– Юджин…

– Именно тогда я решила бить вас вашим же оружием. Я сумела оторваться от нее, потом развернулась и пошла за ней. Откровенно говоря, сначала я думала, что за всем этим стоит детектив Смайлоу, но я ошиблась. Вообрази себе мое удивление, когда я увидела, что на встречу с этой горе-шпионкой явился ты!

– Пожалуйста, не говори так, Юджин! – взмолился он. – И не ставь меня на одну доску со Смайлоу. Он здесь ни при чем. Он…

– Он здесь ни при чем? – Юджин слегка приподняла брови. – В таком случае ты действительно не такой, как твой дружок Смайлоу. Он по крайней мере не притворялся, а ты… Ты сначала переспал со мной, а потом послал одного из своих агентов следить за мной.

– Нет, Юджин, все не так! – в отчаянии вскричал Хэммонд.

– Что же не так? В чем я ошиблась?

– Эта женщина не из полиции.

– А откуда? Из прокуратуры?

– Нет. Она… э-э-э… частный детектив.

– Час от часу не легче! Значит, тебе пришлось заплатить ей за то, чтобы она выслеживала меня?

– Хорошо, ты меня поймала, – заявил Хэммонд почти сердито. – Вы очень, очень умны, доктор Кэрти. Но…

– Что – «но»?.. Что она тебе рассказала? Надеюсь, ты и твоя шпионка приятно побеседовали?

– Ничего приятного в том, что рассказала мне Лоретта, не было, но материалы, которые ей удалось добыть, весьма и весьма любопытны. В особенности – документы из Теннесси.

Юджин закрыла глаза и слегка покачнулась, словно у нее вдруг закружилась голова. Она, однако, быстро оправилась.

– Пошел ты к черту, Хэммонд, и будь ты проклят! – воскликнула она и, повернувшись на каблуках, хотела уйти, но он схватил ее за руку и снова развернул лицом к себе.

– Послушай, Юджин, я не виноват, что Лоретта раскопала о тебе такие ужасные вещи. Когда я нанимал ее, мне казалось, что этим я помогу и тебе, и себе.

– Ради всего святого, как?..

Хэммонд опустил глаза.

– Наверное, это было глупо, но я надеялся, что Лоретте удастся найти что-то, что может отвести от тебя обвинение. Правда, это было еще до того, как ты начала лгать полиции и в конце концов загнала себя в угол.

– Неужели ты предпочел бы, чтобы я рассказала Смайлоу всю правду?

Этот вопрос она уже задавала, когда они случайно встретились в лифте в управлении. Тогда у него не было ответа, но с тех пор он многое передумал.

– То, что мы провели вместе вечер субботы и ночь на воскресенье, не имеет никакого значения, Юджин.

– Тогда почему ты не сказал этого сам? Почему ты просто стоял и молчал, пока Смайлоу тряс у меня перед носом моим грязным – в буквальном смысле слова – бельем? Почему ты позволил ему так унизить меня? Почему не признался во всем – в том числе и в том, что накануне вечером сломал замок на моей задней двери и испачкал спермой мои простыни?

– Потому что это не относится к делу. Она зло рассмеялась.

– Вы ошибаетесь, господин Кросс. Боюсь, что, даже учитывая ваши блестящие способности, вам вряд ли удастся убедить кого-либо, что все это не имеет никакого отношения ни к убийству Петтиджона, ни к человеку, которого в этом преступлении обвиняют. Кровь на простыне я кое-как объяснила, хотя анализ ДНК сразу покажет, что эта кровь – не моя. Что касается спермы, то… На это способен только мужчина, так что прошу прощения, что мне не удалось вас выгородить. Кстати, если бы ты воспользовался презервативом, мне не пришлось бы выкручиваться.

– Прости, я просто не подумал. – Он наклонился к ней и сердито добавил:

– Кстати, здесь есть и твоя вина. Ведь ты тоже не подумала, верно?

Она отвернулась, и Хэммонд, поняв, что отыграл очко, поспешил закрепить свое преимущество.

– К тому же, – повторил он, – одно никак не связано с другим. Юджин снова посмотрела на него.

– Что-то я никак не могу понять ход твоих мыслей, Хэммонд, – сердито сказала она.

– То, что мы спали вместе, не имеет к убийству Петтиджона никакого отношения, – отчеканил Хэммонд, чувствуя, что если ему удастся уговорить ее, то он может попытаться убедить в этом и других. Самого себя в первую очередь. – Я много думал об этом, – добавил он с горячностью. – И убедился, что ты могла сначала убить Петтиджона, а потом уехать из города.

Юджин с присвистом втянула воздух сквозь сжатые зубы и подняла руки к груди, словно у нее внезапно заныло сердце.

– Значит, вот как ты считаешь? – проговорила она. – А как же ты раньше говорил, что время не совпадает?

– Потому что я не хотел, чтобы оно совпадало.

– Ты говоришь загадками.