– И неудивительно, – ответила Кэлли, – такая чудесная ночь. – Артур все не поднимал глаз – он упорно рассматривал три чашки на столе.

– Артур, очнись, познакомься с Кэлли. Кэлли, это, естественно, Артур.

– Ну, естественно, это Артур, – откликнулась Кэлли, чистосердечный взгляд которой с первой же минуты не покидал лица Артура. Чувствуя его растерянность, она обошла стол и протянула руку. Он поднял взгляд, она впервые опустила, скорее осознав, чем ощутив, коричнево-красное пожатие своей ладони в лунной перчатке. – Добро пожаловать, Артур! Я так рада, что наконец-то с вами познакомилась. Надеюсь, вам здесь будет удобно.

– Вы очень добры, – ответил он после паузы.

– Не говорите так, пожалуйста, – отозвалась Кэлли, – Пепита здесь такая же хозяйка, и мы обе надеемся, – правда, Пепита? – что и вы будете чувствовать себя как дома. Не стесняйтесь, пожалуйста. Жаль, конечно, что квартирка та«мала.

– Нет, почему же, – медленно, как под гипнозом, произнес Артур, – по-моему, здесь очень мило.

Пепита поглядела на них мрачно и отвернулась.

Хотя Артуру было в свое время об этом рассказано, он все же дивился сейчас, какими судьбами свело под общий кров этих двух столь несхожих девушек. Пепита, такая маленькая (только голова у нее была великовата), – смесь ребяческой резкости и совсем недетской страстности, и Кэлли – такая степенная, белая и высокая, словно незажженная восковая свеча. Да, она была словно свеча, что продают у церковного входа, даже в самой манере держаться у нее могло быть нечто от исполнения обета. Она и не сознавала, что своей естественной воспитанностью дочери старомодного сельского доктора выгодно отличалась от них двоих. Артур обнаружил, что его тронула наивная уверенность, с которой Кэлли носит этот свой халат, больше подходящий для шлюхи; над ним поднималось ее лицо, еще глянцево-розовое ото сна; а когда она, опустившись на колени, зажгла газовую плитку под чайником, открылась деликатная выгнутая линия босой ступни, уходящей в нарядную зеленую туфлю. Пепита стала слишком близка ему, чтобы он смог когда- нибудь увидеть ее словно впервые – так, как он видел сейчас Кэлли; в каком-то смысле он вообще никогда не видел Пепиты впервые – она была, да и теперь временами оставалась не в его духе. Да, именно так: он и думать не думал о Пепите, не помнил ее, пока не начал думать о ней со страстью. Он, можно сказать, не успел увидеть ее прихода, любовь их была как внезапное столкновение во тьме. Чтобы покончить с неловкостью этих первых минут, Кэлли, не вставая с колен, осведомилась: не хочет ли Артур вымыть руки? И, когда они услышали, что он с грохотом сбегает с лестницы, сказала:

– Как же я рада, что вам досталась такая луна.

– Почему? – спросила Пепита и добавила: – Ее было слишком много.

– Ты устала. У Артура тоже усталый вид.

– С чего ты взяла? Он привык много ходить. Все дело в том, что когда некуда деться…

– Но, Пепита, ведь ты…

В этот момент вернулся Артур, еще от двери увидел приемник и устремился прямо к нему.

– Наверно, сейчас ничего не услышишь? – сказал он с сомнением.

– Нет, после полуночи передачи у нас кончаются. Да все равно в этом доме не положено поздно слушать радио. Кстати, – прибавила Кэлли с дружелюбной улыбкой, – боюсь, Артур, мне придется попросить вас снять ботинки, если, конечно, вы не собираетесь все время сидеть. Жильцы под нами…

Пепита, вся передернувшись, пробормотала что-то себе под нос, но Артур сказал: «Конечно!» – тут же сел и принялся стаскивать ботинки. Помолчав, окинув взглядом свежее хлопчатобумажное покрывало на диване, он спросил:

– Ничего, если я буду на этом сидеть?

– Это моя постель, – сказала Пепита, – ты будешь в ней спать.

Затем Кэлли сделала какао, и они стали укладываться. Условились, кто за кем пойдет в ванную, и Кэлли отправилась спать первая: она плотно прикрыла за собой дверь, чтобы Пепита и Артур могли поцеловаться перед сном. Пепита вошла в спальню без стука, встала посреди комнаты и начала сбрасывать с себя одежду. С ненавистью глянув на кровать, осведомилась:

– На какую сторону?

– Я решила, что тебе захочется лечь ближе к краю.

– Тогда чего ты стоишь?

– Право, не знаю, раз я у стенки, лучше мне залезть первой.

– Так залезай!

Они напряженно вытянулись бок о бок, и Кэлли спросила:

– Ты думаешь, у Артура есть все, что ему нужно?

Пепита тряхнула головой.

– Мы ни за что не уснем с этой луной.

– А ты и вправду веришь, что от луны с людьми что-то происходит?

– Ну, некоторым из нас особо много дури она не прибавит, при всем старании.

Кэлли задернула шторы.

– Что ты хочешь этим сказать? Ты разве не слышала? Я спросила, все ли есть у Артура.

– Вот это я и хочу сказать, что, у тебя и вправду винтика в голове не хватает?

– Пепита, если ты будешь так себя вести, я здесь не останусь!