– И тут вы встречаетесь. Кто знает, может быть, ей немного скучно, может быть, он плохо любил ее ночью, может быть, хочет показать, что она не из этих бюрократчиков. Она дружится с вами, и все замечают. Только у всего должна быть цель.

– Какая цель? – спрашивает Петворт.

– Ой, смотрите, как глубоко! – Любиёва внезапно хватает его за локоть. – Конечно, он опытный водитель, но я все равно пугаю. Дорога плохая, здесь много аварий.

Петворт смотрит вперед на дорогу, которая сужается, виляет, вьется, исполинским серпантином сбегает на дно глубокого зеленого каньона.

– Все хорошо, – говорит он, похлопывая Любиёву по руке.

– Ой, Петвурт, мне жаль, – отвечает та, глядя ему в лицо. – Я не хотела вас огорчать. Может быть, у вас есть по этому поводу некоторые чувства, самую малость неосторожные. Надеюсь, вы постараетесь их забыть. Может быть, что-то меняется. Может быть, профессор Рум уже не такой сильный, может быть, пора искать другого, потому что в нашей стране сейчас перемены. И всегда приятно завести кого-то нового кроме старого. Только я не думаю, что вы можете быть этим новым, правда, Петвурт. Вы же не думаете, что можете по-настоящему помочь такой женщине?

– Нет, конечно, не могу, – говорит Петворт.

– Ой, какая жалость, бедный Петвурт. – Любиёва смотрит на него, стискивая сумочку тонкими бледными пальцами. – Вы приехали, вы нашли свою королевну, и вот она сложнее, чем вы думали. Что ж, вы знаете, люди везде странные, вы должны были этого ждать. А в чужой стране такие знаки трудно прочесть. Вот зачем вам нужен гид – читать знаки. Ой, смотрите, знаменитый водопад, видите? Знаете, как мы его зовем? Водопад девственницы. Не знаю, почему он так зовется, в моей стране их нет, но всё равно очень красиво.

Впереди дорога делает крутой зигзаг; толстошеий водитель оборачивается и что-то начинает говорить.

– Они всегда так делают, – поясняет Любиёва. – Я буду переводить. Говорит, мы почти приехали в Глит. Говорит, мы увидим его сразу за следующим холмом.

Большая черная «волга» минует поворот и по извилистому серпантину спускается к дну ущелья; начинается подъем на следующий перевал. Оттуда открывается вид: очередное ущелье, поросшие лесом склоны, и в этом романтическом окружении – высокие дома, красные и золотые крыши, замок с островерхими крышами во всем средневековом великолепии.

– Ой, видите, это Глит! – восклицает Любиёва. – Теперь вы правда в другом месте. Знаете, здесь всё другое: люди, язык, даже еда. Когда-то Глит был очень знаменит, больше, чем Слака. Здесь была вся торговля, секретные пряности, некоторые из Ташкента, ковры из Туретчины, шелка с Востока. Мы и сейчас любим рассказывать сказки про Глит. Он очень красивый, я всегда его люблю. Конечно, теперь здесь грандиозные социалистические преобразования, и всё равно он не очень отличается от старых времен. Естественно, много туристов приезжают смотреть наши красивые горы и долины, и замечательные алтари в кирках, хотя вы ими не интересуетесь. Кроме того, есть много возможностей для отдыха и в городе, и в его окрестностях.

– Не сомневаюсь, – говорит Петворт.

– У нас говорят, кто увидел Глит, обязательно вернется. Теперь смотрите, пожалуйста, городские ворота, очень старые. Там башня с золотой крышей, очень интересная. Женщина в традиционном платье. Обратите внимание на балконы в турчанском стиле. Говорят, в Глите на каждом доме висит горшок с цветами и в этих цветах – души тех, кто там живет. Смотрите в окна, и вы увидите, что женщины занимаются древнейшими профессиями. Теперь рыночная площадь, на которой крестьяне торгуют цветами и фруктами. Вам нравится?

– Очень красиво, – отвечает Петворт.

– Конечно, здесь не всё только старое, – продолжает Любиёва. – Есть новый район с университетом и техникой, вы увидите его завтра. Однако сегодня, думаю, вы просто погуляете по старому городу. Вот река, правда чистая и глубокая? В горах всегда так. Наши люди любят ловить здесь рыбу, жалко, вы не будете. А вот, смотрите, наша гостиница, надеюсь, вам понравится. Очень старинная и очень традиционная.

Клаксон издает причудливую трель, большая черная «волга» останавливается перед невысоким зданием, у открытой ресторанной веранды со столиками, над быстрой рекой. Любиёва и Петворт заносят вещи в низкий полутемный вестибюль; за стойкой дежурного вместо синей космоплотовской барышни сидит старушка в платке.

– Она просит ваш паспорт и мое разрешение на поездку, – говорит Любиёва. – Конечно, я тоже буду жить здесь. Идите за портье, он отведет вас в номер, а я займусь бумагами.

Петворт идет по коридору в чистенькую комнатушку с очень узкой кроватью, в тихое целомудренное помещение, с которым не связано пока никаких тягостных мыслей, в котором ничего еще не произошло. Он ставит на пол багаж; за окном журчит и плещет река, тише, чем транспорт в Слаке, намекая на что-то вроде покоя, хотя Петворт еще не почувствовал умиротворенности. Убирая потертый портфель, распаковывая синий чемодан, он помнит, что живет в исторической реальности и что история полна треволнений. В дверь стучат.

– Это Мари, ваш гид, – произносит голос. – Комната вам хорошая? Вы чувствуете себя удобно?

– Чудесный номер, – говорит Петворт, открывая дверь.

– Не такой большой, как в Слаке, – Марыся обводит глазами комнату, – хотя для провинциального места очень хороший. У меня такой же, только у вас река. Да, мой дорогой Петвурт, сегодня весь день ваш, до вечера. Чем хотите заняться? Можете развлекаться сами, или я вас куда-нибудь погуляю. Если хотите, я показала бы вам замок.

– С удовольствием, – отвечает Петворт.

– Он высоко, – говорит Любиёва, – но, думаю, вы еще молодой. Заканчивайте, пожалуйста, отпаковывать вещи, и встретимся в вестибюле.

На выходе из гостиницы она берет его под руку.

– Машина уехала. Теперь мы совсем сами. Знаете, я всегда люблю это место.

И впрямь, Глит – очаровательный старый городок: дома с балкончиками, людные улочки, каменные башни, площади, забитые ветхими грузовиками и телегами. Ходят девушки в ярких национальных платьях, у стен сидят на мешках мужчины.

Они начинают подъем по каменным ступеням.

– Идти довольно долго, – говорит Любиёва. – Покажите, что можете подняться без отдышки.

Однако к тому времени, как они оказываются у старых деревянных ворот с выщербленными каменными львами, Петворт уже пыхтит от натуги.

– Да, вы не такой спортсмен, – говорит Любиёва, нажимая на кнопку звонка. – Хотя, конечно, вы ученый. Подойдет кто-нибудь? Да, идет.

Старик в шлепанцах открывает ворота и впускает их в мощеный двор.

– Знаете, что он сказал? Мы единственные посетители. Понятно, для экскурсий сейчас поздно. Теперь я объясню вам замок. Когда-то было много правителей из других мест, которые хотели нас угнетать. Они жили в замке и смотрели вниз на город, что делают жители. Если кто-то зарабатывал деньги, захватители их отнимали. Если была красивая жена или дочь, тоже отнимали. Смотрите, вот колодец, очень глубокий, но пить из него нельзя, знаете почему? Потому что сюда бросали жителей, которые плохо слушались, не хотели отдавать своих жен и дочерей или свое золото. Киньте камень, смотрите, как глубоко. Да, они были очень злые, эти захватители, при них жилось плохо. Только народ знал секрет, что большие гордые иноземцы в пышных нарядах на самом деле не настоящие. Они просто сами себя выдумали. Однажды они растворились в воздухе и умерли. А замок остался народу, и за то, что злые люди оставили одну хорошую вещь, их можно чуточку простить. Не слишком сильно, только