золотой серьгой в ухе и лицом, украшенным парочкой живописных шрамов. Пират классический – по всем внешним признакам.
– Ну, и что дальше? – забеспокоился Пётр.
– Что будет дальше – знает только Господь Бог! – прозвучал неожиданный ответ – с явной философской подоплёкой. – А возможно, что и он не в курсе. Например, дрыхнет на своём облаке, опившись крепкого пива, и в ус не дует…
Глава шестнадцатая
Морские странствия и сражения
Погода вела себя – как ветреная и взбалмошная красотка, не обременённая никакими серьёзными обязательствами и нормами морали…
Штиль, сопровождаемый мелким и противным дождём, продержался почти двое суток. «Король» беспомощно и неуклюже дрейфовал – то на север, то на юг, время от времени медленно поворачиваясь из стороны в сторону.
– Здесь очень слабые и неверные течения, – терпеливо объяснял Алёшка Бровкин – опытный «морской волк». – Мы же сейчас стоим за островами английскими, в спокойном «мешке». Вот если пройти ещё на север – миль сто пятьдесят морских, то там уже есть сильное течение – Гольфстримом прозывается. Дрейфовали бы себе на восток – со скоростью пешехода торопливого, бодрого… Кстати, там и рыбы можно было бы наловить. Пикши там, палтуса, камбалы, крупного окуня морского…
На самом горизонте с западной стороны, виднелось крохотное светлое пятнышко: это дрейфовал, не убирая парусов, ещё один корабль, попавший в полосу предательского штиля.
Потом выглянуло яркое весеннее солнце, совершенно неожиданно и подло, без предупреждения, ударил сильнейший юго-западный ветер, бриг резко завалился на правый борт.
Иван Лопухин, денщик Лефортов, легкомысленно куривший трубку, свесив ноги за борт, сразу же свалился в морскую воду. Вытащить уже не успели…
– Был Ивашка – и нет Ивашки! – печально улыбаясь, прокомментировал это печальное событие невозмутимый герр Франц.
«Король», забирая своими внезапно ожившими парусами тугие порывы ветра, неудержимо рванулся строго на северо-восток, невесть откуда взявшиеся гигантские волны регулярно догоняли бриг, сильно и настойчиво били в его корму. Солнце потерялось где-то в чёрно-синих, плотных и тяжёлых тучах, из которых время от времени вырывались яркие, непривычно тонкие и очень сильно изломанные жёлто-зелёные молнии, угрожающе гремел трескучий, нескончаемый гром…
– Ничего сделать нельзя! – с трудом перекрикивая противный вой непогоды, сообщил Алёшка. – Очень сильный ветер! Лаудруп божится, что и вовсе не помнит такого. Будем себе лавировать – как уж получится… Всё равно «Короля» очень сильно отнесёт на север. Потом придётся возвращаться, потеряем несколько суток, может, и неделю полную…
Ветер всё дул: сутки, вторые, третьи… Все паруса, которые не успели вовремя убрать, были порваны в клочья, в трюме началась сильная течь.
– Это ещё хорошо, что Лаудруп – шкипер опытный! – радовался Бровкин. – Никогда не выходит в море с пустым трюмом, вот и сейчас – в последний момент загрузил в Амстердамском порту балласт: триста пятьдесят мешков с песком и крупными камнями. Не сделай он того, давно бы нас перевернуло, рыб кормили бы на дне морском… И ещё раз повезло: такой страшный ураган, а все мачты на «Короле» целы до сих пор! Прорвёмся, Бог даст…
Сквозь сон Егор почувствовал, что его кто-то сильно трясёт за плечо, знакомый голос настойчиво заканючил:
– Данилыч, просыпайся! Просыпайся, Данилыч! Ну, прошу тебя, просыпайся!
Егор разжал ладони, которыми он и во сне держался за бронзовые скобы, вбитые в бортовую обшивку, сел на койке, открыл глаза, увидев перед собой взволнованное и страшно усталое лицо Алёшки, спросил ещё хриплым со сна голосом:
– Какая там ещё новая напасть образовалась на наши бедные головы? Что сейчас – день, вечер, ночь?
– Сейчас утро раннее. Ветер начинает чуть стихать и поворачивать к берегу, господин полковник. А рядом с нами, в половине морской мили, тем же курсом, идёт непонятное судно…
– Чем непонятное? Ты, кстати, сколько часов не спал?
– Не помню уже, Александр Данилович! Не важно это… Может, поднимемся на палубу? Да и Лаудруп там волнуется…
Егор мельком бросил взгляд на спящего рядом Петра, убедился, что царь крепко пристёгнут к своей койке специальными кожаными ремнями и случайное падение – с серьёзными последствиями – ему не грозит, последовал за Бровкиным.
Визуально ветер слабее не стал, но качало-болтало уже гораздо менее ощутимо, да и значительно тише стало на палубе: даже кричать не приходилось, чтобы тебя услышал собеседник… Справа по курсу – на самой линии горизонта, из низкой туманной дымки высовывались многочисленные чёрные чёрточки-штрихи, слева неугомонно мелькал дальний силуэт незнакомого судна.
Решив, что в данной ситуации излишняя осторожность совершенно не нужна, Егор обратился к Алёшке:
– Я английский язык знаю не хуже тебя! Извини, что раньше не сказал… Поэтому с капитаном сам пообщаюсь! А ты, давай, дуй в трюм, отоспись! Не спорить, поручик! Это – приказ!
Удивлённо улыбнувшись, Бровкин согласно махнул рукой и послушно полез в трюм, аккуратно прикрыв за собой крышку тяжёлого люка.
Егор подошёл к датчанину, лично стоящему за корабельным штурвалом, кратко сообщил о своём хорошем знакомстве с английским языком, указал рукой направо, попросил прокомментировать увиденное.
Лаудруп приветливо подмигнул и невозмутимо ответил:
– Чёрные чёрточки на востоке – это горные пики на норвежском берегу. До него миль девять-десять будет. Город Берген? Нет, Берген остался гораздо южнее, гораздо… Здесь же места совсем безлюдные. Горы высокие, извилистые фьорды, дикие скальные козы и снежные бараны…
– А что за судно следует слева, курсом, параллельным нашему?
– Трудно сказать, сэр Александэр! – обеспокоенно нахмурился датчанин и недовольно мотнул своей шикарной пиратской серьгой. – Обыкновенный трёхмачтовый фрегат, но в скорости не уступит моему «Королю». А корабельных пушек – втрое больше. Флаги и всякие вымпелы полностью отсутствуют… Хотя, сэр, сдаётся мне, что силуэт этого фрегата мне определённо знаком. Года четыре назад, сэр, я уже встречался с этим кораблём – в районе северного архипелага Шпицберген. На его мачте тогда висел один очень нехороший флаг. Просто каким-то чудом «Король» ушёл тогда от погони, да и туман помог. Тамошние туманы – самые туманные…
– Хотите, угадаю – про флаг? – предложил Егор. – Чёрный, с двумя белыми, скрещенными костями. Ведь верно?
– Верно, сэр Александэр! Этот флаг – очень плохой. Где он появляется, там тут же бесследно пропадают мирные суда. И каждый раз – с очень богатым грузом! Тогда, около островов Шпицбергена, внезапно исчез почти новый французский бриг, груженный серебряными слитками, добытыми на одном из тамошних северных рудников… Старые моряки утверждают, что кроме диких, настоящих «джентльменов удачи», есть и легальные, так сказать, которые делятся своей добычей с английской короной. Вот и этот фрегат больно уж красив и грамотно построен, такое впечатление, что на английских королевских верфях… Скажите честно, сэр, этот корабль пиратский охотится за нами?
– Всё может быть! – неопределённо пожал плечами Егор. – Надеюсь, капитан Лаудруп, вы не испугаетесь маленькой морской схватки? Естественно, предусматриваются специальные боевые выплаты. Щедрые, безусловно…
Капитан, презрительно и насмешливо пошевелив своими длинными чёрными усами, гордо ответил:
– Я ничего не боюсь, сэр Александэр: ни Бога, ни чёрта, ни королевской плахи! Боевые премиальные выплаты – просто великолепно! Щедрые? Ещё лучше! Но… – продолжил не очень уверенно, после короткой паузы: – Но, если вы не забыли, сэр, на «Короле» находится сам русский царь Питер! Вы считаете
