догадывается, ведь в нашем городе такое встречается на каждом шагу. Но оказалось, что это не так.
— Кэти справилась с этим. Она такая же сильная, как ты, и в состоянии одолеть любую ситуацию, даже самую тяжелую.
— Куда уж тяжелее!
— Так как мы поступим, Фрэн?
— Пусть Кэти сама решает.
— Она может располагать мной по своему усмотрению, но я обещаю, что не буду пытаться завоевать ее сердце за счет ваших отношений.
— Я это знаю.
В трубке воцарилось молчание.
— А как у вас вообще дела? Все в порядке?
— Да, у нас все хорошо.
— Она говорит, что вы с ней вместе учите итальянский язык. Сегодня в ресторане она продемонстрировала свои знания.
— Она молодец. — В голосе Фрэн прозвучали нотки гордости.
— Хорошо, что она у нас есть. А, Фрэн?
— Да, хорошо, — ответила она и повесила трубку, прежде чем расплакаться.
— Скажите, Синьора, а что такое carciofi? — спросила Кэти на очередном занятии.
— Так по-итальянски называются артишоки. А почему ты спрашиваешь, Кэти?
— Я недавно ходила в ресторан, и это блюдо было в меню.
— Ты была в «Квентине»? Это я перевела меню для Бренды Бреннан. Она моя подруга, — с гордостью сообщила Синьора.
— Я знаю! Только не говорите мистеру Данну. Там работает администратором его жена. А помните, вы подумали, что Фрэн — моя мама, а я вам сказала, что она моя сестра?
— Да-да…
— Так вот, вы были совершенно правы, а я как раз ошибалась! — проговорила Кэти таким тоном, будто любой человек может ошибаться, принимая собственную мать за сестру.
— Что ж, хорошо, что ты во всем разобралась.
— Я тоже думаю, что это очень, очень хорошо, — сказала Кэти.
— Ты совершенно права. — Синьора была очень серьезна. — Франческа еще очень молода и красива, она будет рядом с тобой много-много лет, гораздо больше, чем если бы ты родилась позже.
— Знаете, мне бы хотелось, чтобы она вышла замуж, тогда я не чувствовала бы такую ответственность за нее.
— Возможно, в свое время это случится.
— Но мне кажется, она упустила свой шанс. Он уехал в Америку, а она осталась здесь, и как я подозреваю, из-за меня.
— Ты могла бы написать ему письмо, — сказала Синьора.
Бренда Бреннан с волнением слушала, как успешно работают вечерние курсы итальянского.
— Кстати, на днях у меня в ресторане была одна из твоих учениц. На ней был форменный жакет Маунтенвью, и она сказала, что учит итальянский.
— Она заказала артишоки?
— Да, а откуда тебе это известно? Ты что, ясновидящая?
— Это Кэти Кларк. Она — самая младшая в группе, все остальные — взрослые. Она сказала, что в вашем ресторане работает жена Эйдана Данна, это правда?
— Что-то ты подозрительно часто говоришь об этом Эйдане. Да, Нелл работает у нас администратором. Странная женщина, честно говоря, до сих пор не могу ее раскусить.
— Что ты имеешь в виду?
— Работник она прекрасный: честная, расторопная. Всегда наготове вежливая улыбка, всех клиентов знает по именам. И при этом, сидя за кассой, она будто находится за сотни миль отсюда. Мне кажется, у нее роман на стороне, — сказала Бренда, чуть подумав.
— Не может быть! С кем?
— Не знаю. Она очень скрытная, но после окончания рабочего дня часто с кем-то встречается.
— Ну и ну!
Бренда пожала плечами.
— Так что, если ты хочешь завести интрижку с ее мужем, действуй смело — она не сможет бросить в тебя камень.
— Господи, Бренда, что ты такое говоришь! В моем-то возрасте? Но скажи мне, с кем приходила в шикарный ресторан Кэти Кларк?
— Это забавно, но она была с Полом Мэлоуном. Ты, должно быть, слышала о нем, а впрочем, может, и нет. Он — так называемый финансовый консультант. Бездна очарования. Женат на денежном мешке по имени Марианна Хэйес.
— И Кэти была с ним?
— Я понимаю, по возрасту она годится ему в дочери, — сказала Бренда, — но, честно говоря, чем дольше я работаю здесь, тем сложнее меня удивить.
— Пол?
— Кэти, ты не звонила целую вечность!
— Не могли бы мы вместе пообедать? Я угощаю. Но только не в «Квентине»!
— Конечно. А где бы ты хотела?
— Я выиграла приглашение в одно местечко: обед на двоих, включая два бокала вина.
— Я не могу позволить, чтобы из-за меня ты прогуливала уроки.
— Вообще-то, я хотела пригласить тебя на субботу, если, конечно, ты будешь свободен.
— Для тебя я всегда свободен. Я тебе это уже говорил.
Кэти показала ему приглашение, выигранное ею на курсах итальянского. Пол Мэлоун сказал, что очень горд тем, что она решила пригласить именно его.
— Я хотела сделать для тебя что-нибудь приятное. И решила пригласить в ресторан.
— Ты сделала мне очень, очень приятно! Как живешь? Кэти рассказала ему о том, что они с Фрэн собирались поехать в Нью-Йорк на Рождество, но большую часть стоимости этого путешествия должен оплатить Кен, а у него не хватало денег, чтобы заплатить всю сумму, и занять было не у кого. Оказывается, в Америке все не так, как в Ирландии, и большинство людей живут в кредит.
— Расскажи-ка мне об этом поподробнее, — попросил ее финансовый консультант Пол Мэлоун.
— Кен так сильно обрадовался, получив мое письмо. Я написала ему, что теперь знаю обо всем и что мне очень жаль, что я как бы стала преградой на их с Фрэн пути. А потом пришло еще одно письмо от него. Кен писал, что очень любит Фрэн, что подумывал даже, не вернуться ли к ней, в Ирландию, но потом раздумал, потому что боялся все окончательно запутать. Я не могу показать тебе его письмо, Пол, там слишком много личного, но тебе оно понравилось бы. Обязательно понравилось бы. Ты бы порадовался за Фрэн.
— Наверняка порадовался бы, можешь мне поверить.
— А ты… Не мог бы ты компенсировать Кену то, что он собирается на меня потратить? Знаешь, сколько стоит эта поездка? Триста фунтов. Я понимаю, это огромные деньги, но Фрэн вложила часть тех денег, что когда-то дали твои родители, в акции какой-то строительной компании, чтобы у меня в будущем был капитал. Я верну тебе долг при первой же возможности.
— Я готов, но как это сделать, чтобы никого не обидеть?
— Это уж тебе виднее.
— Кэти, я рад бы помочь тебе и твоей маме, но, боюсь, мы можем ранить чувства других людей.
— А не могли бы мы послать деньги Кену?
