время, что он служит принцессе? Нет… он должен, обязан, и он скажет что-нибудь прямо сейчас! Но лошадь Бетрис, завидев ворота замка, перешла на рысь, и момент был упущен.

Когда они въехали во внутренний дворик и копыта лошадей застучали по булыжникам, из боковой двери с криками: «Исель! Исель!» выскочил Тейдес.

Кэсерил увидел кровь на одежде мальчика и потянулся было за мечом, но тут же расслабился и вздохнул с облегчением. Вслед за Тейдесом во двор вышел его наставник ди Санда, весь в пыли и недовольный. Внешний вид принца объяснялся уроком фехтования на бойне Валенды. И не ужас был причиной его возбуждённых криков, а восторг. Обращённое к сестре круглое лицо принца светилось от радости.

— Случилась самая-самая замечательная вещь! Угадай какая!

— Как же я угадаю… — со смехом начала она.

Мальчик нетерпеливо отмахнулся, и новость сама слетела с его губ:

— Только что прибыл курьер от рея. Тебе и мне предписано явиться ко двору и провести осень в Кардегоссе! А мама и бабушка не приглашены! Как здорово, Исель! Мы сбежим из Валенды!

— Мы едем в Зангр? — округлила глаза Исель. Она соскользнула с седла, взяла брата за руки и отвела его в сторону.

Бетрис, приоткрыв рот в предвкушении неведомого, возбуждённо наклонилась в седле.

Их гувернантка нахмурилась, не испытывая, как видно, особого восторга по поводу услышанной новости. Кэсерил перехватил взгляд сьера ди Санда. Тот стоял с мрачным видом, плотно сжав губы.

В животе у Кэсерила всё похолодело и сжалось. До его сознания дошло — принцессе Исель велено явиться ко двору, и стало быть, её собственный маленький двор отправится в Кардегосс вместе с нею. Включая её первую фрейлину и правую руку — Бетрис.

И её секретаря.

Караван принца и принцессы приближался к Кардегоссу по южной дороге. Лошади упрямо карабкались наверх, отыскивая ровные участки пути между скалами. Из-под ног их то и дело скатывались вниз камни.

В лицо Кэсерилу ударил резкий порыв ветра, и ноздри его раздулись. Холодный дождь, прошедший прошлой ночью, очистил и освежил воздух. Клубящиеся сине-стальные тучи относило к востоку, где они сбивались плотным слоем над горизонтом. Свет с запада пронизывал их, как меч. Зангр, возвышавшийся на высокой горе прямо над местом, где сливались два речных потока, как властелин этих рек, плоскогорий, дальних вершин и всего живого и сущего вокруг, сверкал в лучах солнца на фоне тёмных отступающих туч, подобно расплавленному золоту. Его башни жёлтого камня, увенчанные зубчатыми коронами и похожими на железные шлемы крышами, походили на армию отважных солдат. Излюбленное место правителей Шалиона в течение многих поколений, Зангр выглядел как крепость, а не дворец — он был создан для войны и посвящён войне, как создаются и посвящаются военным орденам армии.

Принц Тейдес торопил своего вороного коня вслед за лошадью Кэсерила. Лицо его горело нетерпением, жаждой приключений и опасностей. Жаждой свободы. «Однажды эта величественная крепость может стать его владением», — подумал Кэсерил. А иначе зачем рею Орико, отчаявшемуся получить наследника от своей жены, призывать к себе младшего брата?

Исель придержала свою серую в яблоках кобылу и пристально посмотрела на замок.

— Странно, я помню его каким-то более… могучим, огромным.

— Подождите, пока подъедем ближе, — сухо посоветовал Кэсерил.

Сьер ди Санда, ехавший в авангарде, дал знак двигаться вперёд, и обоз, состоявший из всадников и нагруженных мулов, снова тронулся в путь по грязной разбитой дороге: две особы королевской крови, два секретаря-наставника, леди Бетрис, слуги, грумы, вооружённые гвардейцы в чёрно-зелёных цветах Баосии, запасные лошади, Снежок, имя которого теперь казалось насмешкой, и внушительный багаж. Кэсерил, не раз сопровождавший караваны с женщинами, был приятно удивлён тем, как ловко и умело Исель управлялась с помощью Бетрис со своим двором. Весь путь из Валенды они проделали за пять дней, точнее, за четыре с половиной. И ни одной задержки, без которых подобные поездки не обходятся, не произошло по причине женских капризов.

На самом деле и Тейдес, и Исель, покинув стены замка провинкары, сразу понеслись галопом и мчались на предельной скорости до тех пор, пока не замолкли в их ушах душераздирающие стоны рейны Исты. Исель даже зажала уши ладонями и гнала лошадь во весь опор, убегая от столь необычного проявления материнского горя.

Новость, что её дети должны отбыть ко двору, повергла вдовствующую рейну если не в бездну безумия, то в глубочайшее отчаяние. Она рыдала, и молилась, и упрашивала. Ди Санда рассказал Кэсерилу по секрету, что рейна разыскала его незадолго до отъезда и попыталась подкупить, чтобы он сбежал куда- нибудь с Тейдесом — не пояснив, куда и каким образом. Он описал её речи как бессвязное бормотание, почти бред, и сказал, что сама она выглядела как припадочная, с пеной на губах.

Иста говорила и с Кэсерилом, придя к нему, когда тот паковал седельные сумки в своей комнате вечером накануне отъезда. Их разговор совсем не походил на бред, и в словах рейны не было и следа бессвязного бормотания.

Она долго изучающе разглядывала его и неожиданно спросила:

— Вы боитесь, Кэсерил?

Кэсерил подумал и честно ответил:

— Да, миледи.

— Ди Санда — дурак. Вы по крайней мере нет.

Не зная, как реагировать на подобное заявление, Кэсерил вежливо наклонил голову. Рейна вздохнула. Глаза её на усталом измождённом лице казались огромными.

— Защищайте Исель. Если вы когда-нибудь хоть немного любили меня, защищайте Исель. Поклянитесь, Кэсерил!

— Клянусь.

Её глаза прожигали насквозь, но, к его удивлению, к сказанному она ничего не добавила.

— От чего именно я должен защищать её? — осторожно спросил Кэсерил. — Чего вы боитесь, леди Иста?

Она молча стояла в свете свечей.

Кэсерилу пришла на ум фраза Палли, оказавшаяся в своё время весьма действенной:

— Леди, пожалуйста, не посылайте меня в бой с завязанными глазами!

Её губы приоткрылись было, но она лишь покачала головой, развернулась и выскочила из комнаты. Её компаньонка, взволнованная до крайности, в отчаянии всплеснула руками и последовала за ней.

Несмотря на воспоминания о болезненной реакции Исты на отъезд детей, Кэсерил немного воспрянул духом, видя оживление и радостное возбуждение Тейдеса и Исель по мере приближения к заветной цели путешествия. Дорога подошла к реке, омывавшей Кардегосс, и вела теперь вдоль берега. Вокруг росли деревья, впереди с основным руслом реки Кардегосс сливался её второй рукав. В долине задувал холодный ветер. На другом берегу высилась отвесная скала высотой более трёхсот футов. Здесь и там маленькие деревца пытались пустить корни в её трещинах, а камни внизу покрывал мох.

Исель остановилась и подняла голову, глядя на крепость. Кэсерил тоже придержал лошадь и остановился рядом с ней. Отсюда не видно было сделанных руками человека укреплений, размещённых на созданной самой природой крепостной стене.

— Ох, пятеро… — выдохнула Исель.

— …богов, — завершила за неё фразу подъехавшая к ним Бетрис.

— Зангр за всю его историю ни разу не взяли штурмом, — сказал Кэсерил.

Плывшие по реке жёлтые листья — предвестники осени — кружились в тёмном потоке. Все трое снова послали коней вперёд, по направлению к одним из семи городских ворот, к которым вела гигантская