холостяцким поведением. Но после женитьбы на Эстер все еще надеялась, что он вот-вот образумится, смирится. Но куда там! Ситуация день ото дня в доме усложнялась, донья Елена от надежды переходила к отчаянию и, если поначалу заботилась об Эстер как мать, всегда принимая в спорах ее сторону, то теперь была убеждена, что жестоко ошиблась в невестке: прав, увы, Луис Альберто, она не любила его никогда и вышла замуж из-за денег. С приходом в дом Эстерситы чистое имя семьи Сальватьерра оказалось запутанным в грязных историях. Изменилась вся обстановка, жизнь превратилась в кромешный ад, и не было ни минуты покоя. Вот и дон Альберто невзначай все чаще прикладывает руку к левой стороне груди, и донье Елене так жаль бедного мужа. Тот впадал в отчаянье, хотя под маской постоянной сдержанности и корректности это мог заметить только очень близкий человек. Как она и как Марианна, эта чужая девочка- сиротка, взятая ими в дом из сострадания. Скорее, конечно, не ими, а ее мужем, который, наверное, сразу почувствовал и был покорен искренностью девушки, ее сердечностью, порядочностью, готовностью сострадать и сочувствовать другим. А она, донья Елена, к своему великому огорчению, этого не поняла поначалу. Стыдно вспомнить теперь, как унижала она Марианну, когда та только появилась у них, как старалась ненароком подчеркнуть ее положение в доме – положение служанки, – как донья Елена, вопреки воле сеньора Сальватьерра, сразу определила ее статус… Боже, стыд, какой стыд она испытывала, перебирая в памяти события недавнего прошлого. А теперь, наверно, никто, кроме Марианны, не понимал и до конца не принимал близко к сердцу всего, что происходило. Донья Елена видела, что ее сын и девушка, вопреки всему, продолжали, любить друг друга.

Донья Елена не раз ставила себя на место девушки, пытаясь понять, что же так привязывает ее к сыну, что позволяет терпеть, не впасть в отчаянье. И она наконец поняла: Марианна в глубине души не могла верить, что Луис Альберто – недостойный лжец. Верила, что он не виноват: Эстер – вот его беда, причина зла. Все остальное – внешние проявления гордости, порою деспотичности.

Донья Елена, поддаваясь интуиции, материнскому чувству, уговаривала Марианну отложить свадьбу хотя бы на время. Но Марианна, выслушав доводы сеньоры, не возражала, только сказала:

– Я боюсь, что однажды перестану считаться с тем, что ваш сын женат. Забуду о вас, о доне Альберто. Представляете, что тогда?

– Может, девочка, тебе переехать в другой город? – искала выход сеньора. – Подальше отсюда? От Мехико?

– Но куда, куда, донья Елена, мне уехать, чтобы забыть о нем, куда спрятаться, чтобы он меня не нашел?

– Дочка, нельзя выходить замуж без любви, это я знаю определенно…

– Я люблю Леонардо, может быть, по-другому, чем Луиса Альберто, но надеюсь, когда выйду за него, забуду все, что было прежде.

– А он, Марианна, забудет ли он тебя?..

Этот разговор с Марианной не выходил из головы, весь день преследовал ее, и, когда вечером донья Елена поднялась к себе в спальню, у нее вырвался горестный вздох:

– Не любит, не любит она Леонардо, Альберто!

– Я знаю об этом, Елена. Марианна решила выйти замуж, чтобы оборвать все нити, связывающие ее с нашим сыном, который все на свете хочет взять силой и наглостью. Другого он себе просто не представляет.

– Альберто, ты несправедлив к нему. Сын так страдает, я же вижу. Он любит Марианну По-прежнему…

– Елена, прошу тебя… Думаю, он не столько любит, сколько привязался к ней за это время. Марианна – для него запретный плод, который чем дальше, тем желаннее… А он привык получать от жизни то, что хочет. Но так ведь не всегда… бывает.

– Ты считаешь, что наш сын не способен на искренние чувства?

– Я тебя не понимаю, Елена. Чего ты хочешь? Чтобы Марианна не выходила замуж за Леонардо ради Луиса Альберто? В душе я тоже, может быть, желаю этого. Но наш сын женат, и его супруга категорически не хочет давать ему развод. Нужны какие-то веские причины для этого. А их нет.

– Альберто, а если и этот ребенок, которого она теперь ждет, тоже не его?

– Ты и в самом деле, Елена, веришь этому?

– Да, верю и, кроме того, в последнее время Эстер ведет себя очень странно. Постоянно говорит по телефону бог знает с кем… Не будь слеп! Эстер знает, что единственный способ удержать Луиса Альберто, это родить ребенка, но так как у них не было никаких отношений, пошла на то, чтобы забеременеть от другого.

– Ну почему ты считаешь, что Луис Альберто непорочен? Не забывай, я сам видел как он выходил из ее комнаты поздно ночью…

– Альберто! Разве может мужчина иметь связь с женщиной, которую ненавидит и считает виновной в своем несчастье?

– Да, нормальный человек не может. Но пьющий – несомненно…

Теперь, когда Ирма приходила к Фернандо, ее обуревали сложные чувства. Она видела, как он откровенно любовался ею, говорил, что ее красота его покорила, что она хорошеет с каждым днем. Ирма знала это, и не было тут ничего необыкновенного: там, в Гуанахуато она вечно ходила как замарашка, не позволяя себе ничего лишнего. Теперь ей надоело таиться, она решила, будь что будет! И стала роскошно, даже вызывающе одеваться, экстравагантно причесываться в лучших салонах Мехико. Для Фернандо это не прошло незамеченным – он помнил их первый визит сюда. Контраст был потрясающим.

Порою Ирма верила, хотела верить в искренность его комплиментов, но чувство внутренней осторожности, не окончательный разрыв с Диего, кольцо опасности, которое – она ощущала все время – все более сжималось, заставляло ее быть предусмотрительной и проницательной.

Нынешнее свидание лишний раз подтвердило ее опасения. Начав, как и всегда, с комплиментов, Фернандо напомнил, как теперь они с нею крепко связаны одной веревочкой – ведь она в курсе всех его дел. Так он сказал…

Но планы его были неведомы ей… Еще он почему-то заговорил о предательстве. Но она и не думала предавать его. Никогда. Потом неожиданно Фернандо спросил, где сейчас живет Марианна. Она не знала. А Диего, может быть, он знает, где сейчас ее падчерица, не отставал он. Вряд ли, он бы сказал ей об этом. Тогда пусть узнает она, Ирма…

Женщина снова почувствовала неладное, взволнованно стала убеждать Фернандо, что сейчас слишком опасно предпринимать что-либо против Марианны: криминальной полиции наверняка покажется подозрительным, если обе подруги будут убиты, погибнут насильственной смертью… О, пусть Ирму это не беспокоит, он все берет на себя – ее не заподозрят ни в коем случае.

Серьезность ее опасений возросла, когда на пороге кабинета Фернандо, внезапно появился Луис Альберто и попросил у Фернандо разрешения остаться с нею наедине. Словно сговорившись, они оба хотели получить информацию о Марианне Вильяреаль!.. Что она могла сказать Сальватьерра? Что она, ее мачеха, выгнала девушку с ранчо после смерти отца?..

– Ты знаешь, что она живет у нас в доме? – вдруг спросил ее Луис Альберто.

– Марианна живет у вас? Как это случилось?

– А так! Живет с тех пор, как ты выгнала ее!

– Неправда, – оправдывалась Ирма. – Я не выгоняла ее, она решила уехать сама, когда отца не стало. Хотя… мы никогда не понимали друг друга.

– А твой друг Диего ходит к ней и утверждает, будто навсегда порвал с тобой, как только ты выгнала ее.

– Врет! Он покинул ранчо под предлогом, что хочет много зарабатывать. Сейчас, когда я могу платить ему больше, он просится обратно…

На следующий день после переезда Луиса Альберто Эстер встретилась с Диего: теперь не было смысла прятаться, никто не запрещал ей выходить из дома. Боже, какой у него синяк под глазом – Эстер была удивлена: неужели ее муж способен на такое?

Их свидание менее всего походило на любовное. Скорее оно напоминало допрос комиссара Риваса, при котором присутствовала тогда и Эстер. Диего явно спешил.

– Со свадьбой выяснилось? – коротко осведомился он. Ты же; обещала помочь расстроить ее,