– Ага! Вот и ты! — громко воскликнул он. — Ну нам пора, если мы хотим хорошенько прогуляться перед чаем.

Алек открыл было рот, собираясь что-то сказать, но вовремя уловил предостерегающий взгляд друга и промолчал. Роджер взял его под руку, и они быстро зашагали по дороге. Он заговорил лишь после того, как они зашли за угол дома и надежно скрылись из виду.

– Сюда! — быстро проговорил Роджер и бросился в густые кусты, окаймлявшие дорогу с обеих сторон.

– В чем дело? — спросил озадаченный Алек, присоединяясь к своему другу.

– Небольшая игра в прятки. Ты слышал, что я нагородил только что? Это все ради шофера. На случай, если кто поинтересуется, что поделывали после полудня джентльмены Грирсон и Шерингэм. У шофера будет готовый ответ! А теперь я хотел бы узнать, через сколько времени после исчезновения названных джентльменов, машина снимется с якоря. Шофер сказал мне, что он ждет Джефферсона, чтобы отвезти его в Элчестер.

– По-моему, это правда, — разумно ответил Алек. — Помнишь, Джефферсон сказал нам, что должен уехать.

– Но, Алек! Он ждал почти полчаса!

– Правда? Да, наверное. Пожалуй, прошло полчаса с тех пор, как Джефферсон заходил в библиотеку.

– Стало быть, Алек, он намеревался поехать в Элчестер полчаса назад. Но, как видишь, он не поехал. И все это время, Алек, он находился в доме. И кто-то, кого мы не видели, приходил в библиотеку и очень тихонько оттуда ушел. Ну и как ты, Алек, все это понимаешь?

– Ты хочешь сказать, что… что это Джефферсон заходил тогда в библиотеку?

– Да, Алек, я убежден, что именно Джефферсон входил в библиотеку. Но разве ты не замечаешь еще одного примечательного факта? Почему, скажи на милость, он не поехал в Элчестер полчаса назад? Он уже, безусловно, был готов к поездке, когда заходил к нам. Это, по-моему, произошло потому, что я каким-то образом вызвал его подозрения, спросив о тайниках, и он остался, чтобы проследить за нами и узнать, что мы затеваем.

– Один господь знает! — беспомощно пробормотал Алек.

– Похоже на то, что Джефферсон становится подозрительным. Необычайно подозрительным! Мне это не нравится. Будет очень неловко, если все догадаются о нашей небольшой затее. Мы не сможем больше спокойно продолжать расследование.

– Да. Дьявольски неловко! — с чувством произнес Алек.

– Ш-ш! — Роджер поспешно согнулся в кустах, Алек последовал его примеру. Сразу же послышался шум приближавшегося автомобиля, и большой «санбим»[13] промчался мимо них по дороге.

Роджер взглянул на часы.

– Гм! Уехал через четыре минуты после того, как мы исчезли. Все сходится, не так ли? Однако меня ужасно беспокоит одна вещь.

– Что именно?

Они пробрались сквозь кусты и снова направились к дому. Роджер многозначительно посмотрел на Алека.

– Хотелось бы знать, слышал он или нет, что мы говорили под окном? И если слышал, то что именно?

Найти яму оказалось нетрудно. Она находилась между хозяйственными постройками, была окружена с трех сторон невысокими старыми стенами красной кирпичной кладки, полна остатков гниющих овощей, старой бумаги и консервных банок и имела малопривлекательный вид. Нависший над ней тяжелый запах тоже был не из приятных.

– Мы должны здесь искать? — спросил Алек, неодобрительно оглядывая яму.

– Должны, — ответил Роджер и нырнул в этот густой запах, неподвижно стоявший над ямой. — Сам понимаешь, нельзя выполнить то, что мы задумали, без определенной грязной работы.

– Лично я предпочитаю тяжелую работу на перекрестках, — пробормотал Алек, с величайшей неохотой следуя за своим неугомонным другом. — Там хоть не так грязно. Работа в зольной яме меня нисколько не прельщает.

Он стал осторожно выбирать из кучи куски бумаги почище, которые оказались старыми газетами.

Между тем Роджер увлеченно копался среди всяких отбросов в самой середине ямы.

– Похоже, наверху вчерашний мусор, — сообщил он. — Да, вот конверт письма, которое я получил утренней почтой. Гм! Насколько я понимаю, тут ничего стоящего нет.

– А что мы, собственно говоря, ищем? — после небольшой паузы спросил Алек, с интересом разглядывая газету трехнедельной давности с отчетом о крикете.

– Ты спрашиваешь, что я ищу? Давай, давай, лентяй! Вот куча из корзинки для ненужных бумаг. Ты ничего не найдешь среди старых газет и консервных банок. Что я ищу? Я и сам не знаю.

– Здесь ничего нет, — серьезно настаивал Алек. — Давай бросим все это и пойдем расспрашивать людей, как договорились.

– Боюсь, ты прав, — неохотно ответил Роджер. — Я проверил весь мусор приблизительно за неделю и не нашел ничего, что представляло бы хоть какой-нибудь интерес. Ниже — одна гниль! Но я все-таки… О! А это что такое?

– Что еще?

Роджер резко выпрямился и, насупив брови, внимательно разглядывал грязный кусок бумаги, который держал в руке. Через мгновение он легонько свистнул.

– Это что-то стоящее! — воскликнул он, выкарабкиваясь на сухую землю. — Ну-ка взгляни!

Он протянул находку Алеку, который стал с интересом ее рассматривать. Бумага была мокрая, размякшая, но на ее поверхности виднелись следы написанного карандашом; кое-где отдельные слова, даже фразы были вполне разборчивы.

– Похоже на письмо, — медленно сказал Алек. — О! Ты это видел? «Напугал чуть не до…» Должно быть, «чуть не до смерти»!

Роджер многозначительно кивнул.

– Именно это и обратило мое внимание. Это почерк Стэнуорта. Я знаю. Только, по-моему, это не письмо. Он не стал бы писать письмо карандашом. Скорее всего, это какие-то записки… или, может быть, набросок письма. Да, больше похоже. Посмотри! Это можно прочитать. Видишь?.. «Серьезная опас…» Ну конечно! «Серьезная опасность». Черт побери, мы на верном пути! — он взял бумагу из рук Алека и снова стал внимательно разглядывать.

– Ты не видишь, кому оно адресовано? — возбужденно спросил Алек.

– К сожалению, нет! Первые строчки совсем исчезли. Погоди! Что-то здесь есть: «п-о-б-л…» Последние две буквы похожи на «та». Длинное слово. Что это, по-твоему? показал он дрожащим пальцем.

– «Побли…», — медленно прочитал Алек. — А это «з»… «Поблизости»!

– Клянусь Юпитером! Так и есть! И тут еще что-то… «Эта с-к-о-т-и… Эта скотина…»

– Принц!

– Принц?!

– Да. Следующее слово. Видишь? Вполне четко.

– Точно! Молодец, Алек! «Эта скотина Принц». Да ты понимаешь, Алек, что это значит?! — Восторгу Роджера не было границ. Глаза его сверкали, и он дышал так, будто только что пробежал сто ярдов за одиннадцать секунд.