поскорее пристукнуть Тёмного Князя, с удовольствием любовался высокой яркой травой с разноцветными пятнами цветов. Могло показаться, что мои спутники совсем забыли, что привело их в Чёрные земли. Пока не нашли Хаосом забытый курган, от которого ощутимо веяло светлой магией. Видимо, здесь героически погиб кто-то из прошлых компаний и после был торжественно похоронен своими друзьями в этой долине. Светлые, обнаружив это место, изъявили желание помянуть великого воителя. Мы с Лин были совершенно не против небольшого отдыха. Заодно я и решил устроить небольшую проверочную тренировку.

Зачем?

Я решил больше их не спасать. Ну, только если не будет форс-мажорной ситуации, когда они — почти трупы. А то, что такое… этот опасный поход становится похож на какую-то экскурсию. Я это все затеял для борьбы со скукой!

Так что с сегодняшнего дня перестаю огибать все опасные участки, и вообще выключу своё чутьё. И не только его. Какое-то время назад я научился одному интересному фокусу — блокировке способностей. Я сам выбираю их уровень (в данном случае уровень обычного демона) и отрезаю все остальное. Единственное, что останется — это моё бессмертие. Только теперь при смертельных ранениях я не смогу продолжать себя вести, как ни в чём не бывало, а буду терять сознание и чувствовать боль такой, какой она и должна быть, а не видоизменённой. Просто после этого вернусь назад. Ах, да, и регенерировать буду очень-очень медленно. Да, кстати, чтобы все разблокировать мне как раз нужно будет умереть. Также все вернётся на круги своя, если я получу сильное увечье. Нет, можно и не умирать, но в таком случае нужна полная сосредоточенность и сильный магический всплеск.

Но надеюсь, до этого не дойдёт. Я буду тихим, мирным и даже пушистым. Только в блондина перекрашиваться не буду. Это же не страшно? «А я бы посмотрела на тебя в таком виде» — разочарованно пробурчала моя шизофрения. Из-за моего решения заблокировать способности — её посещения стали редкими, и голос звучал тихо-тихо, словно доносился откуда-то издалека. Извини, дорогая, как-нибудь потом. Пока я не готов к подобным переменам в своей жизни. «Можно подумать я тебе предложила стать девочкой». Шиза свернулась уютным клубочком, снова что-то задевая в памяти. Хорошо, что не предложила. И вообще ты не дала мне закончить мысль. «Больше не буду, извини»…

В общем: я постараюсь весть жизнь обычного тёмного мальчишки-проводника. К тому же завтра, приблизительно в полдень, мы подойдём ко второй границе. Вот там и начнётся веселуха. Насколько я помню, прямо за этой долиной должен начаться Лабиринт.

Помню, что лет сто назад жители одной деревеньки, располагавшейся как раз на второй границе, обратились с просьбой устроить на вверенном им участке что-то вроде полосы препятствий, чтобы не нужно было ходить в дозор и вообще отрываться от повседневных дел для охраны границы. Разрешение они получили, и последующие семь лет развлекались на полную катушку, устанавливая различные мерзкие изобретения, мгновенно испепеляющие/кромсающее/превращающие/усыпляющее/ещё как-то умерщвляющие любого, кто в них попадёт особо извращенными способами. А также практикуясь в генетике и создавая из обычных кабыздохов свирепых монстров, охраняющих лабиринт. В конце концов, они столько всего напридумывали, что забыли, где что находится и можно ли вообще пройти этот лабиринт при отсутствии навыков полёта. Хотя и крылья вовсе не являются залогом выживания. В результате Лабиринт объявили запретной территорией и перестали туда соваться. Даже самоубийцы всегда находили более приятные способы сведения счётов с жизнью. За эти сто лет ещё и тварюшки расплодились, заклятья видоизменились и расползлись по всему лабиринту. Так что сейчас там таа-а-к-оо-о-е творится, что просто «мама, где мои белые тапочки». Не буду говорить, что я один там прошёл бы с закрытыми глазами, так как манией величия не страдаю. А вот прогуляться в компании светлых недотеп будет очень весело.

Я настолько задумался, что пропустил удар, и Лин заехала мне тяжёлой дубиной, выступавшей в роли меча, прямо по ребрам, а потом добавила по пояснице.

— Уй! — я сложился пополам и, собрав в кучку глазки, осел на травку.

— Ой! — вампирка сама не на шутку испугалась. — Пове… поверь, я не… не… — кажется она забыла нужное слово на всеобщем, — не dikre! — выкрутилась она и кинулась проверять, не сломала ли мне что- нибудь. Я кривился от боли, жалея, что решил быть обычным тёмным. Так бы выключил боль, и живи — радуйся, пока вампирка нарезает круги вокруг меня, что-то лопоча, а эльфийка роется в своей сумке в поисках обезболивающего. Ещё и остальные ржут…

Леллин даже заботливо поинтересовался, насколько мне больно. Выяснив, что «сам попробуй», «почти щекотно» — сказанное с наполненным страданьем выражением лица, он так довольно улыбнулся, будто сам заехал мне этой деревяшкой.

— Лин, можно я тебя попрошу об одном одолжении?

— Да, конечно… — согласилась вампирка, перевязывая мне рёбра. Они с эльфийкой стянули-таки с меня рубашку. Штаны я смог отстоять, убедив девушек, что там у меня всё в порядке. После этого захихикали уже они. Видеть смеющуюся эльфийку было странно. Щеки сиятельной леди чуть порозовели то ли от сказанной мною глупости, то ли от смеха. В светлых глазах появился блеск. Такой она нравилась мне куда больше ледяной статуи, которой пыталась притворяться раньше.

— Ты только потом об этом никому не рассказывай. Ладно? — прошептал я Лин, как представил реакцию подданных, — так мне сразу так поплохело, что я чуть было не отменил своё решение. Всё-таки это страшный удар по моей гордости. «Так значит там ещё и гордость была… то-то такой треск раздался» — добавил внутренний голос. Покряхтев, решил, что, пока не умираю, я лучше так побуду.

— Хм… Габриэль, ты вроде раньше был более живучий?! — Алир явно намекал на стычку с вампирами.

— Был в прошедшем времени. Из меня прожорливая Лин столько энергии выкачала, что дальше уже обморок и кома.

— Неправда! — тут же возмутилась вампирка, обнажая белоснежные клыки. — Там ещё много осталось!

В конце концов, мы всё-таки тронулись в путь, разрешив коням чуть-чуть похалтурить, и идти так медленно, как им вздумается, на ходу жуя самые аппетитные травинки.

Я честно предупредил Алира о лабиринте, при этом так обрисовав ситуацию, что лезть туда страшно неохота, но другого пути нет. Рыцарь покривился, побурчал, но согласился, что так мы срежем путь примерно на треть, и вместо месяца успеем в Цитадель недели за две. После чего он переместился в голову отряда и завел беседу с принцессой.

Хелена вообще на удивление тихая неизбалованная девушка. Хозяйственная, заботливая, добрая. А я всегда думал, что принцессы жутко капризные существа. Видимо не все. А ещё я очень хорошо видел в ауре девушки, как ей ужасно не хочется никого убивать. Даже Тёмного Князя. Вот он, Истинный Свет. Помню, какой-то светлый, ещё из тех команд, что я предпочитал убивать, перед казнью мне сказал, что именно такой Свет и убьёт меня. Было это давно, лет шестьсот назад. И видимо, в те времена мало кто мог предположить, что Князь может соприкасаться со Светом. Они ошиблись… ещё как… особенно если учесть… тут я на что-то отвлекся, а спустя мгновение обнаружил, что не могу поймать верткую мысль за хвост. Ну, и ладно.

Вампирке отдали смирную лошадку принцессы, а сама Хелена с удовольствием перебралась к рыцарю. Подъехав к девочке, я поинтересовался:

— Лин, откуда ты всеобщий знаешь, учила втайне?

— Да, — призналась она.

— Хочешь, сделаю так, что ты будешь знать его в совершенстве, чтобы больше не ошибаться?

— Конечно, хочу! Ещё спрашиваешь!

Ну, да, конечно, скорее весёлый крестьянин заделается монахом, чем юный вампир откажется от знания всеобщего. Я послал в сторону Лин небольшой импульс, и, судя потому, как девочка встрепенулась — все получилось.

Лин старалась не слишком сильно вертеть головой по сторонам, хотя очень хотелось. За свои пятнадцать лет она успела повидать достаточно всего. Её клан не любил подолгу оставаться на одном