— Да ну, это будет слишком! Да и свидетелей по этому делу мы стараемся опрашивать как можно тише. Вот что, я подъеду и встречу тебя на твоей улице. Мы побеседуем, а если понадобится, подъедем на одну квартиру. Ты ведь знаешь, наверное, что у угрозыска есть тайные квартиры для встреч с агентами, которых нельзя «засвечивать» приглашением на Петровку?

— Да, я слышал об этом, — сказал Сережа.

— Вот и отлично! Где мы встретимся?

— Назначь место, где народу не очень много, — тихо подсказал Дима.

— Давайте в переулке напротив кинотеатра, — предложил Сережа. — Там стоянка разрешена, и машин мало.

— Идет! Я выезжаю.

Дима жестом попросил Сережу чуть оттянуть время встречи.

— Давайте через час, — сказал Сережа. — Мне тут мама поручила кой-какие дела по дому, и мне не хочется с ней объясняться, почему я их не выполнил. Ведь правды, как я понимаю, ей лучше не говорить.

— Да, конечно, тайна следствия, — согласился «муровец». — Через час я буду, где условились.

— Какой телефон у твоего друга? — спросил Дима, снимая наушники, в которых он контролировал качество записи. Набрав нужный номер, он доложил обо всем Борису Александровичу.

Через час Петя, Оська, Миша и Саша стояли около кинотеатра, делая вид, будто считают, хватит ли денег на кино. Неподалеку нервно посматривал на часы молодой человек с букетом роз. Ребята искоса поглядывали на другую сторону улицы, волнуясь за Сережу, который приближался к сиреневой машине. В ней сидели два человека.

Все произошло очень быстро. Сережа перекинулся с людьми в машине несколькими словами, водитель перегнулся через спинку сиденья и открыл заднюю дверцу, приглашая Сережу садиться, и в ту же секунду «влюбленный» и еще несколько невесть откуда взявшихся крепких молодых людей окружили машину и выволокли сидящих в ней. Ребята заметили, как на двоих бандюг надели наручники, но никто из прохожих этого, кажется, даже не углядел — так ловко сработали сотрудники полковника Крейна. Водитель машины дернулся для виду, но особого сопротивления оказывать не стал.

— Вот и все… — вздохнул Миша. — Дождемся Сережу, узнаем все до конца — и отправимся спать. Я отрублюсь, едва голову на подушку положу!

На следующий день ребята, втиснувшись на заднее сиденье служебной машины Бориса Александровича, подъехали с ним вместе к одному из величавых зданий в центре города и терпеливо ждали, как события развернутся дальше.

— Это, конечно, очень крупное нарушение, — сказал им перед этим Борис Александрович. — Вас на пушечный выстрел подпускать было бы нельзя. Но вы столько для нас сделали, что я просто не могу отказать вам. Но вы уж меня не подводите, сидите тихо, как мышки.

И ребята сидели, затаив дыхание.

— Четыре! — сказал Борис Александрович, поглядев на часы. — Ну, пошел!

Словно услышав его, Петин отец вылез из Джипа «Чероки», стоявшего у импозантного подъезда величавого здания, и вошел внутрь.

Котельникова-старшего снабдили аппаратурой высокого класса, и благодаря этому друзья услышали его гулкие шаги, а потом голос вахтера:

— Вы в какую квартиру?

— В сорок пятую, — ответил голос Котельникова. — К Валерию Адриановичу.

— Да-да, проходите, пожалуйста. Послышалось ровное гудение.

— На лифте поднимается, — прокомментировал Борис Александрович.

Хлопнула дверь лифта. Зазвучали шаги, затем раздался звонок. Через минуту скрипнула дверь.

— Валерий Адрианович? — спросил Петин отец.

— Да, — отозвался чей-то голос. — А вы, насколько я понимаю, Олег Константинович. Проходите, пожалуйста.

— Да у вас не квартира, а настоящий музей! — уважительно протянул Котельников-старший.

— Приятно жить в окружении красивых вещей. Вот это севрская ваза восемнадцатого века, очень оригинальная работа. Она стоит десятки тысяч долларов. Но разве это главное… Вот сюда, пожалуйста. Здесь мой кабинет. Садитесь, будьте добры.

Котельников-старший опустился в старинное кресло напротив большого письменного стола. Валерий Адрианович сел за стол и барственно произнес:

— Я вас слушаю.

— Начну с того, — сказал Петин отец, — что я знаю, за чем вы охотитесь. Более того, мы уже нашли эту вещь и у нас побывали эксперты Третьяковки…

Валерий Адрианович развел руками.

— Выходит, с вами можно говорить начистоту… Я же предупреждал этих идиотов, что они наворотят невесть чего и могут только все дело испортить. Даже в вашу квартиру проникнуть пытались, когда ваше чудовище чуть не съело одного беднягу — вы, конечно, и об этом знаете… А ведь чудесная вещь, да? Одного взгляда на нее достаточно, чтобы понять: Врубель был настоящим гением. Даже если не знать других его произведений. Завидую вам: вы это творение уже видели. А я еще нет. Надеюсь увидеть в скором будущем…

— Да, вы его увидите в скором будущем. В Третьяковке. Мы уже согласовали, что передаем панно туда.

— Ну, голубчик, это несерьезно! — Да, Валерий Адрианович очень здорово умел подпустить оттенок угрозы в скучающие интонации своего голоса. — Как же вы расплатитесь по судебному иску?

— Но ведь вам отлично известно, что я не виноват, что вся история с аварией была подставкой…

— Не моей подставкой, заметьте! — со светской улыбкой уточнил Валерий Адрианович. — Я сразу сказал этим олухам, что меня не касается, как они будут действовать. Мне важен был результат.

— Как бы то ни было, вы об этом знали, но не попытались их остановить. Вас это устраивало. В конечном счете, и инспектор ГАИ получал деньги из вашего кармана. Теперь в вашей власти прекратить это дело, потому что истинный владелец «Свияги Трастинг» — вы!

— Но почему я теперь-то должен отказываться от претензий? Это просто нелепо. Да, я не особенно хотел, чтобы ситуация развивалась именно так, но, раз уж так получилось… Грех не воспользоваться своим преимуществом.

— Мне есть что предложить вам вместо панно, — сказал Котельников.

— Да, я что-то слышал об этом. Интересно, что же вы предлагаете мне с такой уверенностью, будто я только и мечтаю ухватиться за это нечто обеими руками?

— Вот. — Котельников выложил перед хозяином квартиры документы и фотографии. — Во-первых, согласитесь, что некто, забравший эти бумаги, оказал вам большую услугу: если бы следствие нашло их при обыске в кабинете директора галереи, то горели бы вы синим пламенем… Они исчезли очень вовремя, за несколько часов до затеянной против вас провокации. — Котельников умолчал, естественно, что передает Валерию Адриановичу отменно выполненные копии, а настоящие документы уже приобщены к делу. — И, во-вторых, поглядите на эти фотографии. На первой из них иконы нет. Время: три часа двенадцать минут. На второй икона есть. Время — три часа двадцать одна минута того же числа. Это доказывает, что икона была подброшена именно в этот промежуток времени, подброшена вашими врагами, и ваша галерея не имеет к ней никакого отношения…

— Значит, это вы или ваши люди побывали в галерее и подбросили икону? — как-то совсем ласково спросил Валерий Адрианович.

— Нет, не я. Я к этому никакого отношения не имею. Но получилось — замечу, совершенно