Перед встречей Кратер навел о нем все возможные справки. Три года назад Шаман выпал из козырной колоды боссов московского градостроительного комплекса. Был он чуть ли не правой рукой Елены Батуриной. С тех пор два раза попадал в Кащенко, за копейки продал свой «Ferrari» какому-то глисту из «Союзмультфильма», стал бояться ходить босиком по траве и принялся коллекционировать песочные часы.

Разговор не заладился с самого начала. Поговорили о чмошниках из правительства, о гениальных игроках нашей сборной. Потом Кратер пошел ва-банк:

– Впервые ищу человека не для разборок, а для любви.

Он спустился с каменюги к импровизированному столу, грязным пальцем подцепил ломоть ветчины, закинул в рот. Чтобы рассказ вышел непринужденным, Кратер вместе с ветчиной пережевывал слова. Голос в пещере звучал утробно:

– В общем, оказалось – погибла она в девяносто девятом. Парень божится, что встречался с ней целый месяц. Я знакомых ментов подключил. Пошарили они на той квартире, хозяйку, соседей постремали, кисточками своими волшебными помели. Все один к одному – ни следов, ни отпечатков пальцев, ни показаний. Не было девчонки, и баста. – Кратер выдержал паузу. – Сфинктером чую, можно ее найти.

Костя Шаман впервые выдал текст по существу:

– Девяносто девятый – это вряд ли.

Кратер тут же ухватился за хвостик прозвучавшей фразы:

– А если бы ее закопали полгодика назад?

– Все равно неважнец дела. Не проклюнулась бы она оттуда. – Костя вещал крайне задумчиво.

– «Оттуда» – это такая гипербола для покойников с Каширки? – не удержался Кратер. Ему порядком надоел этот многомудрый темнила.

– Ёрш, не ругайся! – внезапно повысил голос Шаман. – Гипербола, едрёна-матрена! Это не гипербола – это серпом по яйцам! – Голос гремел, фитилек над гильзой беспокойно метался.

Чумазый пацан, откликавшийся на Виктора, который помог Кратеру найти Костю и провел его в пещеру, вжался в стену. Сам Кратер прищучивал крикунов и построже, поэтому криво ухмыльнулся:

– По существу, Костян. Не наводи тень на плетень.

Кратер плеснул в пластмассовый стаканчик кофейку из термоса. Костя помолчал, всосал в рот толстые губы. Тихо проговорил:

– Че ты думаешь, я забавы ради свою простату здесь остужаю?

Кратер промолчал. Шаман заговорил громче:

– Хреновый из меня проводник по загробному миру. Как твоя Коломбина проникла сюда – объяснить не смогу. Биологическая случайность? Сон? Проделки шушпанчиков или украинских политтехнологов? Скажу главное: и для меня, и для тебя, и даже для Витька новость твоя – хуже не придумаешь.

Парень явно был перегрет не на шутку. Кратер осторожно поинтересовался:

– Друг мой, ты что принимаешь?

Костя немного обиделся:

– Я даже чай пью только зеленый. И завариваю некрепко. – Он провел ладонью по горлу, словно демонстрируя, что уровень благости внутри него уже достиг подбородка. Неожиданно спросил: – Сколько душ убиенных на тебе?

– Пять, – не стал врать Кратер. Грустно добавил: – Не отмолить уже.

Костя согласно кивнул:

– Мужик ты правильный. Поэтому скажу как есть. Пока ты живой, Бог помогает тебе. Учит. Он почему к Себе призывает? Видит – одни, научившись, такого могут натворить с душой, что лучше их к себе поближе посватать. Дать им еще во-от такусенький шанс. – Костя развел большой и указательный пальцы на два сантиметра. – Аккуратен Он с любой гнилью. Те, вроде тебя, которые пока сами латают свои язвы, учатся дальше. До заслуженного отдыха. Есть еще и такие, что добрались до потолка… хммм… собственного совершенства. Не прет их дальше. Увязли. Даже ребенок может достичь предела душевных сил. У таких жизнь почти самотеком. Предсказуемы и неинтересны. Степень вмешательства в их прозябание почти нулевая. Вот Он и…

– Слушай, прикол-то в чем? – перебил Кратер. – Девчонка где?

– Слушай внимательно и запоминай. Даже простенькое слово «теплушка» содержит в себе больше вариантов действительности, чем может себе позволить продюсер блокбастера. Мир разнороден. Мы отражаем мир – мир отражает нас…

– Ближе к телу! – рявкнул Кратер.

Костя послушно переключился:

– Существует мир-мутант, мир-резервная копия. Точная копия нашего. За одним исключением: там продолжают существовать те, кто вроде как обрели вечный покой. В другой Вселенной они разменивают единственный шанс стать на полграмма симпатичнее и благообразнее. Или еще больше разбередить себя страстями. Мир-мутант помогает в этом – обостряет пристрастия прошедшей жизни, чаще и чаще заставляет срабатывать те ощущения, которые приятно испытывать. Возникают соблазны, возможности, иллюзии – величия, богатства, известности. Пожирают, истощают душевные силы, пока от индивидуума не остается только возрастающая пульсация чувств. Человек исчезает в каком-нибудь эскимосском северном сиянии. Это и называется гребаное бессмертие, гребаное Ничто.

Кратер сделал вывод:

– Выходит, если Фея шастала по нашей прекрасной столице, значит, она еще не заслужила свои девять грамм бессмертия. Так?

– Получается еще хуже – открылась обратная связь с миром-мутантом. Теперь тамошний хаос чувств, мыслей, иллюзий может хлынуть сюда.

– Хлынуть – это что-то сантехническое. Излагай проще.

– В своем загробном существовании отдельные одаренные фантазеры, не насладившиеся жизнью, перекраивают действительность. Могут спалить Пентагон или разгромить «Три обезьяны»[11] – здесь это обязательно отзовется. Может, геморрой у тебя вылезет, а может, пальма на Мавзолее распустится…

Кратер уже прикидывал, как искать Фею. Решил завязывать безумный диалог:

– Почему резервная копия?

Шаман охотно разъяснил:

– Тот мир – единственный шанс на существование говнища, которое мы обзываем человечеством, в случае развития любого из намечающихся катаклизмов – эпидемий, ядерного взаимоуничтожения, исчезновения магнитных полюсов, столкновения с астероидом. Резервная копия-мутант должна сохранить наследие Земли. Полная аналогия с двойной спиралью ДНК.

– В смысле? – Кратер хоть и любил околонаучную литературу, но всегда избегал туманящих сознание дебрей.

Шаман вздохнул:

– Warum? Darum! Du bist eine kleine…[12] чайник. Спираль ДНК состоит из двух нитей. Одна – смысловая. Несет всю генетическую информацию. Вторая – служащая единственно как образец для копирования, называется лишенной значения. Но как целое спираль ДНК имеет смысл только с этой лишенной смысла нитью. Две наши Вселенные, милая сердцу и резервная, – точное подобие такой структуры.

– И где же чудесный, лишенный смысла мир можно отыскать?

– Рядом, – ответил Костя, замолчал и развел руками, демонстрируя, что сказал все. Но не выдержал изящной театральной паузы, исполненной грусти и созерцания, и подмигнул: – В случае со Вселенными лишена смысла наша часть ойкумены. Впрочем, потусторонний мир тоже неидеален. – После чего впервые позволил себе улыбку.

– Ох, и ни хрена ж себе!.. Аминь. – Кратер ожидал от Кости Шамана чего угодно, только не такой ошеломляющей беседы. Задумчиво пробормотал, словно ставя секретный, но очевидный диагноз: – М-да… «Императоры иллюзий» Лукьяненко, Вербер «Танатонавты»…

– Какой Лукьяненко?! Какой Вербер?! – возмутился Костя. – Ты еще рекламу сыра «Hochland» вспомни!.. Ладно, подваливай завтра, я тебе о любви неземной все распишу. Если ты смелый. А сейчас айда