А Пете, который знал, кто таков этот нежданный посетитель, показалось, что мужик как-то слишком цепко взглянул на машину, словно пытаясь запомнить номера! Не «вычислил» ли он Глеба и Нину? Вполне возможно, что супруги вели себя в своих поисках не слишком осторожно, и слух о том, что они разыскивают племянника, мог дойти до ушей этих бандитов. А может, даже кто-то из бандитов или подручных профессора знает их в лицо... Или им известны номера машины Глеба — той машины, владелец которой идет, словно гончая, по следу профессора, проявляя к нему излишний интерес...

Все эти мысли промелькнули в Петиной голове за долю секунды. Он рванулся было к двери в сторону комнат Антоныча, чтобы попытаться подслушать, о чем старик будет говорить с мужиком, но вовремя сдержался. Ведь придется объяснять Глебу и Нине, почему он так поступает, а это будет совсем некстати — они и так на взводе. Жалко, конечно, упускать возможность услышать, куда мужик будет раскручивать Антоныча, но Петя не сомневался, что простодушный Антоныч и так выложит им все как на блюдечке, если его разговорить.

И Петя остался на месте, сгорая от страстного нетерпения помчаться к друзьям и рассказать им, кто этот внезапный посетитель и что это может означать!

Глебу мужик тоже не понравился, но он сейчас в том состоянии, что ко всему на свете относился с подозрением.

— Интересно, что ему надо? — еще раз повторил он.

— Воды набрать ему надо, разве не слышал? — не без резкости ответила Нина.

— Насчет воды я слышал... А вдруг...

— Ой, перестань, в каждом встречном-поперечном видишь шпиона профессора! — в сердцах сказала Нина. — Ты уже совсем на этом зациклился!

«Ага! — подумал Петя. — Глеб, похоже, и жену начинает допекать чрезмерной подозрительностью! Если бы она знала, что как раз в данном случае ее муж прав!»

Мужик у Антоныча не задержался. Он вышел через несколько минут. Старик проводил его к калитке. Когда он возвращался, Глеб окрикнул его:

— Эй, хозяин, откуда взялся этот тип?

— Да бог его знает, — пожал плечами Антоныч. — Воды, вишь, ему нужно. Говорит, выехал с другом на машине, да малость заплутал. Друг в машине остался, у ворот поселка, а он сам пошел воду искать. Так и добрел до нас. Знамо дело, на дачах народу еще немного.

— И все? — спросил Глеб.

— А чего ж еще? — удивился старик. — Говорит, вот, мол, участок у вас какой возделанный, небось, мол, родственники помогают. Нет, отвечаю, родственники совсем недавно приехали, это я все своими руками. На том разговор и закончился.

— А не спрашивал, насколько недавно? — спросил Глеб.

— Глеб!.. — Жена потянула его за рукав, но Глеб отмахнулся от нее.

— А чего спрашивать, когда и так понятно? — ответил Антоныч вопросом на вопрос. — Он и заметил, уходя, что, ага, на выходные, значит.

— Ага... — Глеб покачал головой. Он был уверен, что все эти вопросы мужик задавал не без тайного умысла, но расспросы прекратил. — А к нам тут соседи в гости пожаловали! — перевел он разговор на другую тему.

— Какие соседи? — Старик чуть-чуть испугался, видимо не сообразив, кого Глеб имеет в виду — может, «соседей» из дома профессора.

— Это мы!.. — Оса высунулась из окна и приветливо помахала старику рукой.

— А, вы!.. — Старик широко улыбнулся. — Как там у вас делишки?

— У нас-то ничего, — ответила Оса. — А как у вас? Мы волновались за вас, после всего...

— Да, я знаю, знаю, — закивал старик. — Но сейчас все неплохо. Тружусь помаленьку. И ночью буду спокойно спать. Пока у меня такие постояльцы, никто на участок не сунется!

— Больше не собираетесь сидеть с ружьем в засаде? — встревоженно осведомился Саша.

— Да нет, зачем мне! Мы что-нибудь другое придумаем. Вот поможем этим Нине и Глебу племянника из беды вытащить — и пусть профессор утрется! — Он опять произнес слово «профессор» со смесью насмешки и отвращения. Он направился к курятнику, потом на секунду обернулся: — Если что надо, ребятки, вы обращайтесь! — и зашагал прочь.

— Похоже, он оставил свои кровожадные замыслы, — неуверенно сказала Оса.

— Будем надеяться, что так, — вздохнул Глеб. — Если только он не хитрит. Потому что если вам он сейчас говорит одно, а нам, когда мы останемся одни, скажет совсем другое, это, братцы, хуже некуда. Это значит, у него этакая хитрость сумасшедшего появилась — ну, когда человека так и тянет лгать и всем говорить разное, чтобы его никто не раскусил, — и тогда, получается, за ним особенно нужен глаз да глаз.

— Я думаю, Глеб, что ты опять преувеличиваешь, — сказала Нина. — По-моему, старик действительно угомонился.

— Все может быть, — согласился Глеб. — Но осторожность не помешает. Так готовы вы подежурить сегодня ночью или нет? — обратился он к ребятам.

— Мы — с удовольствием! — ответила за всех Оса. — Но надо решить, нужно ли дежурить всем вместе. У нас ведь Бимбо, его сюда нельзя приводить... Может, мы будем дежурить посменно или еще что- нибудь придумаем.

— Ну, это вы сами решайте, — улыбнулся Глеб. — Давайте договоримся, во сколько вы придете. Конечно, еще раз подумайте... Дело нешуточное, сами понимаете...

Этот намек, что ребята могут испугаться, обидел друзей.

— Мы обязательно придем! — сказал Саша. — Давайте определимся со временем, вот и все.

Глеб взглянул на часы:

— Сейчас около восьми. Около одиннадцати нормально?

— Отлично! — согласились друзья и, распрощавшись с Глебом и Ниной, удалились.

— Что с тобой? — спросила Оса у Пети, когда ребята уже вышли за калитку. — Ты какой-то задумчивый.

— Дома расскажу, — ответил Петя, убыстряя шаг. — Пошли скорее!

Бимбо, которому наскучило ждать в одиночестве, встретил их радостным лаем и восторженными прыжками.

— Он так радуется, как будто вообразил, что мы собирались покинуть его здесь! — сказал Миша.

— Нет, он в нас не сомневался! — ответил Петя. — Просто он всегда рад друзьям. А теперь пошли в дом, ребята, я расскажу вам нечто потрясающее!

Все поспешили за Петей. Он выждал, когда друзья рассядутся поудобней в большой комнате первого этажа. Стараясь не давать волю эмоциям — а у него это не очень получалось — он рассказал, кто был тот мужик, который зашел к Антонычу попросить воды. А также поделился своими соображениями: что Глеб и Нина где-то засветились.

— Засветиться они вполне могли! — согласился Миша. — Сколько людей им пришлось опрашивать, чтобы добраться сюда! Наверняка волна пошла...

— Да, надо думать! — сказал Сережа. — И мне это очень не нравится. Я их понимаю, но... Вспомните, что Глеб говорил Нине, когда мы пришли... Вполне можно подумать, что он не против подбить старика на какую-нибудь безумную вылазку, чтобы под шумок вытащить своего племянника! Может, он даже был бы доволен, если бы Антоныч подстрелил профессора — так, мол, ему и надо! А нам пудрит мозги, будто пытается Антоныча удержать! Даже в дозор нас зовет! Еще бы! Если случится что-то непоправимое, мы станем свидетелями в пользу Глеба! А Антонычу никто не поверит, что его подговаривали... Только посмеются над ним. Ведь все знают, что у старика порой мозга за мозгу заходит... И вообще, во всей этой истории слишком много неизвестных... Так можно и запутаться!

— Мне на секунду пришло в голову, — сказал Петя, — не могут ли Глеб и Нина быть теми оперативниками, о которых говорил дядя Боря. Но, во-первых, он говорил об оперативнике в единственном числе, и, во-вторых, он категорически просил удержать родственников Егора от любых действий! Кто станет просить удерживать от активных действий оперативников? У меня возникает подозрение, что в Москве знают о родственниках Егора и боятся, что они, выкинув что-нибудь эдакое, порвут ту прочную сеть,