— Твой голос услышат в совете, Кэс!

Кэсерил вздохнул.

— Я… подумаю об этом. У меня есть более важные обязанности. Скажи, что я буду говорить на закрытом заседании и только в том случае, если это действительно будет необходимо. Внутренняя политика храма — не моё дело. — Боль в животе заставила его пожалеть о неудачно выбранном выражении.

«Боюсь, что прямо сейчас я занят внутренней политикой самой богини».

Счастливый кивок Палли сказал Кэсерилу, что слова его приняты за более твёрдое согласие, нежели бы ему самому хотелось. Офицер Дочери встал, поблагодарил друга и удалился.

Двумя днями позже Кэсерил спокойно сидел в кабинете, чиня перья, когда вошёл паж и объявил:

— Прибыл дедикат Роджерас. По приказанию принцессы Исель, милорд.

Роджерасу на вид было около сорока, среди его рыжеватых волос уже виднелись залысины, из-под бровей смотрели голубые проницательные глаза. Занятие его легко можно было определить по зелёным одеждам дедиката Госпиталя Милосердия Матери храма Кардегосса, развевавшимся при каждом его стремительном шаге, а ранг — по нашивке на плече. Кэсерил сразу понял, что дело не в болезни кого- нибудь из его подопечных, поскольку в таком случае орден Матери прислал бы врача-женщину. Он тревожно выпрямился и, вежливо кивнув, встал и направился в покои Исель, чтобы оповестить её о визите. Однако обнаружил, что и Бетрис, и принцесса уже стоят в дверях и приветствуют посетителя. Они явно не были удивлены.

Бетрис присела в лёгком книксене в ответ на почтительный низкий поклон дедиката.

— Вот этот человек, о котором я вам говорила, принцесса. Старший настоятель Матери сказал, что он специализируется на изнурительных болезнях и объездил весь Шалион, изучая их.

Так вот что это значит! Во время вчерашнего визита в храм Бетрис занималась не только молитвами и внесением пожертвований. Исель не нуждалась в том, чтобы её учили плести придворные интриги, как ранее казалось Кэсерилу. Она научилась этому без его участия. Да, его обвела вокруг пальца одна из его же учениц! Кэсерил натянуто улыбнулся, скрывая нарастающий страх. Человек, стоявший напротив, не обладал сияющей аурой, которую могло бы увидеть его внутреннее зрение. Что он мог сказать о самом что ни на есть обыкновенном теле Кэсерила?

Исель посмотрела на врача и радостно закивала.

— Дедикат Роджерас, пожалуйста, обследуйте моего секретаря и доложите мне.

— Принцесса, мне не нужен врач!

«И тем более чтобы он меня обследовал!»

— Что же, тогда мы всего-навсего потеряем немного времени, — рассудила Исель, — которого боги выделяют нам каждый день предостаточно. Как бы мне ни было неприятно принуждать вас, Кэсерил, я приказываю вам следовать за доктором. — В её голосе прозвучала стальная решительность.

Демон бы побрал Палли! И не только за то, что вбил это в её голову, но и за то, что научил, как не дать Кэсерилу ускользнуть. Исель училась очень быстро. Хотя… этот врач либо сможет обнаружить чудесное явление, либо не сможет. В первом случае Кэсерил призовёт Умегата, и пусть святой, используя свои высокие связи в храме, разбирается с этим. А во втором — никакого вреда не будет.

Кэсерил смиренно поклонился, всем своим видом показывая, что тронут таким участием, и повёл своего незваного гостя вниз, к себе в спальню. Леди Бетрис последовала за ними, чтобы убедиться в их благополучном прибытии на место во исполнение воли Исель. Когда Кэсерил закрывал за собой дверь своей комнаты, Бетрис виновато улыбалась, но в глазах её стояла тревога.

Запершись с Кэсерилом, врач усадил его у окна, где принялся считать пульс и заглядывать в глаза, уши и горло. Затем он попросил Кэсерила помочиться в пробирку. Долго изучал жидкость, встряхивая пробирку и нюхая содержимое.

Он спросил о состоянии кишечника, и Кэсерил был вынужден подтвердить, что время от времени у него бывают кровотечения. Тогда его попросили раздеться и лечь на кровать. Врач выслушал сердце и дыхание, прижав ухо к груди пациента, потом ощупал и простучал быстрыми холодными пальцами всё тело Кэсерила. Кэсерилу пришлось признаться в происхождении рубцов на спине. Комментарии Роджераса свелись к нескольким советам, как можно избавиться от них и связанных с ними неудобств — если Кэсерил, конечно, желает этого и обладает достаточным хладнокровием и терпением. От этих советов волосы вставали дыбом. Кэсерил решил, что предпочтёт подождать. Лучше упасть несколько раз с лошади, чем пережить подобное. Он так и сказал, чем заставил Роджераса рассмеяться.

Но когда доктор приступил к более внимательному и тщательному осмотру живота пациента, улыбка его исчезла. Он прощупал и простучал каждый дюйм, то и дело спрашивая:

— Тут болит? А тут?

Кэсерил, решительно настроенный вытерпеть все издевательства, твёрдо отвечал:

— Нет.

— А если так?

Кэсерил охнул.

— О! Тут немного больно. — И снова начались нажатия, пощипывания, постукивания. Доктор на какое-то время остановился, задержав руку на животе Кэсерила, взгляд его стал задумчивым и рассеянным. Затем он встрепенулся, словно проснувшись, отчего на мгновение стал похож на Умегата.

Роджерас улыбался, пока Кэсерил натягивал одежду, но глаза его были по-прежнему задумчивыми.

Кэсерил ободряюще произнёс:

— Ну же, дедикат, говорите! Я рассудительный человек и не рассыплюсь на части от ваших слов.

— Ах вот как? Что ж, это хорошо. — Роджерас вздохнул и просто сказал: — Милорд, у вас довольно большая опухоль.

— Так вот оно что… — Кэсерил тяжело опустился в кресло.

Роджерас быстро поднял глаза:

— Вас это не очень удивило?

«Не очень, по сравнению с моим последним диагнозом».

Кэсерил подумал, какое облегчение он ощутил бы, если бы его боли были вызваны столь естественными, хотя и ведущими к летальному исходу причинами. Уж опухоли-то, во всяком случае, не завывают среди ночи безумными голосами.

— У меня были подозрения, что с животом что-то не в порядке. Но что это значит? Как вы думаете, чем всё закончится? — Он попытался придать голосу как можно более нейтральное звучание.

— Ну… — Роджерас сел на край кровати и сложил вместе кончики пальцев, — существует множество подобных образований. Некоторые из них бесформенные, расползаются по организму, иные — словно завязаны в узлы, а третьи — как будто заключены в капсулы. Одни убивают быстро, другие существуют долгие годы и почти не доставляют беспокойства. Ваша похожа на заключённую в капсулу, что внушает оптимизм. Это некий особый вид, наподобие кисты, заполненной жидкостью. Я наблюдал одну женщину с такой опухолью в течение двенадцати лет.

— Ох, — проговорил Кэсерил и открыто улыбнулся.

— Её опухоль выросла больше чем на сотню фунтов к моменту её смерти, — продолжал врач. Кэсерил отшатнулся, но доктор невозмутимо рассказывал. — Были ещё случаи куда более интересные… я видел такое только дважды за годы учёбы — круглой формы масса, в которой при вскрытии обнаружились участки плоти с волосами, зубами и костями. Один раз — в животе женщины, что ещё можно хоть как-то объяснить, но второй раз подобную опухоль нашли в ноге мужчины. Я предполагаю, что эти опухоли были следствием внедрения беглого демона, пытавшегося принять форму человеческого тела. Если бы демону удался его замысел, он, по-видимому, прогрыз бы себе путь наружу и вышел в мир во плоти. Это было бы кошмаром. Мне давно хотелось обнаружить такую опухоль в ещё живом пациенте, чтобы я смог проверить таким образом мою теорию. — Он с интересом взглянул на Кэсерила.