она.
С маской и париком Бланш она распрощалась. Ее светлые кудри были собраны на макушке, и только несколько прядей щекотали сзади нежную шею. Дейзи сидела, по грудь погрузившись в воду, в окружении мыльной пены. Там, где пена расступалась, вода казалась в мерцании свечей расплавленным золотом.
Люциан раскрыл рот, но не произнес ни звука.
Дейзи тихо рассмеялась:
— Может, закроешь за собой дверь? Из коридора дует, знаешь ли.
Дейзи откинулась на спину, уйдя в воду по плечи, и высунула из воды, поставив на край ванны, ножку. Мыльная пена, заскользив вниз по стройной икре, стекала в ванну.
— Обожаю нежиться в ванне, а ты?
— Обожаю смотреть, особенно отсюда, — наконец ответил Люциан, защелкнув за собой замок.
Ванна всегда служила для него лишь средством поддержания чистоты тела. Дейзи Дрейк в гипюре мыльной пены представляла зрелище весьма далекое от благочестия.
Незаметно для себя он очутился возле нее. Хотя секреты ее восхитительного тела скрывала тень воды, в паху у него началась пульсация.
— Несколько дополнительных свечей не помешали бы.
Она снова рассмеялась, и он уловил в ее смехе, как ему показалось, некоторую нервозность, что позволило Люциану вздохнуть с облегчением. Дейзи была девственницей, когда он овладел ею в библиотеке герцога Ламмермура. Но она с такой опустошительной убедительностью разыгрывала из себя распутницу, что он невольно задумался, когда она успела набраться опыта. Правда, ее двоюродная бабка была известной куртизанкой, но вряд ли стаяла бы она посвящать невинную внучатую племянницу в тайны своего ремесла.
— Свечи больше не нужны, — покачала Дейзи мокрым пальчиком. — Как говорит Бланш: «Воображение мужчины — лучшее достояние женщины». Ты не согласен?
— Твои прелести не нуждаются в преувеличении. — Он встал возле ванны на одно колено и опустил руку в воду. Она была горячей. Неудивительно, что ее кожа раскраснелась. — Бланш говорит? Значит, Бланш Латур в действительности существует?
— Существует.
Его рука направилась к мыльному колену, но Дейзи перехватила его пальцы и вернула на край ванны. Очевидно, в новой игре ему разрешалось только смотреть, но не прикасаться.
— Но я, разумеется, не была с ней лично знакома, — произнесла Дейзи и, вскинув руки, лениво потянулась. Ее грудь приподнялась, на мгновение показались розовые соски, но тут же скрылись в пене. Люциану вдруг стали невыносимо тесны панталоны. — Но я читала практически все ее мемуары. А вспомнить ей, поверь мне, было что. Бланш Латур — богатый источник информации.
Это многое объясняло.
— А! Книжность имеет свои преимущества.
— Это все, какой меня видишь? — Она шутливо плеснула в него водой. В этом жесте он узнал Дейзи, и не важно, что она облила его лучший из оставшихся фраков. — Книжной?
— Нет. Ты… — Ему не хватало слов, чтобы описать ее. В ней было столько всего намешано от распутницы и девственницы, сирены и святой. Ева и Иезавель в одно и то же время. Тень и свет, она была противоречием на ножках. Чудные ножки в пене с изящным сводом стопы. — Ты… такая женственная, — нашел он наконец нужное слово.
Ее лицо озарила улыбка удовлетворенной хищницы, и Люциан понял, что пропал.
Но это не имело значения.
Он старался смотреть ей в глаза, но не получалось. Ее кожа поблескивала, а там, где пена расступалась на поверхности воды, его взгляду открывались манящие сверкающие глубины. Изгиб талии — здесь, коленка с ямочками — там. Вот темным глазом подмигнул пупок. Люциану стоило неимоверных усилий не вытащить ее из ванны и, вскинув на плечо, утащить на поджидавшую в углу постель. Маленькая соблазнительница была сокровищем, молившим, чтобы его открыли.
Вдруг Люциан вспомнил новость, которую собирался ей сообщить.
— Я узнал название острова, где…
Она прижала к его губам мокрый пальчик.
— Потом. А сейчас мы займемся поиском других сокровищ.
Она провела пальцем по его нижней губе. Привстав на коленях, показалась из воды, как Венера из волн, и нагнулась, чтобы его поцеловать. Ее груди легли в его ждущие ладони. Мягкие и полные, они точно соответствовали размерам его ладоней. Ее соски от соприкосновения с его ладонями затвердели.
Кожа у нее была скользкая и гладкая. Углубляя поцелуй, Люциан заскользил руками вниз, Дейзи застонала, когда он достиг потайного местечка, и раздвинула ноги.
Ее складки набухли и напитались росой желания.
Но, прервав поцелуй, Дейзи отстранилась.
— Не спешите, сэр, — пробормотала, задыхаясь. — Вы еще не приняли ванну.
Глава 32
Мужчина должен услышать несколько «нет», чтобы оценить «да».
— Ванну? — Люциан округлил глаза.
— Конечно, вам тоже нужно принять ванну, — промурлыкала она. — На постели свежее белье. Вам не кажется, что на нем должны скакать чисто вымытые тела?
Скакать? Боже, да.
Он решительно встал, сорвал с себя фрак и стаи расстегивать жилет, когда смех Дейзи его остановил.
— Всему свое время, милорд, — сказала она. — Здесь могу поместиться только я одна.
Он окинул ванну похотливым взглядом.
— Могу предложить по крайней мере три способа, как уместиться в ней вдвоем. Уверен, что придумаю еще несколько, если хорошенько пошевелю мозгами.
Она лукаво усмехнулась и пообещала:
— Позже. А пока я хочу, чтобы ты расслабился и тоже получил от ванны удовольствие. Не подашь мне полотенце?
Люциан исполнил ее просьбу. Турецкое махровое полотенце с украшенными шелком краями висело на стуле перед ее туалетным столиком. Направившись к нему, Люциан услышал, как Дейзи встала у него за спиной.
Обнаженная, возбужденная Дейзи, истекающая влагой. Это зрелище сулило не просто удовольствие, о каком он мог только мечтать.
Обернувшись, он увидел, что Дейзи стоит возле ванны спиной к нему. Но его разочарование продлилось не более мгновения, когда он невольно залюбовался покатым абрисом ее плеч и изысканными линиями спины и ягодиц. Во рту у Люциана пересохло.
Он представил ее себе наклоненной, в позе, которую Люциан видел на одной из римских мозаик.
Люциан судорожно сглотнул. Может ли мужчина умереть от возбуждения?
Подняв руки, Дейзи оглянулась на него через плечо и лукаво улыбнулась:
— Ты идешь или ждешь, пока я высохну?
Нехотя он принес полотенце.
— Слишком много ткани для предмета под моей рукой, — пожаловался он, укутывая ее полотенцем.
Подоткнув край полотенца над грудью, Дейзи повернулась к нему. Полотенце закрывало ее от груди до колен, но вид ее нагих икр и стоп все равно оставался невыносимо эротическим.
— Ты похожа на экзотическую принцессу, вышедшую из турецкой бани, такая жаркая и розовая, — заметил он.
— Будь я принцессой, за мной ходила бы свита фанатичных евнухов, — промолвила она, смеясь.
Люциан улыбнулся.
— И паша снарядил бы за тобой погоню, вздумай ты удрать. — Люциан прижал ее к себе и посерьезнел. — Я бы точно не позволил тебе уйти от меня.
— Такая опасность вам не грозит, мой султан. — Она высвободилась из его объятий. — А теперь, сэр, если будете стоять спокойно, — сказала Дейзи, расстегивая его жилет, — я потренируюсь в раздевании мужчины.
На последней пуговке ее руки слегка подрагивали. Люциан поймал их и поднес к губам.
— Не волнуйся, — произнес он. — Здесь ты не сможешь допустить ошибки.
— Напротив, общество сочло бы, что мы совершаем огромную ошибку. По крайней мере я. — Она мягко отняла у него свои руки и сняла с его плеч жилет. — Мне было бы легче, если бы я продолжала играть роль Бланш.
— Но тогда все было бы не по-настоящему, — возразил Люциан.
— А ты хочешь, чтобы все было по-настоящему?
— Да, Дейзи. — Он нежно поцеловал ее. — У нас с тобой все по-настоящему, как и должно быть между мужчиной и женщиной. И я хочу тебя, а не Бланш.
— Но это не значит, — ее губы тронула легкая улыбка, — что я не могу применить на практике то, что узнала от мадемуазель Латур, не так ли?
— Нет, если только я для тебя хоть что-то значу, — горячо возразил Люциан.
Она приподнялась на цыпочки и потеребила его за нижнюю губу.
— Смею вас заверить, сэр, что в моем отношении к вам нет ни капли лукавства.
С тех пор как Дейзи впервые увидела Люциана без рубашки на месте раскопок, она горела желанием пробежать пальцами по его широким плечам. Хотела погладить его торс и покружить пальцами вокруг его сосков. Жарко поцеловать в пупок, пощекотать языком и посмотреть, как он на это отреагирует.
Томясь от желания, он тихо простонал. Хотя стоял неподвижно, как она и просила.
«Дразнить статую» было одной из игр Бланш и, как все ее шалости, сулило приятное возбуждение.
А ведь Дейзи пока не добралась до наиболее интересной части.
Она тянула время, ходя вокруг него кругами, лаская кончиками пальцев его узкую талию.
Она провела рукой по углублению между ягодицами, дразня его изношенный манчестерский бархат панталон, и услышала, как он со свистом втянул в легкие воздух.
Когда Дейзи закончила обследование, перед панталон натянулся так сильно, что она опасалась, как бы не оторвались пуговицы. Прижав, к его мужскому достоинству ладонь, она поласкала его сквозь ткань.
— Осторожно, — процедил Люциан сквозь
