Брата Мэв не нашла, и один солдат, верный повстанцам, сказал ей, что несколько часов назад он уехал по делам. И она знала по каким. Повстанцы собирались освободить своих людей из тюрьмы в Дублине и начать последнюю битву, исход которой Мэв предвидела, а потому была против, о чем и сказала Флинну. К тому же сегодня он был так необходим ей здесь, из-за Фионы.

Ее раздумья прервал шум, Мэв подняла глаза и увидела Килдэра.

Туника перекосилась на его широких плечах, волосы были всклокочены, из угла рта сочилась кровь, на подбородке начал проявляться синяк. Он усмехался точно так же, когда избил Флинна.

Мэв нахмурилась. Поскольку Флинна этой ночью в замке не было, с кем же тогда мог драться Килдэр?

– Здравствуй, милая Мэв. Ждешь меня как примерная жена?

Скрестив перед собой руки, она заставила себя смотреть вниз и не вспоминать его последний поцелуй.

– Я... я благодарю вас, что вы уговорили Фиону рассказать о постигшей ее беде.

Граф кивнул, его лицо вдруг стало серьезным.

– Как она?

– Немного успокоилась, но продолжает винить себя, хотя я не понимаю за что.

– Она совершенно не виновата, – согласился Килдэр, вытирая кровь.

– А что случилось с вами? Опять подрались?

Мэв почувствовала раздражение. Неужели он не в состоянии придумать ничего лучшего, как доказывать свою удаль кулаками?

– Просто учил кое-кого дисциплине. – Он пожал плечами. – Ничего заслуживающего внимания.

Другими словами, побоище. И не важно, как он это называет, дисциплиной или дракой, все это происходит с помощью кулаков и насилия.

– Вы умеете только драться?

Килдэр помолчал, будто ее вопрос поставил его в тупик.

– О чем ты говоришь? – спросил он.

– Вы не можете найти себе иного удовольствия, кроме битья других, вы, грубиян? – воскликнула Мэв, рассерженная непониманием.

– Грубиян? Я? Ты слишком плохо обо мне думаешь. С тех пор как ты отказала мне... в удовольствии, я должен искать...

– Вы могли бы хоть в серьезном разговоре не думать про это.

– Правда? – усмехнулся он. – А если я не хочу? Всплеснув руками, Мэв вздохнула:

– Почему я решила, что могу просто сказать вам спасибо за Фиону и колыбель Джейн?

– Я только дразню тебя, Мэв, – ответил Килдэр, похлопав ее по руке.

– Почему вы так часто деретесь? Ради чего вы это делаете?

Усмешка тут же исчезла.

– С восьми лет я жил у графа Ротгейта в постоянных тренировках. Мои ближайшие друзья тоже воины. Смотри. – Он протянул ей ладонь, и Мэв увидела небольшой шрам. – Я поклялся своей кровью защищать тех, кто для меня как братья. Всю жизнь я знал только битвы, дорогая Мэв, это то, что понятно мужчинам.

– У Квейда никогда не было жажды крови.

Снова услышав от нее имя любовника, Кайрен стиснул зубы.

– Думаю, твои полчаса уже истекли, – сказал он. – Ты провела их, ругая меня, а я решил использовать свою половину для сна. Так что желаю тебе спокойной ночи, милая Мэв. Если, конечно, ты не хочешь присоединиться ко мне в постели.

Она вздрогнула от его соблазнительного тона и попыталась убедить себя, что все это от отвращения. Кто может захотеть такого драчливого, примитивного и грубого человека? Но кто бы не захотел человека, который может так целовать, чьи прикосновения сплошной соблазн?

Обеспокоенная сумбуром в голове, Мэв торопливо покинула комнату и спустилась в главный зал. Лучше она подождет здесь Флинна. Это по крайней мере избавит ее от раздражающего присутствия мужа.

За столом, в дальнем его конце, сидели двое мужчин, оба в крови, с синяками на разбитых лицах.

Боже правый, что с ними произошло? Мэв вздрогнула.

Ее реакция привлекла внимание третьего англичанина, сидевшего рядом с приятелями.

– Да, Килдэр замечательно вас отделал, Фредди, – захохотал он. – Похоже, ваши физиономии не доставляют удовольствия дамам.

Фиона говорила, что ее изнасиловали человек по имени Фредди и еще один солдат. Неужели эти двое и есть те мерзавцы? Ярость и потрясение, заставившие Мэв окаменеть, требовали немедленного возмездия, но потом она осознала, что Килдэр уже обработал кулаками эти гнусные рожи. За Фиону?

– Закрой свою пасть, Бенни, – прошипел Фредди. Но тот продолжал смеяться.

– Ты выглядишь столь же безобразно, как и стряпня моей матери. А если учесть, что Килдэр запретил прикасаться к женщинам Лэнгмора, ты, вероятно, состаришься прежде, чем ляжешь в постель с