спутника.

Тот остановился, подчиняясь тону и властности окрика.

– А ты, госпожа Кора, говори. И я советую тебе сказать что-то новое. Иначе я накажу тебя, клянусь Зевсом.

– Ты знаешь, кого ты намерен украсть в Спарте?

– Да, Прекрасную Елену.

– Ты ее видел когда-либо?

– Я ее не видел, но слухи о ее красоте распространились по всей Элладе.

– И кто тебе сказал об этом?

– Неважно, кто сказал!

– Я сказал! – крикнул, потеряв всяческое терпение, Пирифой. – Я сказал. И если ты не выгонишь эту девку, клянусь, я убью ее, но тебе я больше не друг.

– Вот видишь, – сказала Кора. – Может, ты помнишь старую поговорку «Зевс, ты сердишься, значит, ты не прав»?

– Говори, Кора.

– Видел ли ты портрет Елены? Видел ли ты ее изображение, как это делается при сватовстве, если ты не можешь приехать на свидание с невестой?

– Зачем это мне?

– Тогда позволишь ли ты мне показать тебе изображение твоей невесты?

– У тебя оно есть? – Тесей был заинтересован. – Ну и хитра ты, Кора!

Кора обернулась. Кентавр Фол заржал, и голос его пронесся в утреннем воздухе до самого моря.

Одна из крытых повозок, запряженная четверкой славных коней, по сторонам которой ехали, появившись сзади и незаметные раньше два вооруженных и закованных в панцири кентавра, в одном из них Кора узнала своего старого друга Хирона, двинулась с места и подкатила ближе.

Хирон наклонился и раскрыл полог. Он помог слезть с повозки полногрудой молодой женщине в длинном сером хитоне и черной хламиде. Тем временем второй кентавр вытащил из повозки нечто длинное, завернутое в холстину.

Все замерли, как в ожидании фокуса. Пирифой, который, видно, не отличался тонким умом, тоже стоял проглотив язык.

– Здравствуй, царь Тесей, – сказал Хирон.

– Доброе утро, мудрый Хирон, – ответил Тесей. – И ты тоже участвуешь в этом заговоре?