Мидлбарроу врач и Квентин.
– Он сильно простыл, – сказал врач. – Его нужно поить горячим чаем. А вообще-то состояние пострадавшего не вызывает никаких опасений.
– Если бы он был лошадью, я бы накормил его горячей овсяной кашей и укрыл ворохом шерстяных одеял, – заявил Квентин.
Приняв к сведению рекомендации обоих специалистов, Джулия усердно следовала им до тех пор, пока Эллиот не взмолился о пощаде.
Джулия чувствовала вину перед Эллиотом. Может быть, потому, что она обещала выйти за него замуж, а сама отдавала предпочтение другому мужчине. Или ее смущало то, что Эллиот из-за нее подвергся серьезной опасности. А возможно, Джулию мучила совесть потому, что она использовала этого человека в своих целях.
Эллиот сидел напротив нее в гостиной и нехотя пил третью чашку горячего чая. На нем была старая одежда Олдоса.
– Вы должны покинуть Барроуби, Эллиот, – внезапно сказала Джулия. – Я не могу допустить, чтобы вы зря рисковали своей жизнью.
Эллиот на мгновение растерялся, однако тут же пришел в себя.
– Все это вовсе не зря, – возразил он.
– А я говорю, зря, – сказала Джулия.
Эллиот нахмурился.
– Нет, я готов рисковать жизнью ради вас. Вы и я… – начал было он, но вдруг осекся, догадавшись, о чем хочет сказать ему Джулия. – Хм… все понятно. Вы хотите, чтобы мы остались друзьями, да?
– Простите, Эллиот. Я не умею ходить вокруг да около… Вы правильно поняли мои намеки.
– Вы увлечены Блайтом-Гудменом, не так ли?
Джулия на мгновение закрыла глаза.
– Я… – Она, не договорив, умолкла.
– Это мне стало ясно в тот день, когда я впервые привез его сюда. Рядом с таким красавцем ни у кого из нас не оставалось никаких шансов.
Джулия посмотрела на своего собеседника с упреком.
– Я не ставка в игре в рулетку, Эллиот.
Эллиот хмыкнул:
– Тем не менее, миледи, вы – тот выигрыш, заполучить который стремятся все ваши кавалеры.
Джулия засмеялась, качая головой:
– Я ценю вашу откровенность, Эллиот.
Он на мгновение задумался, и его взгляд стал серьезным.
– Скажите, миледи, вы хорошо знаете Маркуса? – после непродолжительного молчания спросил Эллиот.
Она нахмурилась:
– Странно, но он то же самое спрашивал о вас.
– Мне кажется, он не тот, за кого себя выдает.
Джулия вскинула голову и посмотрела Эллиоту прямо в глаза.
– Если вы располагаете какими-нибудь сведениями, порочащими Маркуса, поделитесь ими со мной, – промолвила Джулия. – Иначе я не вижу причин прекращать общение с ним!
Эллиот отвел глаза в сторону, не выдержав ее пристального взгляда.
– У меня нет никаких сведений о нем… одни подозрения… Но я уверен, что он не тот, за кого себя выдает…
Джулия улыбнулась:
– Неужели вы думаете, что я стала бы рисковать, общаясь с человеком, которого совсем не знаю?
– Так вы все же что-то знаете о нем?
– Да, конечно. Я знаю, что он безрассудно храбр и готов ворваться в логово льва, чтобы спасти жизнь зверя, которому грозит смертельная опасность, – начала перечислять Джулия, загибая пальцы. – Я знаю, что он благороден и способен не раздумывая броситься на помощь своему сопернику, помолвленному с женщиной, которой он увлечен. Я знаю, что он не боится тяжелой физической работы, не брезгует ходить по колено в грязи, признавать свои ошибки и…
Эллиот поднял руку, пытаясь остановить ее.
– Хватит! Довольно! Иначе я сейчас сам брошусь вниз головой в колодец, и сэру Безупречность придется снова спускаться за мной по веревке.
Джулия взяла его руку и легонько сжала ее.
– Эллиот, вы – мой друг. Я плохо знаю вас, но полностью доверяю. Скажите, а вы доверяете мне?
Он поднял на нее глаза:
– Да, хотя не следовало бы.
Джулия улыбнулась:
– В таком случае поверьте мне, я знаю Маркуса. Я вижу, что он хороший человек. Он такой же добрый и порядочный, как и вы.
Эллиот покачал головой:
– Не понимаю, с чего вы взяли, что я добрый и порядочный. Я не пытался произвести на вас такое впечатление.
Джулия выпустила его руку и встала.
– Не говорите глупости, Эллиот. А теперь уезжайте отсюда. Отправляйтесь на поиски богатой дамы, которая по достоинству оценит вас!
Эллиот тоже встал.
– Я уже нашел одну такую, – с усмешкой сказал он. – Но она променяла меня на какого-то мужлана, питающего пристрастие к мохнатым хищникам и дерьму из уборных.
Поклонившись, он поцеловал руку Джулии.
– Желаю вам всего наилучшего, миледи.
Стоя у окна, Джулия с облегчением наблюдала за тем, как Эллиот садится в ее карету и уезжает со двора. Однако ее радость была недолгой. Слова Эллиота о том, что Маркус не тот, за кого себя выдает, запали ей глубоко в душу. Несмотря на симпатию, которую Джулия испытывала к Маркусу, ее снова начали одолевать сомнения.
Прятавшийся на склоне холма наблюдатель видел, как из усадьбы уехал один из джентльменов. Он сел в карету, к которой была привязана его старая жалкая лошадь. Значит, хозяйка Барроуби избавилась от своего денди. Флирт с этим парнем был большой ошибкой, исправить которую помог Джулии наблюдатель. Он не сомневался, что она будет благодарна ему, когда узнает, какую судьбу он уготовил ей взамен.
Вскоре во двор вышел второй джентльмен, более высокий и крепко сбитый. Наблюдателя раздражала его уверенная походка. Он вывел из конюшни свою вороную лошадь и легко вскочил в седло. Наблюдатель самодовольно потер руки. Так, значит, этот парень решил уехать вслед за своим приятелем!
Похоже, все идет по плану. Джулия вряд ли захочет оставаться в усадьбе, где на ее голову постоянно сыплются беды.
Однако наблюдатель решил не торопить события. Он даст ей еще сутки, пусть она окончательно поймет, что ее здесь больше ничто не держит. А потом он явится к ней под звуки победных фанфар и объявит, что хочет подарить ей весь мир.
И они будут вместе до тех пор, пока он не растратит ее денежки.
Какой восхитительный план! Жаль, что он так легко осуществился. Наблюдатель получал истинное наслаждение, видя боль и отчаяние на прелестном лице хозяйки усадьбы.
Впрочем, возможно, ему доведется принести Джулии еще одну дурную весть. О, если бы ее любимого льва поймали и убили разъяренные фермеры! Какую радость доставило бы ему несчастное выражение лица Джулии!
Войдя в пивную, Маркус направился к Эллиоту. Тот с мрачным видом сидел за кружкой пива и даже не поднял головы, когда соперник сел напротив.
– Она бросила меня, – буркнул Эллиот, не глядя на Маркуса.
– Я знаю.
Эллиот пожал плечами.
– И это еще не самое ужасное, – продолжал он. – Хуже всего то, что она приказала мне немедленно покинуть Мидлбарроу. Она сказала, что мне опасно оставаться здесь. – Эллиот горько рассмеялся. – Она печется о моей безопасности!
Маркус, прищурившись, взглянул на него:
– А почему вы говорите об этом с такой иронией?
Эллиот бросил на Маркуса удивленный взгляд и залпом осушил свою кружку.
– Не понимаю, о чем это вы, – пробормотал он.
Маркус откинулся на спинку хлипкого стула.
– Скажите, Эллиот, – с наигранной небрежностью промолвил он, – вы знакомы с человеком по фамилии Монморенси?
Эллиот, подавившись пивом, закашлялся.
– Так я и думал, – с удовлетворенным видом сказал Маркус. – Впрочем, я давно должен был обо всем догадаться. Только один из съехавшихся сюда молодых повес обладал таким непоколебимым упрямством, что не дрогнул перед лицом смертельной опасности.
Вытерев подбородок тыльной стороной ладони, Эллиот настороженно посмотрел на Маркуса.
– Я понятия не имею, о чем вы говорите, – заявил он. Маркус криво усмехнулся:
– Нуда, конечно. – Он наклонился вперед. – Когда вы вернетесь в свой клуб, постарайтесь правильно описать меня остальным. А еще лучше – сделайте с меня портретный набросок. Вы же гордитесь своим умением хорошо рисовать.
Эллиот отшатнулся от него.
– Да, я действительно иногда делаю зарисовки, и все это знают. Многие джентльмены рисуют. Ну и что из того? Но я не храню наброски.
– То есть это значит, что вы уже отослали их, – сделал вывод Маркус. – Думаю, что очень скоро вы получите новые инструкции.
– С меня хватит! – резким тоном заявил Эллиот. – Все, что вы сейчас говорите, несусветная чушь.
– Ну что ж, можете уходить! И передайте тому типу, о котором я только что обмолвился, что я с нетерпением буду ждать новых вестей о нем.
– Чудовищная тарабарщина! Я больше не желаю вас слушать. У меня такое впечатление, что мы разговариваем с вами на разных языках.
Маркус встал и бросил на столик монету.
– Я плачу за пиво, – сказал он. – Не тратьте зря время, возвращайтесь в Лондон.
Он повернулся, чтобы уйти, но Эллиот остановил его.
– Не одолжите ли вы мне свою лошадь? – вежливым тоном промолвил он. – Вы ведь настаиваете на том, чтобы я как можно быстрее уехал. Я оставлю ее у того человека, о котором вы говорили, и вы сможете в любой момент забрать ее назад.
Маркус закатил глаза.
– О эти лгуны! – пробормотал он и бросил на стол еще несколько монет. – Поговорите с хозяином постоялого двора, он даст вам хорошую лошадь. А я никому не позволяю садиться на своего жеребца.
– А зря, – с усмешкой заметил Эллиот, рассеянно водя пальцем по столу. – Леди Барроуби явно положила на него глаз.
Маркус засмеялся.
– Я так не думаю. Мой скакун неподходящая лошадь для леди.
Усмешка Эллиота стала шире.
– Это так, но леди Барроуби
