Сохранились свидетельства очевидцев, а также статья в журнале «Эйдсволд» в 1909 году, в которых Андерсон называл Гамсуна «крестьянским парнишкой из Норвегии», «вагоновожатым из Чикаго» и даже «человеком, который рассчитывает стать президентом Соединенных Штатов».

Гамсун, всегда довольно болезненно относившийся к насмешкам в свой адрес, достойно «отплатил» Андерсону: он до конца своих дней отказывался признать, что действительно приехал к профессору с рекомендательным письмом от Бьёрнсона, что был приглашен к обеду и рассказывал ему о себе и о своих планах, и уж тем более отрицал «подсказку» профессора взять псевдоним Гамсунд.

Тоскующий по дому, по родине (англ.).

«Нут» — искаженное «Кнут».

«У Харта, — пишет Туре Гамсун, — Кнут прослужил больше года. С детских лет ему нравилась атмосфера, царящая в лавке. Но тут его не сразу поставили за прилавок. Хозяин затеял строить что-то на заднем дворе за лавкой, и Кнута нарядили помогать каменщикам. Первую неделю Кнут работал на совесть, дело у него спорилось благодаря его необыкновенной физической силе. Но по мере того как строение росло, Кнут становился только помехой в работе. Он всегда плохо переносил высоту. На лестнице у него так кружилась голова, что он не мог передать каменщику кирпич. Говорят, это было и смешное, и трагическое зрелище, когда молодой поэт, стоя на верхушке лестницы, отчаянно цеплялся за планки, и его пенсне, словно маятник, раскачивалось на шелковом шнурке. Но говорят также, что Харт, оказавшись однажды свидетелем этого жалкого зрелища, тут же поставил Кнута за прилавок.

Вот когда он проявил все свои способности. Он обладал счастливым даром располагать к себе, шутил с покупателями и очаровывал дам. Рассказывают, что однажды, когда Харт был в отъезде и Кнут заправлял в лавке один, туда явился коммивояжер, торгующий предметами женского туалета. Кнут решил воспользоваться возможностью и показать, что он понимает толк в коммерции. Он смело приобрел то, что счел нужным, и вернувшийся хозяин оказался владельцем множества дамских манишек, которые хоть и были тогда в моде, но оказались такого странного фасона, что хозяин сомневался, можно ли будет их продать.

— Положитесь на меня, — сказал Кнут.

Через несколько дней в лавку зашла одна из первых модниц города, и Кнут, пустив в ход весь свой талант торговца, а может, и другие тоже, добился того, что дама приобрела сразу всю партию манишек».

«Моя жизнь — полет без отдыха. Моя религия — мораль натурализма, а мой мир — эстетская литература» (англ.).

Мнение сына Гамсуна вряд ли можно считать объективным. Известно, что писателю было свойственно относиться к людям с сильной симпатией или крайней антипатией. А того, кто ему не понравился, он никогда не жалел в своих оценках.

Бьёрнсон боролся против теории жертвенности и страдания в христианстве, сурового аскетизма и ненависти к «эстетическому» в человеке.

Первоматерия (лат.).

Пер. с норв. О. Комаровой.

Лютефиск — норвежское национальное блюдо, которое готовят на северо- западном побережье Норвегии из рыбы, вымоченной в слабом щелочном растворе.

Гамсун всегда, всю жизнь, с недоверием относился к любой религии, но это — мягкое недоверие зрителя, а не сильное негодование борца. Кристофер Янсон вспоминал: «Моя надежда на то, что он