к Бентуорту, чтобы слышать его слова. Неожиданно она заметила Трейса Тейлора, стоявшего всего в нескольких шагах от них. Проводник держал в руке стакан и, не отрываясь, смотрел на Бетани. На его губах застыла насмешливая улыбка, от которой Бетани вдруг стало неловко.

Она рассердилась на себя за это так некстати возникшее чувство. Почему она должна стесняться того, что находится в компании Бентуорта? Разве Трейс не мог пойти вместе с ними?

— Кажется, я вижу свободный столик! — прокричал Бентуорт и потащил Бетани вперед.

Усевшись на плетеный стул, Бетани широко улыбнулась своему спутнику:

— Это замечательно, мистер Бентуорт.

— Прошу вас, называйте меня Спенсером. Думаю, мы можем общаться менее формально?

— Ну, наверное, да, — нехотя согласилась Бетани, поежившись под внимательным взглядом его бледно-голубых глаз. — Правда, мы не слишком хорошо знаем друг друга. Но я очень ценю то, что вы делаете для моего отца. Он много лет мечтал об этой экспедиции, и теперь благодаря вам, мистер Бент…

— Спенсер, — поправил он. — Знаете, мисс Брейсфилд, — он наклонился почти к самому ее лицу, — я нахожу вас очень привлекательной особой.

— Благодарю вас. — Голос Бетани прозвучал напряженно; она поторопилась сменить тему и попросила его заказать кофе, — Вечером стало прохладно, — пояснила она, — и мне бы хотелось немного согреться.

— К вашим услугам, дорогая. — Мистер Бентуорт поднялся, но потом, немного поколебавшись, снова наклонился к ней и добавил: — Приношу свои извинения, если мои слова показались вам несколько преждевременными, но я сказал вам правду.

Бетани кивнула и ответила ему улыбкой, однако комплимент оставил в ее душе неприятный осадок. Бентуорт казался ей слишком обтекаемым, неискренним и корыстным. С Трейсом Тейлором она чувствовала себя намного спокойнее, хотя и слышала от него не комплименты, а оскорбления.

Пока Бентуорт пробирался к стойке бара, Бетани оглядывала пеструю толпу, заполнившую площадь. На женщинах были яркие кофты и пышные юбки, мужчины носили такие же яркие пончо из шерсти ламы. Бетани прислушивалась к разноязычному говору; большинство наречий ей было совершенно незнакомо. Вдруг рядом с ней раздался знакомый голос:

— Он придет не скоро, поэтому я решил составить вам компанию, — сказал Трейс, усаживаясь на стул Бентуорта.

— Я не приглашала вас присесть, — холодно заявила Бетани, но Трейс лишь пожал плечами.

— Не знал, что вы с Бентуортом так близки, — продолжил он, словно не слыша ее слов. — У вас это недавно или вы уже встречались раньше?

— Мистер Тейлор, это совершенно не ваше дело, но Спенсер Бентуорт давно сотрудничает с моим отцом, и вам это прекрасно известно!

— Что вы говорите! — притворно удивился Трейс, не обращая внимания на сердитый блеск ее глаз.

— Да, именно так.

— Как мило.

— Как грубо!

— Послушайте. — Трейс приблизился к Бетани, чтобы иметь возможность говорить не слишком громко. — Дело в том, что мне необходимо знать, что именно происходит, раз уж я во всем этом участвую. Это даст нам возможность избежать неприятностей в будущем.

— Совершенно не понимаю, о чем вы говорите! — Его темные глаза превратились в подозрительные щелочки.

— Не понимаете? А мне кажется, что это не так. — Сердце Бетани бешено заколотилось, в горле пересохло. О каких неприятностях он говорит? Что у него на уме?

— Знаете, — произнес Трейс, — мне интересно, как далеко способен зайти Бентуорт.

— В чем? — спросила Бетани, и голос ее задрожал. Тейлор взял ее руку в свою широкую ладонь, игнорируя попытки Бетани высвободиться, и принялся нежно поглаживать ее пальцы.

— Мистер Тейлор, немедленно прекратите это! — прошипела Бетани, но он лишь рассмеялся. — Если вы пытаетесь соперничать с мистером Бентуортом, то делаете это крайне неловко!

— Я соперничаю с Бентуортом? — Трейс покачал головой. — Не знаю, воспринимать это как шутку или как оскорбление. Я просто хочу под надетыми вами доспехами разглядеть женщину.

Бетани едва не задохнулась от возмущения, но Трейс уже отпустил ее руку и поднялся из-за столика.

— Возвращается ваш кавалер, так что я удаляюсь. — Он наклонился и прошептал ей на ухо: — Держите свое сердце в узде, мисс Брейсфилд.

Последняя фраза Трейса насторожила Бетани. Держать сердце в узде? Что он хотел этим сказать? Неужели он подумал, что она и Бентуорт… О, это настолько невероятно, что об этом не стоит и думать!

Но семена сомнения, посеянные Трейсом в душе Бетани, дали быстрые всходы. Теперь она искала скрытый смысл в каждом слове, сказанном ей Бентуортом. Если она и раньше сомневалась в искренности этого человека, то теперь, после намеков Тейлора, эти сомнения быстро перерастали в уверенность.

Ночью она никак не могла заснуть. Ворочаясь с боку на бок, Бетани не могла понять, то ли это следствие трудного восхождения, то ли тревожных мыслей. В открытое окно доносились отзвуки веселья, что окончательно отгоняло сон.

Наконец она поднялась с кровати и вышла на балкон в надежде, что прохладный воздух успокоит ее. Опершись на витые металлические перила, Бетани устремила взгляд на улицу, которая была почти пуста; смех и музыка звучали на площади. Город выглядел весьма экзотично и представлял собой причудливую смесь старого и нового, впрочем, как и все другие города Перу, загадочной и противоречивой страны.

Спустя некоторое время Бетани почувствовала, что ее клонит в сон, и уже хотела было уйти, но раздавшийся где- то неподалеку звук привлек ее внимание. Она услышала знакомый голос, затем женский смех. Перегнувшись через перила, Бетани посмотрела на крыло здания гостиницы, расположенное под прямым углом к фасаду. Одно из окон было открыто, в комнате горел яркий свет. Она без труда рассмотрела обитателей и в ужасе отпрянула: это был Трейс Тейлор с какой-то темноволосой женщиной. Бетани понимала, что нельзя подсматривать, но не могла ничего с собой поделать: ее взгляд, словно магнитом, притягивало светящееся окно, а ноги не слушались и будто приросли к полу.

Она видела все происходящее так отчетливо, как если бы сама находилась в комнате Трейса. Женщина разделась, обнажив пышную грудь и широкие бедра. Ее большие темные глаза блестели, а рот широко улыбался. Она обняла Трейса за шею и прижалась к нему всем телом, а он громко рассмеялся и принялся расстегивать брюки.

Пальцы Бетани судорожно вцепились в перила, когда он легко поднял женщину на руки и стал осыпать поцелуями ее грудь и шею. Бетани прикусила нижнюю губу, чтобы не закричать. Она хотела отвернуться, но не смогла. Ей и в голову не приходило, что все происходит так примитивно. Правда, раньше она не задумывалась об этом, и отношения между мужчиной и женщиной были для нее большей загадкой, чем что-либо еще. Да и с кем она могла бы обсуждать такой деликатный вопрос? Горацио Брейсфилд, наверное, лишился бы чувств, если бы она вдруг вздумала спросить его об этом. Монашки, преподававшие в школе, вообще считали плотские утехи большим грехом. В результате росшей без матери Бетани оставалось полагаться только на собственное воображение, которое, как оказалось, не имело ничего общего с реальностью.

Тем временем Трейс уложил женщину на кровать и лег сверху. Партнерша обхватила его бедра ногами, ее голова запрокинулась, изо рта вырывались громкие стоны. Они оба двигались все быстрее и быстрее.

На глазах Бетани выступили слезы, и она зажмурилась, но продолжала слышать откровенно животные звуки, красноречиво свидетельствующие о происходящем. Когда все смолкло, она открыла глаза и увидела мускулистую спину Трейса, блестевшую от пота. Он все еще лежал на женщине. Сцена была настолько откровенна, что Бетани не смогла сдержать глухого рыдания. К ее ужасу, Трейс посмотрел через открытое окно прямо на нее. Неужели он услышал?

Бетани замерла на месте, но, увидев, как сузились его глаза, а рот исказился в усмешке, поняла, что он действительно заметил ее. Она опрометью бросилась в комнату, громко хлопнув балконной дверью.

Трейс был в ярости, правда, ему приходилось злиться больше на себя самого, чем на сложившиеся обстоятельства. Он слишком много выпил и не задумываясь привел в номер какую-то случайную женщину, даже имени которой он не знал. Ему и в голову не пришло, что Бетани может их увидеть. Теперь же он хотел как можно скорее избавиться от партнерши, хотя и понимал, что поступает по отношению к ней не очень-то хорошо. Она не была шлюхой, их просто потянуло друг к другу, и эта встреча не значила ровным счетом ничего для обоих. Это было временное решение проблемы одиночества, однако сейчас Трейс горько в этом раскаивался.

Теперь, когда Бетани увидела их, совокупляющихся, словно дикие животные, ему будет еще труднее приблизиться к ней. Трейс встал и надел брюки. Женщина томно смотрела на него из-под темных ресниц.

— Уже поздно, а мне завтра рано вставать.

— Ты не хочешь, чтобы я осталась? — удивилась она.

— Нет.

Женщина капризно оттопырила нижнюю губу, однако встала и начала медленно одеваться, поглядывая на Трейса. Перед тем как отпустить ее, он подарил ей долгий поцелуй и обещание увидеться снова, если он еще раз окажется в Уанкайо. Когда дверь за ней закрылась, Трейс тихо выругался.

Положение становилось все более и более сложным.

Бетани вся дрожала, но холод тут был ни при чем. Образ Трейса Тейлора, лежащего на женщине, стоял у нее перед глазами. Будь это кто-то другой, вероятно, она и тогда испытала бы шок, но он не сопровождался бы такой