знаете, у семи нянек дитя без глазу... Понадеемся друг на друга, заснем... Мы будем дежурить по двое, сменяя друг друга, а один будет в запасе, для подстраховки.

И сейчас мы хотели узнать, какие места должны занять, когда наступит время смены.

— Вы очень разумное решение приняли, — одобрил Глеб. — Я, честно говоря, уже жалел, что предложил вам... Не стоит детям вашего возраста всю ночь торчать на улице... Но раз вы готовы сменять друг друга... Кстати, кто первая пара?

— Мы! — Миша и Оса шагнули вперед.

— Девочка? — удивился Глеб. Он ехидно поглядел на ее друзей. — Что же вы, мальчишки?

— Ага, ее попробуй удержи! — сказал Сережа. — И потом... надо же ей будет о чем-то рассказать в школе... — Он выразительно пожал плечами, показывая, что друзьям не очень верится, будто этой ночью что-то произойдет, и поэтому они предоставляют Осе шанс утереть нос школьным подругам своими россказнями о ночном дозоре.

Глеб понимающе поглядел на Сережу.

— Ох уж эти женщины! — иронически вздохнул он. — Ну ладно, перейдем к делу. Мы с Ниной предполагали так. Я засяду в курятнике или около него — по-моему, это самое рискованное место. То, что сегодня ночью на курятник опять будет совершен налет, представляется мне более вероятным, чем то, что Антоныч полезет со своей двустволкой в дом профессора. Нина, погасив свет в комнате, будет вести наблюдение из дома, а вы распределитесь по участку. Но раз вахту несет девочка, то, может быть, лучше оставить в доме ее, а Нину...

— Ни за что! — заявила Оса. — Я хочу быть в дозоре по-настоящему.

— Хорошо. — Глеб усмехнулся, показывая, что готов покорно уступить ее напору. — Тогда займи позицию около дома, на нашем крыльце. Оттуда ты сможешь видеть ту часть дома профессора, которую из наших окон не разглядишь. А ты, — обратился он к Мише, — спрячься возле ворот, — там ты сразу заметишь любого входящего или выходящего.

— Хорошо, — согласился Миша. — Вот только как мне подать сигнал? Ведь может так получиться, что кричать будет нельзя.

— У тебя есть фонарик? — спросил Глеб.

— Да, конечно! Куда без него?

— Вот и отлично! Подай сигнал фонариком, мы поймем.

Ребята восторженно переглянулись: теперь, если им придется обмениваться сигналами между собой, по крайней мере, Глеб и Нина ничего не заподозрят, увидев внезапные яркие вспышки, — решат, что это Миша или Оса сигналят!

Сережа для подстраховки добавил:

— Тогда и я подам сигнал фонариком, когда пойду им на смену. Чтобы они мне ответили, и я точно знал, куда идти.

— Тогда, чтобы не запутаться, сигналь два раза, — сказал Глеб. — И они в ответ пусть тоже сигналят два раза.

— Два или три, — с великолепно сыгранной беззаботностью заметил Сережа.

— Да, только не один... — подчеркнул Глеб. Ребята еще раз переглянулись: их это очень устраивало. — Ну, что, все решено?

— А где Антоныч? — спросил Петя. — Странно, что его не видно и не слышно.

— Антоныч спит как убитый, — впервые подала голос Нина.

— Или делает вид, что спит, — недовольно заметил Глеб. — Он около часа назад заглядывал к нам, пожелал спокойной ночи. Сказал, что слишком устал за прошедшие дни и теперь хочет выспаться: когда в доме люди, он спокоен. Мне его сонливость кажется очень странной. Ему бы, наоборот, надо быть начеку — хотя бы для того, чтобы прийти нам на помощь, если понадобится. Не удивлюсь, если он притворился спящим, чтобы усыпить нашу бдительность, а сам только и ждет удобного момента, чтобы разделаться с профессором.

— Глеб, ты опять преувеличиваешь! — устало сказала Нина.

— Дай-то бог! — отозвался Глеб.

— А вы не проверяли, действительно он спит или придуривается? — несколько непочтительно по отношению к старику спросил Миша.

— А кто его разберет? — ответил Глеб. — Лежит в постели и храпит. Пойдите посмотрите, только тихо.

Ребята на цыпочках прошли вслед за Глебом на половину Антоныча, стараясь делать как можно меньше шуму. Старик спал, вытянувшись на постели, почти с головой укрывшись одеялом и похрапывая. И, судя по всему, сон его был крепким, неподдельным.

Так же тихо ребята и Глеб вернулись назад.

— По-моему, за старика вам волноваться нечего, — сказал Сережа. — Если он и отправится в ночной поход, то не сегодня!

— Очень на это надеюсь! — ответил Глеб.

Друзья распрощались с Глебом и Ниной и удалились якобы на свой участок, оставив, разумеется, Мишу и Осу. Миша проводил их до калитки. Оглянувшись, они различили во тьме смутный силуэт Глеба, бродившего вокруг курятника и выбиравшего место для наблюдения.

— Ни пуха, ни пера! — пожелали друзья Мише.

— К черту! — откликнулся Миша. — Вам тоже!..

Мишу тоже послали к черту, после чего Петя быстро шмыгнул, пригнувшись, в сторону веранды Антоныча, Саша устремился к участку профессора, а Сережа побрел к соседней калитке, домой. Ему предстояли томительные часы ожидания... Роль ему досталась самая ответственная и, может быть, самая опасная. Ведь все остальные смогут, если что, затаиться, а Сережа будет весь на виду, если придется бежать к телефону или на выручку кому-нибудь из друзей. Ну, чем не мишень для настоящего бандита, которого даже злая собака не остановит! Сережа понимал это лучше других, поэтому и вызвался на такую скромную на первый взгляд роль.

Тем временем Петя затаился за выступом веранды. Устроился он очень удобно — там стояла низенькая табуреточка, сидя на которой Антоныч любил обозревать свой сад. Петя вытянул ноги, а спиной оперся на стену веранды. Теперь он готов был ждать хоть целую вечность!

И отсчет времени пошел... Неподалеку разливал трели майский соловей, потом несколько раз тявкнул Бимбо, и лай его далеко разнесся в ночной тишине. Чуть покачивались высокие кроны деревьев на фоне мерцавших звезд. Все казалось таким мирным, спокойным, безмятежным... Петя почувствовал, как у него слипаются веки, и усилием воли заставил себя открыть глаза. Нет, ничего не изменилось, хотя... Странные звуки доносились откуда-то издалека. Вслушавшись, он понял, что это ухает сова. Неужели здесь есть совы? Уханье приближалось, и Петя, запрокинув голову, стал всматриваться в ночное небо. Вот он, темный силуэт! Но разве это сова? Силуэт больше походил на человека с крыльями... У Пети похолодело внутри. Человек был похож на профессора... А когда летающее чудовище приблизилось, и Петя смог получше его разглядеть, он понял, что это и есть профессор! Глаза профессора светились красным светом и испускали тонкие лучи, шарившие в темноте. Петя понял, что колдун — он уже не сомневался, что профессор колдун, — обладает особым зрением, от которого ничего не утаишь. Профессор безошибочно летел прямо к мальчику. Петя хотел крикнуть, но какой-то ком застрял у него в горле. Профессор махнул рукой, и Петя услышал со стороны курятника жесткий короткий звук, будто капкан захлопнулся. Вероятно, профессор учуял затаившегося в курятнике Глеба и сделал с ним что-то страшное! Правда, ему пришлось из-за этого немного отвлечься, он сбился с пути, и теперь между ним и Петей был скат крыши. Петя понял, что это его шанс убежать и спастись, он напрягся, чтобы вскочить на ноги, и... проснулся.

Он ошарашенно поглядел вокруг. Никакого профессора, никакого уханья, никакой совы. Только деревья все так же мерно покачивают кронами, наводя дремоту.

«Ну и несуразица мне привиделась! — подумал мальчик. — Интересно, сколько же я спал? — И тут Петя похолодел от испуга. — Не пропустил ли я чего-нибудь важного?»

До него донесся тихий звук, похожий на скрип. Кажется, во сне он слышал такой же... Наверно, этот звук его и разбудил.

Петя немного успокоился: если он проснулся от такого тихого необычного звука, значит, сон его был