Если бы кто-нибудь еще неделю назад сказал ей, что она даст себя увлечь такому вот типу, каким был «бойскаут», однажды увиденный ею в кафе «Марокко», она бы рассмеялась. Это был герой не ее романа. Она всегда хотела иметь любовника старше себя лет на пять как минимум. Теперь же ей приходилось общаться со сверстником, для которого во многих отношениях она была все равно что мать.

И тем не менее она продолжала смотреть в потолок над постелью и думать о том, что медленно и верно сходит с ума. Просто так. Потому что ей хорошо. Потому, например, что она может снять телефонную трубку и услышать тот голос, который хочет услышать.

– Ничего, что я звоню на работу?

– А, это ты! Привет! Подожди секундочку, я прикрою дверь.

Она отчетливо слышала, как он встает со стула и отходит. Улыбнулась, представив его размеренные движения.

– Слушай, ты забыла у меня свои трусики…

– Ну и что? Ты не рад?

– Рад, но я прихватил их с собой.

– Глупый, зачем? – Она уже смеялась.

– Чтобы вернуть тебе. Мы встретимся сегодня?

– Когда скажешь.

– Я постараюсь закончить пораньше.

– Замечательно. Во сколько тебе перезвонить?

– Давай я тебе сам позвоню. Или ты забыла, что дала мне телефон?

– Я могу быть не дома.

Он помолчал, наверное, раздумывая. Когда он снова заговорил, голос его звучал как-то по-другому.

– Хорошо, я жду твоего звонка в пять, нет, в половине пятого.

– Я позвоню.

Стефания повесила трубку и блаженно потянулась.

Теперь можно было вставать и не спеша завтракать. На сегодня она свободна от «Мотылька» – накануне удалось договориться о выходном по причине горящей рукописи, которую ей предстояло очень скоро сдать в издательство.

Когда они встретились в Центральном парке в половине шестого, Рич смотрел на Стефанию как-то подозрительно. Так, будто разыскивал в ее внешности следы новых переживаний, которые она наверняка испытала в то время, пока они не были вместе. То есть пока она была где-то еще, с кем-то еще…

Стефания этой внимательности к себе вовсе не заметила.

– Ну, так где же мои трусики? – первым делом поинтересовалась она.

– Что, прямо здесь?.. – Рич опасливо огляделся.

Они сидели на скамейке довольно далеко от прогуливающихся целыми семьями ньюйоркцев, зато те были повсюду.

В ответ на ироничный взгляд девушки он вынул из кармана брюк крохотный черный комок и протянул ей.

– Ты очень заботлив, Рич.

С этими словами Стефания встала со скамейки и начала не спеша залезать в любимые трусики. При этом она смело задрала подол юбки до самого пупа.

«Господи, да ведь она все это время была голой!» – мелькнула у Рича дрожащая мысль.

Одернув юбку, Стефания снова села.

Глядя на нее, Рич едва слышно проронил:

– Я боюсь женщин.

– Меня тоже?

У Стефании оставался игривый тон, но глаза смотрели серьезно и как-то даже грустно.

– Да… Не знаю. Стефания…

– Да.

– Послушай. – Он отвел взгляд от по-вечернему прекрасного лица девушки, словно и в самом деле призывая ее к чему-то прислушаться. Между тем он продолжал, глядя теперь на прогуливающиеся среди зелени фигурки: – К черту их всех, а? Я не стану врать, что долго об этом думал, но, Стефания, давай будем вместе.

Их взгляды встретились и высекли резвую искорку.

– Хорошо. – Стефания легко вскочила со скамейки и протянула Ричу обе руки. – Тогда поехали!

– Дорогая моя, тебя не было целых два дня вместо оговоренного одного! Что случилось?

Стефания молча прошла в контору, всем своим сияющим видом давая понять, что опасения относительно ее самочувствия совершенно беспочвенны. Она даже помолодела, если в ее возрасте вообще