Худые, впалые бока.Лечу. Уже район Иркутска.Лечу. Уже Новосибирск.От скорости и от нагрузкиИ от всего в глазах рябит.Шумит тайга, не умолкает.Необозрим таежный край.Но чувствую — меня толкают,Мне говорят: — А ну, вставай!Куда вы делись, горы, реки?Кто вас разбил, развеял в прах?Стоит мужчина в телогрейке,С большими вилами в руках.Он говорит мне: — Извиняюсь, —Сам сено нюхает в горсти,—Я вашу спальню собираюсьК себе в сарай перевезти!Бери свое добро, владелец!Вези его скорей отсель!Я оптимист, и я надеюсь,Что будет мне другой отель.Прощай, мое лесное ложе,Я выспался и бодро встал.Когда бы был чуть-чуть моложе,Уж не один бы тут я спал!Как весело шумело сеноНа острых вилах мужика.Стог таял, таял постепенно,Растаял весь — и ни клока!Вздохнул мужик: — И вся работа! —Шофер дал газ и тронул воз.И за Горелое болотоМое убежище увез.Где было круглое остожье,Чернела черная нора.И я сказал себе: — Ну, что жеСтою, как пень? И мне пора!По этой же лесной дороге,Поддерживаясь посошком,Мои испытанные ноги,Как в старину, пошли пешком.Зачем рассказываю это?Зачем спешу стихи читать?Затем, что есть в природе лето,А летом учатся летать!1971
