Женщина приняла протянутый кинжальчик и грустно улыбнулась.

Олег поцеловал Елену в последний раз.

– Прощай, – прошептала она.

– Нет, – наметил улыбку Олег, – до свидания!

Повернувшись, он покинул комнату. Прошагал по коридору, вышел на улицу. Ноги сами несли его, удаляя от любимой женщины, от тепла и счастья, наполняя душу холодом, разверзая пустоту. Счастье... Елена права – кто он и кто она? Интересно, кем бы эта восхитительная фемина представила его в свете? Да он и сам бы не позволил ей так портить репутацию. К чему знатной женщине быть замеченной в порочащей связи? Елена Мелиссина...

Свежий воздух малость освежил Олега, вернул его в реальность. Терзаясь раздумьями, он не заметил, как вышел к пристани.

Лодьи он обнаружил по звуку – варяги мощно хохотали, оживленно делясь наблюдениями, рассказывая о своих похождениях в стольном городе хазар.

Найдя лодью «Сокол», Олег перепрыгнул на борт и сразу столкнулся с Турберном.

– Ты уже здесь? – проворчал Железнобокий. – Быстро же вы, молодые, справляетесь...

– Князь где? – резко спросил Сухов.

– Зачем тебе? – удивился старый воин.

– Беда, Турберн.

– Пошли, – посуровел тот.

Инегельда они нашли на корме. Боевой Клык зверски зевал, раздумывая, ложиться ли ему спать или погодить.

– Клык, – негромко обратился Железнобокий, – тут Олег что-то важное сказать хочет.

– Валяй... – зевнул светлый князь.

Сухов сдержанно и сухо рассказал о зловещих планах иши. Зевота у Клыка прекратилась моментально, князь напрягся и сжал кулаки.

– Вот оно что... – протянул он. – А я-то думаю, и чего это они факелы жгут на мосту? А оно вон как...

– Тут еще кое-что, – добавил Турберн. – На севере – мост, и на юге проход нам закрыли – там каюки их цепью выстроились. Наверное, их еще и связали друг с другом. Заперли реку. Не войти, не выйти!

– Ничего, – процедил Клык, – выйдем! Так ударим, что от того моста одни щепки поплывут!

– Княже, – вставил слово Олег, – а если уйти по тихой? И оставить ишу в дураках?

– Это как же? – усмехнулся князь. – По суше уплыть?

– Именно! Только не уплыть, а уехать.

– На чем?!

– А это мысль, – заинтересовался Турберн, любитель всяких новинок. – На волоках телеги-колы есть и дроги, везут же они лодейки...

– И где ты тут колы видал? – агрессивно сказал Клык. – Тут не те колы, что на колесах! Тут другие, заостренные с одного конца! Тот конец жиром мажут и насаживают тебя дыркой в заднице!

– Есть же арбы, – подсказал Олег, – они еще пошире колов будут.

– Короткие больно... – засомневался Железнобокий.

– А если по две сразу? И ремнями соединить, чтобы не разъезжались?

– Вы что, – нахмурился князь, – серьезно?

– А что делать? – развел руками Сухов. – Не хочу я на кол, больно будет!

Турберн захихикал. Клык посопел-посопел и решил:

– Ладно! Ты, Олег, хватай «чертову дюжину» и шуруй, арбы добывай. Волов не забудь!

– Может, лошадей?

Князь подумал и мотнул головой:

– Не, лошади послабже. И шумные они, а волам все едино – тянут и тянут... Ладно, иди. Железнобокий, что расселся? Вперед! Я пока всех обойду, предупрежу. Проверю заодно, все ли на месте, не загуляли ли. Вы еще здесь?

Олег с Турберном мигом канули в ночь. Следом за ними ушли Ивор и Малютка Свен, Стегги Метатель Колец и все остальные. Железнобокий объяснил задачу, и «чертова дюжина» отправилась добывать арбы.

У причалов и на соседних улицах, выходивших к реке, «чертова дюжина» отыскала десятка два хазар, наблюдавших за варягами. Князь запретил их убивать, дабы не осложнять международную обстановку, так что русы лишь отпинали соглядатаев и повязали их. Вся операция балансировала на грани провала – достаточно было хотя бы одному хазарину или арсию подать сигнал тревоги, и началась бы большая резня. Но пока все было тихо.

Глубокой ночью на пологий берег у пристани упряжки волов выкатили громадные арбы, чьи оси были щедро смазаны бараньим жиром.

Пятясь по велению варягов, волы скатили арбы, связанные парами, в воду и сами вошли в реку почти по брюхо. Только тут животные проявили первые признаки беспокойства.

А варяги, уложив мачты своих лодий на палубы, заталкивали «Пардусов» и «Соколов» на квадратные повозки, действуя почти на ощупь – тьма стояла кромешная. Лодьи скрипели килями по дереву арб, но становились как надо. Команды шустро распирали их клиньями, подбивали подпорки, привязывали штевни к тележным бортикам и тихо понукали волов. Те, накормленные сытным зерном, вытаскивали лодьи на сушу. Огромные колеса, в диаметре больше человеческого роста, оставляли глубокие колеи в песчистом грунте, но буйволы вытягивали небывалую поклажу и неторопливо везли по улицам Сарашена. Одна упряжка, другая, третья... Десятая... Шестнадцатая.

– Все, – глухо сказал князь. – Сматываемся. Надо поскорее уйти, и подальше.

У Олега мелькнула идея, которую он тут же воплотил в жизнь – побежал к знакомой церкви. Волы, везущие лодьи, как раз шествовали мимо храма. Олег подбежал к дверям, которые еще днем отпирала Елена, и увидел, что они незаперты. Ворвавшись внутрь, он метнулся в ту самую комнату – никого. Оббежав все помещения, он убедился, что Елена и ее провожатый исчезли, покинули Итиль в неизвестном направлении.

Сбавив шаг, Олег заглянул в кладовки. Так и есть – на деревянных полках были аккуратно разложены небольшие – с локоть – рулоны шелка, уложенные в холщовые мешочки. Сколько тут этого шелка...

Выскочив на улицу, Сухов позвал за собой варягов.

– Чего там? – недовольно проворчал Малютка Свен.

– Шелк там, – нелюбезно ответил Сухов.

– Да ну?! Много?

– Хватит на всех.

– Ух, ты!

Светлый князь, узнав о находке, злорадно улыбнулся.

– Обрадуем ишу! – хохотнул он и тут же распорядился: – Цепочкой становись!

Рулоны перебросали быстро. Кидали прямо на палубу. Проезжала одна лодья, швыряли на следующую. Товару хватило на пять кораблей.

Олег в последний раз глянул на шпиль церквушки, вздохнул и рысцой догнал своих.

Одно было хорошо в Итиле – у города не было стен. Вообще. Ни глинобитных, ни частокола. Так что арбы, влекомые равнодушными волами, свободно пересекли черту города и растворились в степи.

Под утро лодьи были спущены на воду. Свежий ветер с юго-запада наполнил паруса, но и веслам нашлась работа – течение у Итиля было неслабое.

Погони варяги не шибко опасались – на воде их взять трудно. У хазар был свой командующим флотом, звался он джавшигаром, вот только кораблей у джавшигара не было...

Чем дальше на север, тем суше делались берега. Исчезли ивы. Гладкая степь по берегам взбугрилась пологими холмами, прорезанными глубокими, поросшими лесом оврагами. Воздух был влажный и резкий.

Стоял июнь, степные увалы нежно голубели россыпями незабудок, а среди них, золотым шитьем, выделялись пятна степного крестовика и лютика.