– Я ведаю будущее! – выложил Олег. – Я чего и подошел – предупредить хочу! Угрозу чую, конунг, прямую и явную. Можешь гнать меня, но знай – этим летом придет на твою землю сильный враг и сожжет Альдейгу!

– Кто?! – сразу навострил уши конунг. Глаза его моментально обрели резкость и цепкость.

– Точно не скажу, – признался Олег. – То ли Рагнар Лодброк, то ли Эйрик Энундсон… А больше и некому!

– Та-ак… – нахмурился Улеб.

Конунг ступал по мостовой, приближаясь к крепости и Торгу, Лембой, потряхивая гривой, шагал за хозяином, а Олег топал следом, не разумея, уйти ли ему или остаться. Завернув за угол крайнего «длинного дома», вся троица вышла к пристани, обходя торговые ряды по берегу. У пристани покачивались средневековые плавсредства, арабские и местные, а из-за мыса выгребала карельская лойва.

Глянув на реку, Олег очень удивился, приметив вдруг лойву. После разлада между Улебом и Буривоем карелы избегали появляться в Гардах. Конунг визиту нежданному тоже подивился – он озадаченно почесал макушку в кругу золотого венца с крупным изумрудом надо лбом и хмыкнул в затруднении.

Лойва медленно приблизилась и со скрипом потерлась о бревна вымола. Гридни молча приняли брошенные канаты, потом вдруг зашумели, выкрикивая угрозы и проклятия, замахали руками, хватаясь за мечи.

– Чего они там? – сказал Улеб встревоженно и поспешил к лойве. Сухов направился следом.

Карел набралось с десяток, и почти все были обмотаны окровавленным тряпьем – у кого нога, у кого рука, а то и голова. Карелы хмурились и зыркали исподлобья на русскую гридь, а четверо «ходячих» бережно снесли на берег носилки с Буривоем. Князь был плох – одна рука его лежала на груди, другая бессильно свешивалась с носилок. Юная девушка, глазастая, скуластенькая, нагнулась, вернула руку на место и отерла князю пот со лба. От этого легкого движения лицо Буривоя страдальчески сморщилось, глаза его открылись, сморгнули слезу.

– Что с тобой? – спросил Улеб, пересилив гордую натуру.

Блуждающий взгляд Буривоя нашел конунга и отвердел.

– Эйрик напал на нас… – прохрипел князь. – Эйрик сын Энунда…

Олег похолодел, мурашки сыпанули по телу, а конунг оглянулся и проговорил:

– А ты прав был… – Он усмехнулся и добавил: – Олег Вещий!

– А-а… к-как? А настоящий где? – пролепетал Олег.

Конунг непонимающе посмотрел на него и пожал плечами.

– Большую силу привел Эйрик? – склонился он над раненым.

– Шестьдесят лодий… – вымолвил Буривой. Легкие его сипели и клекотали, на губах выдувались и лопались розовые пузыри.

– Лекарей сюда! – гаркнул Улеб. – Живо!

Несколько гридней сорвались с места.

– Они взяли Кирьялаботнар… – говорил Буривой, закрыв глаза. – Бой был на Кумене… Бойня… Разбили нас… Потом и Бьярмар взяли…

Девушка, что рядом с носилками была, сказала заботливо:

– Тебе нельзя разговаривать, княже!

Буривой улыбнулся ясно.

– Уже можно, Данка… – прошелестел его голос. – Я одной ногой на Звездном Мосту…[57]

Договорив последнее слово, Буривой закашлялся, у него изо рта пошла кровь.

– Лекари где?! – зарычал Улеб. Конунг был страшен.

– Здесь мы! – пискнула Чара.

Травница подлетела к носилкам, следом принесся Пончик.

– Поздно, – ровным голосом сказала Дана. – Князь ушел к предкам…

Чара вздохнула жалостливо и положила ладошку, прикрывая Буривою глаза.

– Улев, – по-прежнему ровно проговорила Дана, – Йерик кунингас в Бьярмаре не задержится, не сегодня завтра свеи и сюда явятся… И не одни – нашлись предатели-карелы!

– Мы их всех встретим! – осклабился Улеб конунг и возвысил голос: – Верно, братие?!

– Вер-рна! – заревела гридь, вскидывая кто что – мечи, секиры, копья.

– Бояр ко мне! – скомандовал конунг железным голосом. – Быстро!