твоя собственная команда Милочек! Замечательная идея, ты не находишь? Она пришла мне на ум во время пробежки. Назови их Милами Би – чтобы звучало как сокращенный вариант Милочки Бленнерхескет.

Я неотрывно смотрела поверх каменного парапета на освещенный фонарями сквер Вер-Галан. Он врезался в Сену, точно нос лодки. На самом его краю сидела парочка влюбленных. Положив головы на плечи друг другу, они обнимались, болтали ногами и молчали.

По его мнению, Милочкой может быть кто угодно, раздумывала я. Или он так шутит? Джонатан увлеченно развивал мысль. – Сказать по правде, я уже некоторое время занимаюсь этим вопросом. И знаешь что? Чем больше я размышляю, тем больше мне нравится эта затея. У тебя будет свое агентство и полная независимость, которую я, сама знаешь, очень уважаю. Однако тебе больше не придется убивать на эту работу личное время. В общем, ты переедешь ко мне, а новоиспеченные Милочки Би будут продолжать твое дело и приносить тебе прибыль. Я даже нашел инвестора, который готов выделить средства на подбор соответствующего персонала, аренду офисов и прочие расходы.

Я смотрела на Джонатана, не понимая, почему мысли кружат так беспорядочно и суетно. Они походили на мелкие остроугольные камушки, а сама я сидела будто одеревенелая. Могли ли мы с Джо– натаном работать бок о бок, если уже теперь совершенно не понимали друг друга? Он предлагал мне обзавестись полудюжиной Мил, несмотря на то, что сам влюбился в Милочку – единственную и неповторимую! Во что превратилось агентство после моей поездки в Нью-Йорк, когда им заведовала Габи, и чего мне стоило привести дела в норму, он не имел ни малейшего представления.

Милочка – это я, непрестанно кричал голос в моей голове. Она часть меня самой. Продать ее невозможно.

Тут я поняла, что голос звучит не только внутри.

Джонатан взволнованно погладил меня по руке.

– Не будь такой глупышкой, Мелисса,– пробормотал он. – Я думал, мы оставили эту игру в прошлом. Мне всегда было известно, что под маской Милочки пряталась ты настоящая – умная, ответственная и заботливая. Но довольно. Хочешь узнать самое главное? Тебе должно понравиться. Тут масса иронии и английского юмора.

– Что? – хрипловато спросила я.

– Кто, по-твоему, вызвался выступить в роли инвестора? Кто даст денег на бизнес-операцию, после которой ты будешь получать доход, почти не прилагая усилий?

У меня в голове пронеслась вереница жутких предположений. Бабушка? Нет, не может такого быть. Роджер? Нет. Кто-нибудь из моих клиентов?

– Не знаю,– прошептала я.

– Твой отец! – торжествующе провозгласил Джонатан. – Потрясающе! Ведь правда? Он с удовольствием вложит в это дело весь доход с продажи книги о сырной диете. Мы до сих пор обсуждаем с ним отдельные подробности. Я выдвинул ряд условий и твердо стою на своем. Забавно, правда? Ты открыла агентство, чтобы заработать деньги и вернуть отцу долг, а теперь он оказывает тебе финансовую поддержку, чтобы ты разбогатела!

От моих щек отлила краска. Не знаю, какие цели преследовал папа – заработать или отмыть деньги. В одном я была уверена: он затевал какую– то гнусность. Пострадавшей стороной в любом случае оказалась бы я.

Однако страшнее всего было то, что Джонатан находил эту идею блестящей.

Поднявшись со скамьи, я подошла к парапету и взглянула на Сену. Серую воду испещряли дрожащие отражения фонарей. Из-под моих ног будто ускользала земля. Еще днем будущее представлялось мне совсем иным, сердце согревали надежды, а теперь…

Джонатан тоже встал и подошел ко мне.

– В чем дело, Мелисса? Тебя что-то опять не устраивает?

– Пожалуйста, скажи, что ты пошутил,– попросила я.

Под конец мой голос дрогнул. Джонатан пожал плечами.

– Пошутил? Какой мне смысл так глупо шутить? Но ведь затея просто отличная! Тебе придется выполнять самый минимум работы, а получать ты станешь гораздо больше. Особенно когда мы создадим сайт и разовьем сеть интернет-услуг.

– А тебе не кажется, что… если я приму деньги от папы, то это повлечет за собой серьезные проблемы? Я создала агентство больше для того, чтобы никак от него не зависеть и прекратить его вмешательства в мою жизнь. И потом, мне нравится самой решать проблемы клиентов! Не тебе определять, продавать мне или не продавать мое собственное дело. Особенно отцу!

Мы долго смотрели друг на друга, потом лицо Джонатана вдруг исказило отвращение.

– Почему все так или иначе сводится к твоей семье, а, Мелисса? Может, я чего-то недопонимаю? Может, должен просто запомнить, что твои родственники всегда будут маячить на заднем плане? И всякий раз все портить? Мне казалось, для тебя это пройденный этап.

– Джонатан, собственная семья не может быть пройденным этапом! – с горечью проговорила я. – Это тебе не корь! Переезд в Париж не избавит меня от родственников. Тем более если ты допустишь папу в мой бизнес!

– Я думал, что оказываю тебе большую услугу. Полагал, раз мы оба начинаем новую жизнь, не грех обновить все. Общими усилиями. Вместе. – Он разговаривал будто сам с собой, постукивая ребром ладони о парапет. – Здесь нет ни Синди ни других родственников, никого из общих знакомых,которые напоминали бы о нашей с ней жизни… – Он повернул голову и гневно посмотрел на меня. – Ни двух сотен идиотов из Лондона и прилегающих графств. Но ты не желаешь переезжать в Париж, правильно я понимаю? И никогда не задумывалась об этом всерьез, так?

– Неправда! Задумывалась и желаю! Я люблю тебя!..

– Любишь? Ты так думаешь? Насмешливый тон Джонатана вонзился в меня, точно нож.

– Да! Просто… – Я мучительно подбирала слова. – Ты всегда заставляешь меня сделать выбор между тобой и всем остальным в моей жизни.

– Все, я сдаюсь, сдаюсь, Мелисса! Скажи, чего ты хочешь? Что мне сделать? – требовательно спросил он. – Знаешь, мне постоянно кажется, что я для тебя ничего особенного не значу. Семья, твое агентство, Лондон – вот чем ты по-настоящему дорожишь. Я оставил родину, пересек океан – только чтобы быть с тобой! Я пытаюсь развить бизнес, которым мы могли бы заниматься вместе!

Я моргнула, чувствуя себя невообразимой эгоисткой. Да, верно. Джонатан в самом деле шел ради мена на жертвы и риск. Однако остановиться я почему-то уже не могла.

– А когда ты подаешь заявление об уходе? – спросила я, глядя ему прямо в глаза.

Он тотчас отвел взгляд, и тут я все поняла.

– Ты не собираешься увольняться, правильно?

Джонатан пригладил волосы.

– Я подкинул Лайзе идею о расширении, и она пришла в восторг. Серьезно. Взглянула на это дело как на изысканное дополнение к основному парижскому филиалу. – Он посмотрел в мои круглые от изумления глаза, и я заметила оживление в его взгляде. Нет, Джонатана определенно радовала отнюдь не только возможность работать где– нибудь в отдельном офисе на пару со мной. – Лайза назвала сумму, которую может выделить на этот проект, и у меня глаза полезли на лоб. Но ведь так даже лучше! Только задумайся! Я по-прежнему продолжаю бороться за звание одного из самых успешных в мире генеральных директоров, одновременно мы продолжаем развивать собственную базу, которую потом можем продать тем же «Дин и Дэниеле», ты занимаешься своими делами, а на ланч мы можем хоть каждый день ездить вместе!

Я смотрела на него, не веря собственным ушам.

– Наш совместный бизнес ты планируешь полностью взвалить на меня, верно?

– На тебя и Соланж. И на себя. – Джонатан положил руку мне на бедро и легонько ущипнул меня, будто уладил все вопросы и теперь желал немного поиграть. – Мелисса, я хочу, чтобы у тебя было все – стабильность, уверенность в завтрашнем дне, карьера…

– Знаю! – воскликнула я. – Все, кроме тебя! Ты не можешь пожертвовать ради меня даже единственным вечером! Побыть со мной дома, как следует обсудить проблемы…

У Джонатана вытянулось лицо. – Ты недовольна, что я слишком часто вожу тебя на прогулки и по ресторанам? Ты это серьезно?